Вечный Странник - Ирина Сербжинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Э… ну да, – сказала Сати, косясь на роскошный стенд, где под стеклом виднелись красочные объявления: «Изготовление портретов на памятники, бронзовые буквы и аппликации на надгробные плиты, урны для праха и лампады из бронзы, фарфора и нержавеющей стали, контейнеры для хранения ДНК усопшего. А также большой выбор статуй и надгробных композиций из бронзы и фарфора».
– А что значит «гробы серийные и эксклюзивные»? – полюбопытствовала она, тыча пальцем в объявление.
Замдиректора просиял.
– Желаете взглянуть? – с готовностью спросил он. – Есть специальные модели буквально для дам – грациозные, изящные!
– Э… лучше буклетик, – пролепетала Сати. – А что, для дам эти самые… модели… они какие-то особенные?
– Мы каждому клиенту стараемся что-то особенное предложить, – со сдержанной гордостью произнес зам. – И потому, заметьте, конкурентов у нас буквально нет! Захоронить достойно – дело тонкое, щепетильное! Тут нужно отталкиваться от индивидуальности усопшего! Если усопший желал эксклюзив, так вы спросите меня – неужели мы не выполним волю покойного?! Буквально все, что он хотел: гробы шестиугольной формы и прямоугольной, с ручками и без, с резьбой, лакировкой, европейского качества! Из самых различных пород дерева: орех, дуб, ясень, красное дерево!
Он поглядел на Сати и Никиту, наслаждаясь произведенным впечатлением.
– Скажу больше! Если человек хочет получить штучную вещь, единственную в своем роде, он обращается к дизайнеру. Так спросите меня, почему такой вещью не может быть гроб?!
– Действительно… – несколько опешив, сказала Сати. – В самом деле. Я как-то не подумала. А нам бы букле…
– Прошу в мой кабинет! – Зам двинулся по коридору. – Уникальные, дизайнерской работы гробы! За рубежом очень распространено, кстати!
– Что распространено? – нервно спросил Никита, переглянувшись с Сати.
Та незаметно кивнула в сторону замдиректора и выразительно покрутила пальцем у виска.
– Гробы в виде автомобиля, самолета, футляра для скрипки. Покупают буквально как предмет интерьера! Мебель для спальни, журнальные столики, скамьи и так далее.
– Предмет интерьера?!
– Сейчас покажу снимок: гробик в виде кофейного столика со стеклянной столешницей. Авторская работа! К сожалению, вкусы наших клиентов буквально консервативны, эксклюзив пока не заказывают… но если пожелают – всегда! Буквально – всегда!
Кабинет заместителя был обставлен попроще, чем директорский, зато выходил окнами прямо на Красную линию. За столом возле входа сидела средних лет дама в очках, увешанная бусами из полудрагоценных камней, и листала журнал «Ландшафтный дизайн современного кладбища».
– Вероника Григорьевна, – уважительно отрекомендовал ее зам. – Большой специалист по организации похорон, устроитель гражданских траурных обрядов. Кроме того, заведует литературной частью – пишет буквально прекрасные эпитафии. Заказчики очень довольны! А это товарищи из газеты. Вы присаживайтесь, я сейчас фотографии найду…
Вероника Григорьевна вставила папиросу в длинный мундштук и окинула Сати с Никитой снисходительным взглядом.
– Эпитафии, молодые люди, написание эксклюзивных авторских надгробных надписей – это настоящее творчество, – с достоинством сообщила она. – Творчество, обращенное к вечности!
– Они тут все ненормальные, в этом агентстве, – пробормотала Сати сисадмину, пока зам рылся в груде фотографий. – Все до одного. И директор такой же, наверное.
– А что ты хочешь! – так же тихо ответил он. – Работа такая…
Здесь Пушкин погребен; он с музой молодою,С любовью, леностью провел веселый век,Не делал доброго, однако ж был душою,Ей-богу, добрый человек!
– неожиданно продекламировала Вероника Григорьевна с чувством. Сати и Никита переглянулись.
– Это вы сами сочинили? – с уважением спросил сисадмин. – Здорово!
– Нет, это Пушкин, – отозвалась Вероника Григорьевна, щелкая зажигалкой. – Мне чужой славы не надо.
– Не позорь ты меня! – прошипела Сати приятелю и повернулась к даме: – Конечно, он! А мы так сразу и подумали – Пушкин это! Я смотрю, у вас все тут с Пушкиным на дружеской ноге!
– А как же он сам на себя посмертную эпитафию написал? – не унимался Никита.
– Заранее побеспокоился, – пояснила Вероника Григорьевна.
Зам наконец отыскал буклеты, и Сати облегченно вздохнула.
Она подошла к столу и принялась перебирать красочные брошюрки.
– Этот текст использовать будем?
Зам кивнул, Сати поставила крестик на обложке.
– А этот?
Да, тень твою никто не порицает,Муж рока! Ты с людьми, что над тобою рок;Кто знал тебя возвесть, лишь тот низвергнуть мог:Великое ж ничто не изменяет
– прозвучало за спиной.
Сати заторопилась:
– Ну, знаете, нам пора! Очень интересно было… Материал на согласование пришлю в следующий понедельник.
– Буквально очень рады были познакомиться! – расцвел зам.
– А это чье? – поинтересовался Никита, закрывая кофр.
– Эпитафия Наполеону. – Вероника Григорьевна элегантно повела рукой с дымящейся папиросой в мундштуке. – Тоже не наш клиент.
– Всего хорошего! – затараторила Сати, многозначительно взглядывая на сисадмина. – Пора нам, Никита!
Оказавшись на улице, она перевела дух.
– Да! Ну и конторка! Ну и люди! Помешались все на гробах да эпитафиях.
– Увлеченные люди! – Никита махнул рукой. – Вон там я тачку запарковал, пошли!
– Как тебе идея с эксклюзивными гробами?
– А что, хорошая идея! Раз их покупают, значит, они нужны кому-то… – Последние слова сисадмин произнес как-то неуверенно, Сати удивленно взглянула на приятеля.
– Чего ты?
Никита ткнул пальцем в пространство.
– Машина… Машины моей нету!
Сати всполошилась.
– Как это нету?! А куда же она делась?
– Куда? Как думаешь, куда деваются машины, которые пропадают бесследно?! Блин!
– Хочешь сказать, ее угнали? Угнали? Так, что ли? Да брось, Никита! Кому твой металлолом нужен?! Да и потом…
Внезапно Сати замерла, пораженная ужасной догадкой. Она медленно повернулась к приятелю и шепотом спросила:
– Ты Странника из машины достал? Достал, ведь правда?! Ты же его отнес в кладовку? Я ж просила тебя, ну, перед тем, как мы поехали? А ты…
– А я не успел. – Никита покрутил головой. – Мечуган-то на заднем сиденье лежал, в газеты запакованный. Я еще куртку сверху на него набросил, для маскировки. Мы ж его Копперфильду этому вернуть хотели. А когда он смылся, дедуля-то твой…
– Какой он мне…
– А когда он ноги сделал, я в тот же вечер хотел меч обратно в кладовку унести, да только в контору приехал, как из бухгалтерии прибежали, сетка у них упала. И я с сеткой возился до вечера, а потом…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});