Бог войны - Дэвид Вебер

- Да, но как насчет Венсита? Или ты мечтаешь выйти на пристань и бросить ему вызов? - Харлич мягко помахал рукой яркому солнечному свету за полосой их тени. - Не стесняйся, Тардон. Я буду рад уведомить твоих ближайших родственников.

Тардон покраснел. Пренебрежение более высокого волшебника было бременем, к которому он привык, но никогда не принимал. Когда-нибудь он покажет Харличу, как далеко его можно подтолкнуть... но не сегодня. Нет, если только он не хотел бросить вызов Вулфре, нарушив ее приказы. Или - что еще хуже! - разозлить своего таинственного покровителя. И поэтому он стиснул зубы и с трудом придержал язык.

- Тем не менее, в твоей идее есть некоторые достоинства, - наконец признал Харлич. - Это вопрос использования наших преимуществ в нужное время. Эти слитки, например. Это можно было бы использовать. Это могло бы стать отличным прикрытием, если мы сможем извлечь из этого выгоду. И я скорее думаю, что мы сможем, Тардон.

- Как? - угрюмо спросил Тардон.

- Ну подумай! У нас есть безумный ветер, и даже Венсит не может использовать это искусство и одновременно держать чей-то меч подальше от своего горла. Что нам нужно, Тардон, так это кто-то, кто поставит мечи.

- Кто?

- Думаю, что Толгрим может быть нужным человеком. Ты можешь найти его, не так ли?

Лицо Тардона озарилось пониманием.

- Это может занять несколько дней, - сказал он.

- Не важно. Если корабли Толгрима будут доступны, мы сможем ускорить их отправку. В конце концов, - Харлич мягко улыбнулся, - Правила не позволяют Венситу чрезмерно вмешиваться в природу. Но не нам.

Тардон кивнул и отвернулся, но Харлич схватил его за плечо. Глаза высокого волшебника были мрачны, но на его губах появилась еще одна нежная улыбка.

- Да? - нетерпеливо спросил Тардон.

- Уверен, что Толгрим будет стремиться завладеть слитками, Тардон, и не вижу причин охлаждать его пыл. Не перегружай его информацией.

- Ты имеешь в виду?..

- Именно. Нет необходимости упоминать братьев Топора или Базела. В конце концов, мы же не хотим, чтобы наш добрый пират волновался, не так ли?

Тардон медленно кивнул, и на этот раз улыбка, которой он одарил своего спутника, была полна понимания и одобрения.

* * *

Ветер трепал волосы Кенходэна, когда "Повелительница волн" вышла из залива, а члены экипажа заметались вокруг, поправляя спускные лини и брасы. На западе из моря вырисовывался крутой холм, скалистые склоны которого неохотно уступали место поврежденным ветром деревьям. Неприступные склоны острова Кардос защищали гавань от наихудших, порой свирепых северо-западных ветров, а его обглоданные непогодой бока показывали, на что способна северная зима.

За Кардосом с северной стороны подул сильный бриз, пересилив восточный, который унес их с пристани. Ветер вонзил последние слабые клыки вондерландского льда, и Кенходэн поглубже закутался в свой позаимствованный бушлат, вдыхая соленый воздух.

- Видишь тот оранжевый буй? - Кенходэн кивнул, когда Базел указал на увенчанный колокольчиком буй. - Как только мы его пройдем, мы попадем во Фрадонианский канал. Мы пойдем по нему на юг до мыса Сторм, затем день или два будем держаться дальше на запад, прежде чем двинемся на юг.

- Почему?

- Потому что все это побережье усеяно рифами. С севера на юг эти банки Фрадонии простираются почти на сотню лиг, и каждая смертная лига из них усеяна корабельными остовами. Люди называют их зубами Кортралы.

- Так. - Кенходэн пощупал указательным пальцем поручень. - И когда мы достигнем мыса Сторм?

- Это больше сотни лиг, но, - Базел покосился на рангоут, - "Повелительница волн" почти так же быстра, как хвастается Брандарк, а ветер - попутный... Чуть позже того же времени завтра, если Кортрала прислушается к нашим молитвам. Чего, как ни крути, он не сделает.

- А оттуда в Корун?

- Вот это уже труднее сказать. Весной дуют ветры, а торговый сезон только начинается, так что вполне вероятно, что корсары уйдут после голодной зимы. Возможно, они даже достаточно голодны, чтобы заняться "Повелительницей волн".

Базел с удовольствием понюхал соль на ветру и с веселой улыбкой похлопал по поясу с мечом.

- Считай, что до Уайт-Уотер осталось пятнадцать дней, и ты не слишком ошибешься, - сказал он наконец. - И, может быть, еще два дня вверх по реке до Коруна, если весеннее половодье нам по зубам. Затем лучше добавить через день или два для успокоения и тому подобного. Скажем, двадцать дней.

- Мне будет жаль, если это закончится, - задумчиво сказал Кенходэн.

- Ха! До сих пор море было добрым к тебе, мой мальчик! Лучше поверь мне на слово - нелегка судьба моряка, когда Кортрала становится рассеянным и дает волю штормам! Я видел корабли такого размера, которые стояли на головах и приседали в реверансе, махая задом облакам. Тебе это не покажется таким уж приятным!

- Полагаю, что нет. Но сейчас...

Они смотрели, как белый ураган чаек пикирует на волну, их голоса пронзительно перекликаются с ветром, а хлопанье их крыльев напоминает раскаты грома. Небо сверкало, расчищенное и отполированное ночной бурей, и свежий ветер дул с севера, обжигая их щеки, когда Западное море дышало, и под ними качалась "Повелительница волн". Фигура Миреи, смертной любовницы Кортралы, двигалась вместе с кораблем, мерцающий свет исходил от позолоченного трезубца, который она "позаимствовала" у своего возлюбленного, и сердце Кенходэна воспрянуло, несмотря на ноющую потерю прошлого, а легкие заныли от соленого привкуса.

- Да. - голос Базела звучал задумчиво. - Мой народ живет в глубине страны, и другие народы не так уж неправы, как мне хотелось бы думать, когда они называют нас варварами. Имей в виду, времена меняются, и в наши дни мы не такие уж варвары, благодаря моему отцу и Лиане. И все же это так. Не так-то легко забыть тысячу двести с лишним лет истории, и я думаю - иногда, по любому случаю, - что мы потеряли все эти годы, потому что жили вдали от моря. - Он печально улыбнулся. - Соль у нас в крови, Кенходэн, и у нас есть сердца и мозги, чтобы сражаться с самим стариной Бородой Волны зубами и ногтями, а мы даже не догадывались об этом. Вместо этого мы растрачивали свою кровь и кости на людей, с которыми могли бы жить в мире, когда нам следовало бы сравнивать себя с этим.

Он махнул