Золотая судьба - Патриция Мэтьюз

И вдруг Пью увидел костер, мерцавший в темноте. Огонь, казалось, манил его к себе, и толстяк улыбнулся. Боги сжалились над ним — возможно, это компенсация за то, что его вновь предали те, кому он доверял. Похоже, таков удел всех великих людей.

Пью проворно положил одеяло на землю. Медленно и бесшумно — что было удивительно для такого крупного человека — он подкрался к костру, держа в правой руке трость с вложенной шпагой. У огня сидел всего один человек — суровый пожилой мужчина в изношенной шляпе и кожаном жилете. Он помешивал какую-то еду в стоявшей на огне небольшой кастрюле с длинной ручкой.

Ноздри Пью затрепетали. От горячего варева исходил аппетитный запах, и в желудке толстяка заурчало от голода. Он почувствовал аромат кипящего в кофейнике кофе. Старик, казалось, был полностью поглощен своим занятием.

Пью быстро огляделся по сторонам и чуть не застонал от разочарования, не обнаружив лошади. Проклятие! Старик путешествовал пешком!

Но затем он услышал топот копыт и фырканье. Широкая улыбка осветила его лицо. Судьба опять на его стороне. И он не упустит свой шанс!

Пью поднял трость и нажал кнопку. Лезвие со свистом выскочило наружу, тускло блеснув в неярком свете костра. Двигаясь быстро, но бесшумно, Пью подобрался к старику сзади. Тот ничего не слышал, пока Пью не бросился на него, и обернулся лишь в последнее мгновение. Острое лезвие вонзилось ему в горло; глаза его удивленно раскрылись, и он умер, так и не успев понять, что произошло.

Оттащив тело от костра и спрятав его под кучей веток, Пью с удовольствием перекусил, радуясь тому, что наконец-то ест горячую пищу. Затем выпил горький кофе, жалея, что у него нет шоколада на закуску.

Проклятая девчонка! Как она посмела забрать его шоколад? За это он возненавидел ее еще больше.

Закончив с едой, он пошел взглянуть на лошадь. Оказалось, что это мул. Пью злобно выругался, но в конце концов решил, что ехать на муле все же лучше, чем идти пешком.

«Не очень подходящий транспорт для крупного человека, — подумал Пью, — но даже самому умному из людей часто приходится подчиняться обстоятельствам!»

Отряд полицейских наткнулся на убитого старика ближе к полудню.

Сестры стояли в стороне, пока мужчины хоронили очередную жертву в неглубокой могиле и произносили краткую надгробную речь.

Пью необходимо остановить, подумала Белинда, и глаза ее наполнились слезами. Бедный старик! Он ничего не сделал — просто имел то, что нужно было Пью, в данном случае лошадь. Сколько еще людей убьет этот мерзавец, прежде чем его схватят?

После похорон они не мешкая пустились вдогонку за Пью.

Мужчины молчали, но Белинда видела, что они обеспокоены. Пью вновь ехал верхом, и если он двигался всю ночь, а скорее всего так и было, то вполне мог добраться до перевала и спуститься в Дайю раньше них.

Они двигались вперед с максимальной скоростью, и, когда наконец подъехали к полицейскому посту в верхней точке Чилкутской дороги, было уже почти темно. Дуглас и Джош ворвались в полицейскую палатку.

Белинда соскользнула с седла и бросила поводья на землю. Лошадь устало опустила голову. Она услышала скрип троса, медленно наматывавшегося на лебедку. Девушка взглянула на длинный спуск, но не заметила ни одного путника.

Дуглас и Джош, выйдя из палатки, бросились туда, где стояла огромная грузовая лебедка с тросами, похожая на гигантское железное насекомое. Белинда слышала их громкие взволнованные голоса.

Белинда с Аннабел и отцом, не сговариваясь, побежали за ними. Механик, следивший за лебедкой, тянул длинный рычаг, а Джош и Дуглас осматривали склон, почти скрытый разыгравшейся метелью.

Примерно на середине спуска на ветру раскачивалось что-то большое и темное.

— Что это? — спросила подбежавшая Белинда. — Что тут за суматоха?

Джош повернулся к ней, лицо его сияло.

— Это Пью! — крикнул он, перекрывая визг лебедки. — Дежурный полицейский на пропускном пункте сказал, что Пью появился здесь за полчаса до нас и решил спуститься вниз на тросе. Механик меняет направление движения, чтобы вернуть его сюда. Наконец-то мы добрались до него!

— О, Джош! — Больше не в силах сдерживаться, Белинда бросилась в его объятия.

Он крепко поцеловал ее, и она, забыв о присутствии остальных, ответила ему страстным поцелуем.

Затем, смутившись, она отстранилась и увидела, что Морган задумчиво улыбается. Аннабел ободряюще кивнула ей, а лицо Дугласа было напряженным и холодным. Белинда почувствовала грусть, оттого что причинила ему боль, но счастье ее было слишком велико, чтобы печаль продержалась долго. Дуглас найдет себе другую. Возможно даже, Аннабел. Она весело улыбнулась.

Джош тихо рассмеялся.

— Отпразднуем позже, — шепнул он ей на ухо, и она покраснела.

— Все кончилось! — крикнула она Аннабел, беря сестру за руку. — Я просто не могу в это поверить!

Ее слова заглушил высокий жалобный скрип, и механика, обслуживающего лебедку, отбросило назад.

— В чем дело? — в замешательстве спросила Белинда. — Что случилось?

— Лебедку заело! — растерянно ответил Джош. — Он не может смотать трос!

Глава 23

Лестер Пью, закутанный в одеяло, в котором раньше были продукты, медленно раскачивался взад-вперед в сгущающейся тьме. Он дрожал от холода под сильными порывами метели.

Кожаные стропы косо свисали с поскрипывающего троса. Правда, неудобства придется терпеть недолго. Еще немного, и он будет внизу, на дороге в Дайю. Пью потер спрятанные под одеялом руки и улыбнулся. Он прибыл на пропускной пункт, когда только начало смеркаться и последние путники заканчивали подъем на перепал.

Лебедка для доставки грузов была свободна, а механик, помнивший Пью по предыдущим путешествиям, охотно соорудил специальные постромки и отправил его вниз. Теперь никакие преследователи не смогут догнать его. Попытка в темноте спуститься вниз по крутым ступеням была бы слишком рискованной. А что касается троса, то он задумал вывести его из строя, как только окажется внизу. Это позволит ему выиграть кучу времени.

Пью поерзал в неудобных постромках, изо всех сил стараясь не смотреть на проносящуюся под ним землю, над которой он парил подобно гигантской птице.

Да, теперь он в безопасности и рано или поздно вернется, чтобы отомстить тем, кто преследовал его. Пью был уверен, что наступит момент и он снова встретит их и тогда, попав в его руки, они будут страдать и молить его о пощаде. Он улыбнулся, представив себе, как они будут ползать перед ним на коленях, а затем сунул руку в карман куртки и достал одно из нескольких маленьких пирожных, которыми его любезно снабдил начальник пропускного пункта.