Часограмма - Наталья Щерба

Но вот жемчужины замедлили ход, рассеялись, замерцали в угрюмой черноте неба и — опали, укутав алый цветок-старочас нежной беловато-серебристой дымкой.

Казалось, Белая Королева просто заснула, удобно устроившись на алом циферблате без единой стрелки, в окружении широких черных лепестков.

— Мама…

Василиса осторожно опустилась на один из лепестков, оказавшийся прочным, жестким и шершавым. Подогнув под себя ноги, она просидела так все положенные ей десять минут, просто глядя в безмятежное лицо заснувшей навечно королевы фей. Где-то в вышине темного неба летали жахи, раз за разом выкрикивая что-то пронзительное и жуткое, но девочка не обращала на них внимания. Разве может что-то испугать больше, чем закрытые навсегда глаза любимого, самого дорогого тебе человека? Как же хорошо, что у нас есть память, бережно сохраняющая образы дорогих нам людей в самой глубине нашего сердца.

Но вот на плечо девочки легла чья-то рука.

— Пора, Василиса, — прошептала Диара Дэлш. — Тебя ждут в Чернолюте.

Василиса подняла голову: она что, заснула на обратном пути? В той самой белой ладье, в которой она когда-то впервые попала на поле старочасов? Или просто прилегла на траве, среди ярких капель жемчужной росы? Неужели ей просто приснилось?

Василиса неслышно вздохнула. Главное, что после этого путешествия, все равно, во сне или наяву, ей стало намного легче.

В Чернолюте собралось много народу — Черная Королева устраивала памятный ужин в честь Белой Королевы, истинной феи.

Шум, гам, шепотки людей за спиной раздражали и злили Василису: зачем все эти люди, феи и люты пришли сюда? Поесть-попить? Обсудить последние сплетни: кто станет следующей королевой фей, куда убежала Елена Мортинова, что задумал Астрагор, виноват ли на самом деле Нортон Огнев…

На этом ужине должны были собраться всего три человека: Василиса, Нортон-старший и Черная Королева.

Все эти гости с фальшиво-жалостливыми физиономиями и грустными шепотками в коридорах казались лишними, ненужными, разрушали и без того хрупкое состояние Василисы. Она чувствовала себя хрустальной вазой на самом краю стола — одно неумелое движение и она сейчас разобьется, полетит вниз. Или сама что-нибудь разобьет!

Отец не приехал из Черновода. Он не захотел ни с кем говорить — ни с матерью, ни с госпожой Дэлш, которую уже величали новой повелительницей фей, ни с дочерью.

И Василиса всецело разделяла его решение.

Она тоже не хотела ни с кем говорить.

Вновь раздался тихий, переливчатый сигнал: Черная Королева настойчиво звала вниз. Наверняка она очень рассержена поведением внучки. Но Василиса ничего не могла с собой поделать.

Она подошла к зеркалу и внимательно вгляделась в свое отражение. Как же она изменилась с тех пор, как впервые попала в семью Огневых… Заметно подросла, и ее волосы стали длиннее, немного заострилось лицо, а на носу прибавилось веснушек — наверное, от частого пребывания на солнце. Но дело было не в этом. Ее взгляд изменился, стал жестче, увереннее, в глазах появился странный, лихорадочный блеск. Как будто она знает нечто, неведомое остальным, владеет особенной тайной… Василиса невольно улыбнулась, припомнив, что примерно так же подумала о Фэше, когда увидела его в первый раз.

Может, в этом и состоит главный секрет часовщиков: они управляют Временем, поэтому волей-неволей чувствуют ответственность…

Ее размышления прервали самым неожиданным образом.

— Василиса Огнева.

Девочка вздрогнула, но не отшатнулась, хотя было от чего: на нее из зеркала смотрел Рок.

Василисе показалось, что она видит сон. Как мог сын Астрагора появиться в зеркале для нуль-переходов в Чернолюте?

— У меня послание от него… От Астрагора.

Василиса едва разлепила губы:

— Мне это совершенно не интересно.

Она не испытывала ни страха, ни удивления. Слишком многое она потеряла в последнее время, поэтому была равнодушна ко всему. Скажи ей сын Астрагора, что она сейчас умрет — ей бы тоже было все равно.

— У меня мало времени, — сухо произнес Рок. — У тебя есть интересная способность — часовой флер. Он поможет развить его, усовершенствовать, вырастить драгоценный цветок. Мне поручено передать тебе предложение стать его ученицей. Скажем, на год. За это время станет ясно, сможет ли что-то получиться из твоего дара.

У Василисы вырвался короткий, растерянный смешок.

Она не ослышалась? Астрагор, который, возможно, навсегда забрал у нее Фэша, Астрагор, зачасовавший у нее на глазах Яриса, Астрагор, который так или иначе отнял у них с отцом Лиссу, Белую Королеву.

Рок как будто догадался, о чем она думает.

— Он непричастен к зачасованию твоей матери, — глухо произнес он. — Мортинова действовала по своему желанию.

— А Фэш? — вдруг зло произнесла Василиса.

Рок нахмурился.

— Его уже не спасти, — жестко произнес он. — Он вне Времени… Никто не сможет спасти, — прошелестел его голос, вдруг став намного тише, — потому как Фэш Драгоций сам повинен в печальной своей судьбе… А вот Захарру ты спасти можешь. Она уже получила послание, что должна вернуться в Змиулан только с тобой. Сегодня. Иначе… — Он замолк на полуслове.

Василиса молчала, слишком шокированная его заявлением. Так, значит, Астрагор решил действовать через Захарру.

— Ты будешь в полной безопасности, — вдруг торопливо произнес Рок. — Астрагору интересен твой часовой дар, он хочет изучить его, посмотреть, насколько ты сможешь продвинуться. Тебе же представляется великолепная возможность воспользоваться его обширными знаниями.

И он исчез.

Вместо его хмурого горбоносого лица неожиданно появилось бледное лицо Маара с горящими желто-зелеными глазами — Василиса даже попятилась.

— Ты?!

— Василиса, у тебя все в порядке? — осторожно спросил мальчик, встревоженный ее реакцией.

Она не ответила. И так же ясно, что не в порядке.

Тогда Маар подошел и решительно обнял ее за плечи.

— Не переживай, все наладится… — прошептал он. — Белая Королева заснула, но в памяти своего народа она останется самой лучшей королевой, самой одаренной, настоящей феей.

— Никто не верил, что она фея. — Василиса горько усмехнулась. — В жизни все так несправедливо! Только теряя, понимаешь, что было самым ценным для тебя… Когда появился жемчуг, то все, даже Черная Королева, наконец-то поверили. И теперь моя мама стала для них хорошей… Астрагор ее просто обманул. И моего отца… И Марка. И даже Фэша.

Ее губы задрожали, и Маар, обняв ее крепче, неожиданно поцеловал в затылок.

— Мы отомстим Астрагору за Фэша, не переживай, — жестко произнес он. — Этот старикан еще пожалеет, что вообще родился, ублюдок.

Василиса упрямо мотнула головой, освобождаясь от объятий.

— Фэш не мог умереть. Я не верю, что он просто исчез. Астрагор наверняка что-то задумал… Знать бы что…

Маар вновь мягко привлек ее к себе и погладил по волосам.

— Сейчас все зодчие в Астрограде пробуют отыскать место его пребывания, — ободряюще произнес он. — Поверь, они задействовали такие методы, что нам и не снились. Проверяется все, что только можно, но ни временного коридора, ни каких-либо судьбоносных точек, ни даже его часолист не были найдены. Складывается впечатление, что Астрагор исполнил задуманное — стер судьбу Фэша Драгоция с полотна Времени. Начисто.

— Хватит! — резко перебила Василиса. Вырвавшись, она отвернулась к окну, скрестив руки на груди. — Я все знаю, Миракл мне уже писал об этом. Просто я не хочу в это верить, ясно?

Маар из деликатности промолчал. На его лице отразились смешанные чувства — жалость, тревога, сожаление, беспокойство за подругу и недоверчивость, показывающая его скептическое отношение. Уж он-то знал, что зодчие не могут ошибаться в подобных вопросах.

Маар ушел.

Но через некоторое время со стороны зеркала раздался тихий голос Ника:

— Привет…

Как Василиса ни старалась, но губы у нее вновь задрожали: нет, ну только не это… Сейчас придут и остальные, начнут утешать, обнимать, жалеть… Ну почему ее просто не оставят одну, а?!

Друг осторожно тронул ее за плечо.

— Ну что еще? — резко обернувшись, Василиса скинула его руку с плеча.

Ник отступил, закусив губу.

— Извини, я н-ненадолго, — запинаясь, произнес он. И добавил решительнее: — Я знаю, как это… тяжело. Когда-то моя мама пропала, и я тоже очень переживал… Она не была часовщицей, но ее зачасовали, из-за отца. Просто убили эфером. После этого отец еще хуже стал относиться к часодейству. Да еще в то время с твоим отцом поссорился, они же лучшими друзьями были. Ну, не будем об этом, давно было…

Василиса потрясенно уставилась на вдруг разоткровенничавшегося Ника. Раньше он никогда не говорил о своей матери и вдруг…