Танковые сражения войск СС - Вилли Фей

Мы не могли наладить радиосвязь с ротой. Тем не менее мы продолжили движение вперед, полагая, что танки Фраушера прорвались раньше нас и только что подбитые вражеские танки, стоявшие в засаде на опушке леса, стреляли по машинам Фраушера и пытались вернуться к своим. Однако нам стоило быть осторожнее.

Когда все стихло, мы медленно увеличили скорость. Деревья редели. Вдруг перед нами показалось большое открытое пространство, окаймленное деревьями. Возможно, это была лесная поляна. Дорога обходила ее по широкой S-образной кривой и снова уходила по просеке в лес на противоположном склоне.

Под прицелом девяти вражеских танков!

У меня перехватило дух! На открытом пространстве я насчитал девять стоявших в ряд вкопанных вражеских танков! Все их орудия угрожающе смотрели в сторону нашего танка, который, ничего не подозревая, ехал прямо на них. Грундмайер, механик-водитель, заметил опасность. Он явно занервничал!

Остановиться или пытаться вернуться назад было бы самоубийством. Нас мог спасти только блеф. Что ж, будем спасаться, идя вперед! Командир — механику-водителю: «Продолжать движение на прежней скорости!» Может быть, удастся объехать их неузнанными, если они примут нас за свой танк! Мы двинулись по повороту, подставив борт девяти орудиям, неотступно следившим за нами. Их наводчики держали нас на прицеле! Но не прозвучало ни единого выстрела. Как только мы достигли их фланга и мне стали видны уступами кормовые части всех танков, я приказал остановиться. Мы были в наилучшей позиции: против нас был всего один танк, а остальные закрывали друг другу обзор! Я приказал развернуть башню на правый борт, чтобы наводчик мог прицелиться. Я не поверил своим глазам: американские танкисты выскочили из своих машин и бросились под защиту леса!

Единоличное решение

Теперь наше положение снова изменилось. Мне стало ясно, что танки Фраушера следуют за нами. Я знал приказы и понимал, что столкнулся с врагом, который не имеет опыта, по крайней мере, в ночных сражениях и которого можно ввести в заблуждение. Нужно было использовать это преимущество в рамках всей операции. Связаться с ротой по радио по-прежнему не удавалось. Приняв решение, я приказал снова развернуть башню вперед, в походное положение, и приказал: «Танк — марш!» Нам хотелось уничтожить вражеские танки, но это переполошило бы противника по всему фронту. Кроме того, этим должен был заняться шедший за нами Фраушер. По его словам, экипажи вернулись в брошенные танки. Он подбил все девять!

Сквозь вражеские позиции

Мы продолжали движение в направлении Манэя. Нас снова окружал лес. Американские пехотинцы, сначала по одному, а потом целыми колоннами, устремились из леса справа на дорогу. По какой-то необъяснимой причине противник отступал. Мы ехали прямо среди них, не особенно заботясь о безопасности. Ради экипажа (и в особенности механика-водителя) нужно было разобраться, в каком положении мы оказались. Мои ребята были напряжены, но сохраняли замечательное молчание, как, впрочем, и всегда в минуты опасности. Американские солдаты убирались с нашего пути, отпрыгивали в сторону, ругались и грозили нам кулаками. Они не узнавали в нашей машине немецкий танк, хотя я не таясь стоял в башенном люке и смотрел на них сверху вниз. На их касках, покрытых маскировочной сеткой, мерцали отблески лунного света. На их лицах было написано смятение.

Мимо скопления американских танков в Манэе

Лес редел. Вдруг справа и слева от дороги показались дома. Мы вышли к Манэю! Мы прибавили скорость, чтобы остаться неузнанными. Домов становилось все больше. Рядом с ними стояли танки и автомашины. Перед освещенным кафе было многолюдно. Видимо, там располагался штаб. Повсюду сновали солдаты. Мы двигались прямо сквозь них, и они уступали нам дорогу. Потом мы выехали на перекресток. Слева от нас, за Гранменилем, лежал Эрезе — цель нашего наступления. Оттуда в нашем направлении двигались три «шермана»! Я отказался от намерения поворачивать в ту сторону и направился прямо через перекресток в направлении Льежа. Нужно было убираться из города!

Мы планировали где-нибудь развернуться и присоединиться к атакующей роте или хотя бы установить с ней радиосвязь! До сих пор не было сделано ни одного выстрела ни противником, ни нами. Начинать бой было бы безумием и смертным приговором для нас. Опасность не миновала. Все еще только начиналось! Справа от нас в направлении перекрестка группами по девять или двенадцать машин в ротных колоннах друг за другом стояли «шерманы» самой тяжелой модификации. Между ними — машины ротных командиров, джипы! Экипажи вылезли из машин и стояли рядом с ними, курили или разговаривали. Роты стояли колоннами одна за другой. Я прекратил считать. По грубым оценкам, выходило не менее восьмидесяти танков. (Позднее я узнал, что здесь были сосредоточены американские 7-я танковая дивизия, 82-я воздушно-десантная дивизия и 75-я пехотная дивизия, которым было поручено остановить наступление немецких войск на этом участке фронта).

Мимо американских танковых колонн

Другого выбора не было — надо было их объезжать! Американские солдаты отпрыгивали в сторону и тут же узнавали немецкий танк, но к этому времени мы уже проезжали мимо. Сзади взревели двигатели, нам вслед стали поворачиваться башни, но, слава Богу, танки закрывали друг другу обзор и сектор обстрела. На случай, если придется покинуть машину, у меня были ручные гранаты. Я поджег дымовую шашку и бросил ее на дорогу за танком. Плотное облако дыма прикрыло нас с тыла. Положение становилось все менее приятным.

Заряжающий Карл Креллер осторожно втащил меня в башню, в люке которой я по-прежнему стоял, вытянувшись в полный рост, и поднял воротник моей куртки. Указав на мой Рыцарский крест, он заметил: «Он слишком сильно блестит при лунном свете».

Он всю дорогу наблюдал за мной из темноты башни и оценивал ситуацию по выражению моего лица. Рядом с его башенным пулеметом болталась лента с трассирующими патронами.

Наводчик приник глазами к перископу, который позволял ему видеть хотя бы то, что находилось в его поле зрения. Одной рукой он плотно сжимал рычаг горизонтальной наводки. Вдруг раздался голос механика-водителя: «Спереди приближается машина!» Я снова высунул голову наружу. К нам ехал джип! В нем стоя ехал человек (судя по всему, офицер), размахивавший сигнальным диском.

Он хотел нас остановить и кричал «Стоп!» уже издали. То ли он был храбр, то ли безумен! Командир — механику-водителю: «Дави джип!» Механик-водитель выполнил приказ. Водитель джипа понял, что происходит, остановился и дал задний ход. Началась безумная погоня. Офицер уже больше не махал. Расстояние уменьшалось метр за метром. Потом раздался хруст. Наша правая гусеница зацепила джип, и мы на высокой скорости переехали его. Пассажиры машины пытались выскочить.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});