Избранные произведения. Том 4. Приговоренный: Путешествие в город мертвых. Приговоренный к призие. - Алан Фостер

Там они показали ему МВМ.

3

Он слышал о них, но до сих пор видел только случайно, в новостях, посвященных исследованию новых миров. Ну и конечно, не ожидал, что придется мерить самому. И все же перед ним был его собственный МВМ. Эта была новая и самая лучшая модель комплекта Мобильности во Враждебных Мирах (как хвастались демонстрировавшие его инженеры). Он был предназначен для жизнеобеспечения и защиты путешественников в опасных мирах. Скафандр был прочным и жестким, в отличие от повседневного рабочего костюма.

Они поместили его в МВМ, сделав так, чтобы ему было удобно, а затем устроили полную проверку систем комплекта. Но даже небольшие приготовления и указания были ни к чему, потому что комплект сам инструктировал носителя, как им лучше пользоваться. Здесь не было проблем с техническими средствами, и большинство команд были вербальными. Комплект был настоящим чудом современной техники и изготовлен по его собственному размеру. Оператор, уверяли его, его будет надежно защищен на поверхности Призмы или любого другого мира. Последние сомнения Эвана в связи с путешествием рассеялись.

Когда он возвращался, снова началась буря, но он не видел этого. Он видел только открывающееся перед ним будущее. Может быть, вице-председательство или пост первого консультанта компании. Кто-то может считать его честолюбивым (с чего только люди такое берут?), но это не замедлит его продвижения по служебной лестнице. Такие достижения много значат для людей вроде Мачоки. Тут уж Эван Орджелл постарается. Его двадцатипятилетняя служба в компании достигла пика. Оставалось только установить проблему, предложить решение и написать простой доклад.

Мачока, пожалуй, и не догадывается, что это Эвану следовало заплатить ему за случай столь заманчивый, как знакомство с Призмой.

Он шел возможно быстрее, несмотря на дождь. На улицах, как всегда, была толпа. Группа городских служащих чистила засоренную водосточную канаву. На одном был костюм с «вилками» для передачи энергии коллегам, спецодежда которых была оснащена ремонтными «руками».

Он прошел мимо доктора и медсестры. Они напоминали коробки с конфетами в своих полосатых красно-белых медицинских костюмах. Красные полоски мягко поблескивали, показывая, что оба — выходные. Их комплекты одежды содержат достаточно медицинского оборудования, чтобы делать медицинские операции на месте. А более серьезные операции потребуют дополнительных техников в особой спецодежде.

Эван читал в какой-то исторической книге о так называемой «больнице». Древние даже тяжелораненых людей тащили в здание промышленного типа, чтобы там их лечить, вместо того, чтобы сделать все необходимое на месте. Подумать только, жертву несчастного случая травмировали перемещением!

Полицейский в голубом бронированном костюме стоял и болтал с уличным торговцем. У последнего на костюме было несколько светящихся экранов с распечатками для желающих сделать покупки. Глядя на экран, Эван чуть не налетел на женщину, рекламировавшую игру в тройчатку. На гибком экране от ее шеи до колен сменяли друг друга сцены предстоящей игры. Чтобы обеспечить внимание прохожих, экраны исчезали через непредсказуемые интервалы времени и экран становился совершенно прозрачным, на одну секунду, а потом реклама возобновлялась.

Трое детей остановились у кондитерской. Он заметил их потому, что их вопли заглушали все остальное на его коммуникаторе. Торопливые взрослые не обращали внимание на их крики, так как дети уже находились под покровительством их собственных костюмов, которые не переносили не запрограммированных и ненужных отклонений. Только родители или педагоги могут изменить программу, поэтому детям придется довольствоваться соками и молоком, которые предложат их костюмы.

Эти размышления навели Эвана на мысль, что он сам был голоден. Он нажал одну из кнопок, встроенных в левый рукав его костюма. Появился небольшой диспенсер, встроенный в правое плечо. За несколькими хлопьями маниоки последовала доза самстэдионского чая, горячего, очень сладкого. Закуска была достаточной для того, чтобы добраться до дома. Конечно, он не снимал костюма, покуда не оказался в безопасности в своей квартире. Не стал также привлекать внимание, оскорбляя общественную мораль.

В просторных комнатах был беспорядок, контрастировавший с психикой обитателя. Вещи, бумаги, пленки были разбросаны в углах на мебели и даже на кухне. И, конечно, книги. Его немногие гости всегда обращали внимание на книги. Настоящие, отпечатанные на древесной бумаге.

Диски или пленки могут содержать и в тысячу раз больше информации, но держать их в руках — совсем не такое удовольствие. Настоящая книга дает еще и осязательное и зрительное удовольствие.

Он все собирался когда-нибудь навести здесь порядок. Подруги безуспешно пытались помочь ему в этом. Возможно, его резкие ответы, что так он ничего не сможет найти, мешали им провести эту работу полностью. Может быть, дело было в том, что никто из них не задерживался дольше нескольких месяцев. Они обычно переходили в общество пусть менее блестящих, но более управляемых мужчин.

За исключением Марлы. Она была структуральным дизайнером, и довольно хорошим. И ей хватало ума, чтобы понимать его работу и поддерживать разговор с ним. Она отличалась от остальных еще и тем, что сумела проникать в его душу и понять, что при всем своем уме, в сущности, он был так же не защищен, как и всякий другой. Отношения их развивались медленно, но верно.

Еще год, и он, пожалуй, сделал бы ей предложение. Во всяком случае, оба они были слишком практичны, чтобы продолжать платить за два дома, проводя так много времени вместе. Зрелость их взаимоотношений проверялась кухней Эвана.

Там он позволил ей гораздо больше, чем другим, в смысле уборки. В результате там стало возможно готовить еду в полугигиенических условиях. Следующей в повестке дня была ванная. Когда она дойдет до входной двери, придет пора жениться.

Она заслуживала того, чтобы знать, как прошла встреча. Марла тихо обрадовалась его звонку, признав, как важна эта командировка для его карьеры и их будущего. Еще она была, как всегда, осторожна, указав ему на потенциальные трудности и опасности, которые он просмотрел в порыве энтузиазма. Никаких криков и слез, только спокойное обсуждение. У Марлы было и еще одно отличие от других женщин, посещавших его квартиру. Можно много говорить о юной страсти, но когда тебе за сорок, надо трезво оценивать возможности. Жить с кем-то — вовсе не то же самое, что любить кого-то, тут требуется гораздо больше терпения и понимания.