Падший демон. Дорога в никуда - Денис Агеев

Глашатай тем временем продолжал:

— Имя этого человека, так бессовестно попытавшего запятнать честь его величества, будет вычеркнуто из летописей. Ибо оно недостойно того, чтобы войти в историю Мирании, — он на мгновение умолк, с презрением поглядел на брата Прогериуса. — По закону я обязан спросить у тебя последнее слово. Признаюсь, делать мне этого совсем не хочется, но я не нарушу закона… Так что, обвиняемый, народ слушает. Твое последнее слово.

— Пускай Создатель покарает неверных. Я же служил ему верой и правдой. И после смерти останусь верен до конца, — проговорил инквизитор.

— Так свершится же суд законный! Именем его величества императора Мирании Влайдека Второго, ты, Прогериус Адалион, верховный инквизитор Святого Ордена Инквизиции приговариваешься к смертной казни через отрубание головы. Прошу приговор привести в исполнение.

Широкоплечий стражник толкнул брата Прогериуса в спину. Тот чуть пошатнулся, гордо сделал несколько шагов. Присел, приложив голову к замаранной кровью плахе. Палач, здоровенный детина с огромным топором, подошел к обвиняемому. Толстые руки, крепко стискивающие древко смертоносного оружия, поднялись над головой. Лихим взмахом топор рубанул по шее инквизитора. Голова отлетела, как неумело брошенный арбуз, покатилась по дощатому полу, окропляя его кровью. Обезглавленное тело обмякло, брякнулось на пол.

Инквизиторы, наблюдавшие за сим действом, не произнесли ни слова.

Гомон и суета возобновились. Зрелище закончилось, и толпа начала рассасываться. Лишь братья Ордена не сдвигались с места. Как только на площади стало свободнее, они молча взяли обезглавленное тело сотоварища и куда-то ушли.

Вечером Наргх, Клоин и Артий опять посетили Имперский Архив. Их снова встретил Гирлан, сообщив, что архивариус не вернулся и, вероятно, задержится еще на несколько дней. Маг поднял скандал, пообещав перерезать всю вампирскую братию если ему тут же не выдадут награду, но помощник Аппроксимо лишь разводил руками, приговаривая, что сам удивлен такому стечению обстоятельств. В итоге он успокоил бывших спутников, уверив, что им осталось ждать не больше трех дней, ибо архивариус никогда не отлучался на более длительный срок.

Поверив вампиру на слово, путники покинули Имперский Архив. И по мольбе Клоина решили посетить местный бордель, славившийся на всю Миранию непревзойденным качеством оказываемых услуг. Демон по понятным причинам сначала отказывался, но вскоре смирился. Как бы там ни было, но у них оставалось еще три дня, и это время нужно было как-то провести.

— Ваше святейшество, вы уверены, что это нужно делать прямо сейчас? — спросил брат Лоренсо, глядя в узкие глазные отверстия маски главы Ордена.

— Да. Время пришло, — раздался глухой голос отца Тобольга.

Три долгих мучительных дня Фенидий копошился над изувеченным телом главы Ордена. От смерти то он его уберег, но вернуть былой облик не сумел. Слишком уж глубокими оказались повреждения. Теперь изуродованное лицо закрывала железная маска, через узкие глазные щели которой глава Ордена смотрел на мир. Собственно говоря, и на мир смотреть у него особенно не получалось. Левый глаз почти ослеп, правый же — различал только общие очертания.

— Может быть, стоит подождать, пока вам станет лучше, — поинтересовался советник Ордена.

— Нет, брат Лоренсо. Мы слишком долго ждали. К тому же лучше мне уже не станет. Пришла пора действовать.

— Тогда, вперед, ваше святейшество! Скажите народу правду, — одобрительно махнул головой брат Лоренсо.

Отец Тобольг левой рукой поправил маску — на лице она сидела ужасно неудобно, все норовила сползти на бок. Обрубок правой руки сунул за пазуху кафтана и вышел из шатра.

Узрев главу Ордена, собравшийся народ загалдел. Никто не ожидал его увидеть в таком обличье. Гул поднялся небывалый — толпа собралась немаленькая, поди все окрестные деревни и пригород Анаграда.

— Братья мои, миранийцы! — загудел голос отца Тобольга. — Я глава Святого Ордена Инквизиции. И я пред вами.

Галдеж, словно по мановению волшебной палочки, стал утихать. Все взоры были направлены только на главу Ордена.

— Я пришел к вам, чтобы говорить слово, — продолжал он. — И слово это — возмездие! Возмездие и кара Создателиева! Мы, все мы — его слуги. Лишь он может распоряжаться нашими судьбами так, как ему угодно, ибо он создатель наш. Бог наш. И он решает, когда и за что нам умирать. Но в свете последних событий, когда император посмел ради собственного удовольствия отнять у невинных людей жизни, мы обязаны вмешаться. Он травил вас колдовским ядом. А когда наш брат указал ему на грех, император бросил его в темницу, а потом прилюдно казнил. Мы не вмешивались, соблюдая закон человеческий. И он пошел дальше, совершив на меня подлое покушение. Мое лицо теперь обезображено, я лишился руки. Навеки мне оставаться калекой. Но я не огорчен, ибо Создатель со мной. Он поддерживает меня и направляет на путь истинный. И он велит мне исполнить закон, но не человеческий, а божий. Когда я был при смерти, когда душа моя уже отходила, Создатель пришел ко мне и заговорил. Он сказал, что не даст мне умереть, но я за это должен буду исполнить его волю. И я жив! И я исполняю его волю, ибо она есть превыше всего нам предначертанного, — отец Тобольг повысил тон, воздев руку к небу. — Братья мои, поддержите же меня! Сбросьте изувера с трона. Исполните волю Создателя, и дорога в Чертоги Небесные вам будет открыта. Ибо я знаю, потому что стоял у врат владений Создателиевых и видел как хорошо там.

Будоражащее волнение волной пронеслось по толпе. Люди снова загалдели, не решаясь на что-то конкретное. Было видно, что народ прибывал в глубочайшем смятении.

— Я знаю, вы боитесь, — снова заговорил отец Тобольг. — И в этом нет позора, потому что тиран запугал нас. Император вбил в наши головы, что он превыше всего. Но это не так, братья мои. Превыше всего — Создатель. И сейчас он на нашей стороне. На стороне обездоленных и угнетенных. И он желает, чтобы это прекратилось.

Кто-то из толпы выкрикивал одобрительные слова, кто-то молча кивал. Большинство же с тихим отчаяньем взирало на главу Ордена. Осталось лишь зажечь фитиль, и бомба людского возмущения взорвется.

— И вот что я вам скажу, братья мои, — снова загремел голос из-под железной маски. — Все, что должно случиться — сбудется. Ибо того желает Создатель. А мы, как верные его слуги, не должны перечить ему. И не имеем ни человеческого, ни духовного права отрекаться от его плана… Сегодня, братья мои, именно сегодня мы должны избавиться от оков несправедливости и жестокости Влайдека. Берите все, что у вас есть. Все, чем можно рубить и резать. Сегодня прольется много крови. Крови нечестивцев, засевших в сердце столицы и возомнивших себя владыками всего сущего. Покажем же им, что они — такие же как мы, твари из плоти и крови. И докажем, что их время кончилось, что пора справедливости сесть на престол всевластия… — голос главы Ордена становился все более громким и убедительным. — Сегодня Анаград вспыхнет очистительным пламенем, сжигающим все пороки и грехи ее прежних царей. Сегодня история Мирании встанет на другой путь. Путь праведный и благочестивый… Да сбудется же воля Создателя!