Как украсть сердце вора - Галина Милоградская

на дверной проём, в котором скрылся Рико, Аллегра фальшиво насвистывала какую-то мелодию. Только Марио ёрзал на стуле и громко вздыхал — тишина тяготила его больше всех. В конце концов он не выдержал.

— Вы проверите как там дела. Может, они совсем крыло закрыли, или деньги перевезли. Мы, конечно, этого не узнаем, пока не влезем, но кое-что поймёте на месте. Главное, знать, куда смотреть.

— У вас всегда так? — спросила Даниэлла. — Как много времени уходит на подготовку?

— По-разному, — Марио улыбнулся, ободрённый тем, что она заговорила. — Вообще сейчас мы действуем на свой страх и риск, ни разу ещё не приходилось возвращаться в одно и то же место.

Даниэлла кивнула, подавив некстати взявшееся желание извиниться. За что ей извиняться, это вообще не должно волновать! Необходимость отвечать отпала, когда вернулся Рико, держа в руках тонкую джинсовую рубашку. Молча протянул, посмотрел на остальных, сухо бросил:

— Вернёмся к вечеру, что делать вы знаете.

И, не глядя на Даниэллу, вышел на задний двор. Можно было взять машину, три часа в дороге пройдут гораздо комфортней, но о чём говорить три часа, как вообще находиться рядом в закрытом пространстве, только вдвоём? Рико понимал, что элементарно струсил, но не представлял, что ей говорить. Извиняться? Не поздно ли, не будет ли звучать жалко? Слова, брошенные тогда сгоряча, о любви и ответных чувствах, теперь жгли стыдом. С чего он вообще решил, что Даниэлла могла бы ответить взаимностью? Одного взгляда хватало, чтобы понять — она не способна на это. И думая об этом снова и снова Рико чувствовал себя… уязвлённым? Неприятно, непривычно и неожиданно обидно. Пока он страдал и сходил с ума от вины, она просто продолжала жить как прежде. Переступила и пошла дальше. Это злило. Нет, Рико не хотел больше выяснять отношения и пытаться всё наладить. Хочет, чтобы они добыли доказательства — пожалуйста, а потом пусть катится на все четыре стороны, а он будет жить дальше. Отпустит, наконец. Забудет.

На ходу надев рубашку, Даниэлла невольно повела носом — от ткани пахло порошком, не Рико. Но облегчение сменилось паникой, стоило взять шлем, который он ей дал, и забраться на байк за его спиной. Руки осторожно обхватили его торс, раздался приглушённый голос:

— Держись крепче.

Даниэлла машинально вцепилась в его майку, прижалась сильнее, пока он выруливал на дорогу, и коротко вздохнула. В любое другое время поездка могла бы принести удовольствие, но только не сейчас. Напряжение накрыло плотным облаком, каждая мышца ныла от невозможности расслабиться, ноги начали гудеть спустя час. А ещё через час Даниэлла начала хотеть в туалет. Она продержалась ещё полчаса, прежде чем окликнула Рико. Байк съехал на обочину, Рико обернулся и качнул головой в сторону зарослей орешника.

— Что, прямо здесь? — опешила она.

— Не хочешь здесь, терпи до Чивитавеккья, полчаса и будем на месте.

Фыркнув, Даниэлла сняла шлем, протянула Рико и с видом оскорблённой королевы направилась к кустам. Хотелось обернуться, бросить что-нибудь язвительное, но он вдруг обогнал и свернул к ближайшему дереву.

— Я тоже не вижу смысла ждать, — пожал плечами в ответ на её безмолвный вопрос и отвернулся к стволу кипариса. Даниэлла вспыхнула: какая-то мелочь, но до того интимная, что сердце заныло. Было бы из-за чего…

Несмотря на то, что они по-прежнему ехали молча, стало легче. Ни Рико, ни Даниэлла не могли бы объяснить, почему, но молчание вдруг стало более дружелюбным, спокойным.

В городе готовились к празднованию дня святого Николая. Главная улица преображалась на глазах, над дорогой развешивали плакаты, небольшой оркестр репетировал на площади.

— Послезавтра тут будет шествие, — сказал Рико, когда они свернули к тротуару, пропуская процессию школьников. — Нам на руку, на вилле наверняка всех отпустят.

— Хорошо, — только и смогла ответить Даниэлла. Досадно, что сама об этом не подумала. Вообще не удосужилась ничего проверить, полностью положившись на Рико и его команду. «Ты здесь просто наблюдатель, вот и наблюдай», — холодно напомнил внутренний голос. И Даниэлла наблюдала. Абстрагировалась от всего, заставила себя не вникать в детали, как можно больше дистанцируясь от предстоящего дела. Как будто это поможет не опуститься на один уровень с теми, кого должна сажать, а не помогать. Ещё несколько переулков, кривых, как походка портового пьяницы, и Чивитавеккья осталась позади. По бокам дороги, в серебристой зелени вековых олив виднелись крыши домов, острые верхушки кипарисов вонзались в небо густого синего цвета. Даниэлла могла бы проделать этот путь с закрытыми глазами — та ночь слишком ярко и остро врезалась в память. Как и сейчас на дороге лежали чёрные острые тени, только вместо луны светило солнце. И Рико тогда впервые показал своё истинное лицо. Сейчас она не могла понять, как смогла не разглядеть за улыбчивым открытым парнем расчётливого, хладнокровного вора. Даже сейчас, припарковавшись у ворот, среди двух десятков машин и пары микроавтобусов, он снял шлем и первым делом посмотрел на неё. На виллу.

— Готова? — Рико наконец обернулся к Даниэлле, дождался её кивка и вдруг широко улыбнулся. — Расслабься, ты слишком зажата для туриста, приехавшего осмотреть достопримечательности и сделать пару удачных селфи.

— Ты прав. — Даниэлла вернула улыбку, прильнула к Рико и жеманно протянула: — Сладкий, ты же покажешь мне красивые картинки, ты обещал!

— Ради тебя я готов обойти эту виллу вдоль и поперёк, любимая. — Его рука легла на её талию, слегка подтолкнула вперёд.

Даниэлла щебетала, не переставая, с таким энтузиазмом обсуждая каждую статую, картину или гобелен, что Рико невольно восхищался, выпадая из образа, или, напротив, погружаясь в него слишком сильно. Не смотреть, не слышать её голос, не чувствовать тепло её тела не получалось. Хотелось представить, что они действительно пара, путешествующая по стране. Только он и она, ничего лишнего. Но всякий раз, когда их взгляды пересекались, он падал с небес на землю, ударяясь о неё с такой силой, что вышибало дух.

Оказавшись на втором этаже, они незаметно отделились от