Противники России в войнах ХХ века (Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества) - Елена Сенявская

Противоречия между союзниками все острее давали о себе знать уже в ходе самой войны, по мере приближения Победы, а после ее достижения кризис антигитлеровской коалиции проявился в полную силу. 2 сентября 1945 г. Вторая мировая война завершилась подписанием капитуляции Японии, значительный вклад в разгром которой внес Советский Союз, выполнив свои обязательства перед союзниками. А уже в середине сентября — октябре 1945 г. в объединенном комитете начальников штабов и объединенном разведывательном комитете США планировалось нанесение ядерных ударов по территории СССР «не только в случае предстоящего советского нападения, но и тогда, когда уровень промышленного и научного развития страны даст возможность напасть на США…»[635] А президент США Г.Трумэн в меморандуме государственному секретарю Д. Бирнсу от 5 января 1946 г. заявлял: «Русским нужно показать железный кулак и говорить сильным языком. Я думаю, мы не должны теперь идти с ними ни на какие компромиссы».[636] Наконец, идеологическим манифестом противостояния и нарастающей конфронтации бывших союзников стала речь У.Черчилля «Мускулы мира» в Вестминстерском колледже американского г. Фултон 5 марта 1946 г., где он заявил о создании в Европе «железного занавеса», призвал западные страны бороться с «экспансией тоталитарного коммунизма» и провозгласил использование силы основным методом в отношениях с СССР.[637] В Москве это выступление было воспринято как политический вызов, и уже 13 марта 1946 г. в интервью газете «Правда» И.В.Сталин дал ему резкую оценку, заявив, что это «опасный акт, рассчитанный на то, чтобы посеять семена раздора между союзными государства», и что, «по сути дела, г-н Черчилль стоит теперь на позиции поджигателей войны».[638]

Едва по всему миру успела отгреметь «горячая» война, как разгорелась война «холодная». «Враги второй очереди», по предвоенному определению Всеволода Вишневского, во второй половине 1940-х годов превращаются в главных врагов.[639] Теперь перед советскими пропагандистами, по свидетельству Ильи Эренбурга, ставилась задача «воспитать ненависть к нашим сегодняшним недоброжелателям и нашим завтрашним противникам, — воспитать эту ненависть у огромного количества людей. Какова должна быть основная мишень? Ясно, — Америка и американский образ жизни, который американцы стараются навязать миру».[640]

В стране постепенно формировался новый (или, скорее, обновленный) образ внешнего врага, который практически без изменений просуществовал до середины 1980-х гг., а отдельные его компоненты сохранились вплоть до распада СССР и окончания «холодной войны».

Польша и Россия в XX веке: взаимоотношения и взаимовосприятие

История русско-польских отношений развивалась в русле общих закономерностей взаимодействия народов. Но в результате многовековых перипетий общей истории «ни с одним из славянских народов отношения русских не были так сложны и противоречивы, как с поляками».[641] В них переплелись этническая близость и этнокультурные и религиозные различия, военные противостояния и длительное существование в рамках общих государств (Речи Посполитой и Российской Империи), национальный гнет и национально-освободительное движение, и др.

Оба народа имеют единые славянские корни, территориально являются соседями, принадлежат к христианской культуре. Не менее значима была и длительная история совместной борьбы с общими внешними врагами (татарами, турками, немцами и др.). Этим обусловлена их близость, взаимное тяготение и интерес.

Но немало в истории их взаимоотношений и таких обстоятельств, которые вызывали настороженность друг к другу, отчуждение и антипатию. В основе последних лежали религиозные различия, конфессиональные противоречия, территориальные претензии друг к другу, история межгосударственных войн и ряд других явлений. В их истории был период в несколько столетий подчинения Польшей восточно-славянских православных земель с социокультурной и конфессиональной экспансией на восток. Был и период обратной волны с востока на запад, с несколькими разделами Речи Посполитой, с включением собственно польских земель в состав Российской Империи, прекращением существования польской государственности. Более века русские и поляки жили в едином государстве, что, с одной стороны, способствовало интенсивности контактов, лучшему узнаванию друг друга, двусторонним миграциям и многочисленным родственным связям; а с другой, — породило ряд новых факторов отчуждения и взаимной вражды. В ряду последних — польские восстания и их подавление царским правительством, а также интенсивная русификация. Таким образом, к началу XX века накопился немалый исторический груз взаимных претензий и обид, а взаимоотношения двух народов были весьма противоречивы.

Не менее сложным и болезненным для взаимоотношений двух народов стал XX век, особенно насыщенный событиями и противоречиями. Три поворотных пункта, три исторические развилки всемирной истории отразились и на русско-польских взаимоотношениях. Это — Первая мировая война, приведшая к революции в России, Вторая мировая война с последовавшим вовлечением в сферу влияния СССР стран Восточной Европы и «перестройка» в Советском Союзе с дальнейшим распадом «социалистического лагеря». Мы рассмотрим только первую половину столетия с акцентом на первые две исторические развилки.

Первая мировая война действительно сыграла чрезвычайно важную роль в истории двух народов. Она не только привела к социальной революции в России, но и к воссозданию польской государственности. С тех пор взаимоотношения двух народов преломлялись через взаимоотношения двух государств.

Но до этого был и относительно краткий, но значимый период самой мировой войны, внесший нечто существенно новое во взаимоотношения русских и поляков. Он породил новые чувства и надежды, что перед лицом общей немецкой опасности, «исторического врага всего славянства», как это подчеркивалось в военной пропаганде и находило отклик у обоих народов, будут забыты взаимные обиды и наступит наконец примирение. «Тевтонская угроза», казалось, действительно сблизила два народа и на время сплотила их, погасив старинную вражду. Этому способствовала реальная перспектива распространения на польские земли в составе Российской Империи немецкого национального гнета, который по жесткости не шел ни в какое сравнение с «умеренной русификацией» в Царстве Польском. В этом поляков убеждала и жестокость немецкого оккупационного режима.

Приведем лишь одно из свидетельств того времени. Газета «Петроградский курьер» от 17 сентября 1914 г. поместила сообщение своего специального корреспондента Ю.Волина из Вильны:

«…Поляк, которому удалось выехать из Млавы после занятия города пруссаками, говорил мне:

— Заигрывание пруссаков с поляками кончилось. Очевидно, германские власти убедились, что поляков на удочку не поймаешь. Да, и в самом деле, разве не издевательством звучат слова прусской прокламации к полякам, в то время, как всякому поляку известно, что нигде угнетение польской национальности не достигало таких пределов, как в Германии, где польская речь изгнана из школы и даже из костела.

— Теперь, — продолжает мой собеседник, — германцы сбросили маску и идут к полякам уже не в овечьей шкуре, а в своем естественном волчьем виде. Прокламации к полякам, распространявшиеся немцами в первые дни войны, теперь совершенно выведены из употребления и заменены кулачной расправой.

Близ Млавы, в местечке Вулька, германский отряд превратил костел в конюшню, предварительно, конечно, ограбив ценное.

В самой Млаве «хозяева на час» проявили грубость и бесчеловечность, достойную Прейскера, и издевались одинаково над поляками и евреями».[642]

С началом войны перелом в отношении к России наступил как в среде польской интеллигенции, так и у простых поляков. Причем, распространялся он на польские земли в составе не только Российской Империи, но и ее противников. Газета «Свет» от 22 августа 1914 г. сообщала: «…Генрик Сенкевич написал пламенное воззвание к австрийским и прусским полякам, заклиная их не идти против русских. Отпечатанное в огромном количестве экземпляров воззвание великого польского писателя уже проникло за границу. Успех его ошеломляющий».[643]

Еще более важными представляются нам свидетельства массовых настроений среди поляков. Так, в газете «Новое время» от 11 октября 1914 г. была напечатана заметка В.Розанова «Сегодняшний день. (Сбор в пользу Польши)», где описан весьма символический эпизод:

«…Недели две назад я шел из Эрмитажа с одним доктором варшавской гимназии, который в отставке и на пенсии занимается там (в Эрмитаже) монетами Петра Великого. Разговорились о текущих событиях, и я спросил недоверчиво и подозрительно, прочно ли и главное чистосердечно ли хоть сейчас отношение поляков к русским? Подняв голову, старик ответил мне буквальными словами: