Ночные шорохи - Джудит Макнот

«Прости за все. Ты такого не заслужила. Временами я так гордился тобой. Ты просто великолепна!»— хотелось сказать ему, но вместо этого он сухо осведомился:

— Что стряслось?

— Я таскалась хвостом за Парис и лейтенантом Файнменом по всему дому и бесстыдно подслушивала все разговоры. Представляете, ничего не пропало, кроме единственного кольца с бриллиантом! И никто сюда не вламывался — я сама видела, как эксперты подбирали осколки стекла под окном. Почти все вывалились наружу, а это означает, что стекло разбили изнутри. Кто-то с самого начала намеревался убить Эдит и неудачно замел следы. Уверена, что убийца живет в этом доме, и поэтому Эдит до самого конца ничего не заподозрила.

Пол на мгновение отвлекся при виде Парис с подносом, на котором стояли бутылочки с лимонадом и минеральной водой.

— Вы правы, я тоже так посчитал.

— Да. Но теперь я становлюсь главной подозреваемой.

— Вы? Почему это? — — Подумайте сами: Стоило «Мне появиться, как Эдит убивают и крадут кольцо.

— Преступление из мести? Уместнее, по-моему, пришибить старину Картера, который тридцать лет плевать на вас хотел. Или в крайнем случае Парис, любимицу папочки: ведь ей досталось все, а вам — ничего!

Слоан стало немного легче. Может, она слишком все драматизирует?

Пол не отрывал глаз от Парис, которая тем временем успела поздороваться со всеми сыщиками и раздать прохладительные напитки.

— Будь вы одной из наследников, тогда дело другое, — ободряюще улыбнулся он, не оборачиваясь.

— Представляете, она хотела включить меня в завещание. Позвала к себе и попыталась навязать фамильные драгоценности, а потом заявила, что собирается изменить завещание. Но я не захотела говорить об этом.

Улыбка Пола мгновенно померкла.

— Вы, случайно, не упоминали об этом при Парис?

— Не думаю… постойте… кажется, да. Сказала за обедом… в тот же день.

Пол сжал кулаки и впился горящими глазами в Парис.

— Дьявол! — злобно выругался он себе под нос.

— На что это вы намекаете? Глупости! — фыркнула Слоан, отлично поняв ход его мыслей.

Но Пол, казалось, не слышал, целиком сосредоточившись на идиллической сцене.

— Да будь я проклят!

— Чушь, вздор и чепуха! — прошипела Слоан, хватая его за руку и вынуждая отвлечься от созерцания Парис, — Неужели? — язвительно осведомился он. — Да откройте же глаза, Слоан. Нельзя быть такой слепой дурочкой! Жестокая действительность, ничего не попишешь! Вспомните, сестра отнюдь не горела желанием видеть вас здесь. До сих пор у меня не хватало духу сказать вам то, что я узнал от своего осведомителя!

— Подумаешь, я и без вас это знала, — отмахнулась Слоан. — Эдит мне все выложила. Столько лет Парис вбивали в голову, что ее мать и сестра — ничтожные люди, недостойные внимания. Чего вы ожидали? Что она сразу бросится мне на шею? Но потом мы подружились.

— Верно, — усмехнулся он. — Меньше чем за день Парис сумела преодолеть чувства, которые питала к вам всю жизнь, и тут же превратилась в любящую старшую сестричку! Неужели вам такая метаморфоза не показалась странной?

— Конечно, нет!

— Тогда взгляните на это с моей точки зрения. Тридцать лет Парис беспрекословно исполняет волю отца и прабабки, не имеет собственного мнения, но тут появляетесь вы и очень скоро становитесь любимицей старухи.

Он осыпает вас знаками своего благоволения, мало того, собирается уменьшить долю Парис в вашу пользу. Итак, вы не только похитили симпатию и денежки старухи у старшей сестры, но имели наглость увести у нее из-под носа предполагаемого жениха. И рассчитываете после этого, что она воспылает к вам родственными чувствами? Да всякий на ее месте видеть бы вас не мог! Кстати, неужели вас не удивляет, что застенчивая, милая, спокойная Парис обожает водить вертолеты? Это одно из ее многочисленных хобби!

— Вы ее не понимаете…

— И вы тоже, — отрезал Пол. — Для того чтобы проветрить ей мозги, требуется команда психоаналитиков, и, поверьте, у меня мурашки по спине бегут при мысли о том, что я прочту в их отчетах.

Потрясенная Слоан тупо уставилась на него:

— Вы до такой степени ее ненавидите?

— Ненавижу? — усмехнулся Пол. — Да я боюсь ее как огня!

— Господи, а я-то воображала, что она почти в вас влюблена, а вы… вы изображаете ее настоящим чудовищем!

— Она либо чудовище, либо святая, а поскольку святые уже давно перевелись, остается первое.

Слоан грустно покачала головой, не зная, как еще убедить этого упрямца.

— Мне казалось, что и она вам небезразлична. Значит, я действительно идиотка.

Она пристально всматривалась в лицо агента, пытаясь заметить хоть малейший проблеск чувств. Неужели он в действительности просто бездушный робот!

— Я понимаю, что вы всего лишь выполняете задание, но иногда я ловила ваш взгляд, обращенный на Парис… и… и почти нежную улыбку.

— Еще бы, — с горечью пробормотал Пол. — Кто может устоять перед ней! — Он кивнул в сторону Парис, болтавшей о чем-то с одним из детективов. — Прекрасна, грациозна, хорошо воспитана. Правда, немного застенчива, но стоит получше узнать ее, раскрывается перед вами, как бутон, и кажется, что только ты единственный удостоен такой чести.

Слоан не знала, что сказать. Ей и в голову не могло прийти, что Пола так тянет к Парис. Именно тянет как магнитом, причем против его воли. Забавно… Но надежда на лучший исход все-таки есть!

— Послушайте, Пол, если бы Парис оказалась именно такой, какой я ее вижу, а вовсе не монстром из фильма ужасов, что бы вы о ней сказали?

Пол неохотно посмотрел вслед предмету их спора. Парис, размахивая пустым подносом, входила в дом.

— Поклялся бы, что встретил настоящее чудо из чудес. Слоан встала, стараясь не улыбнуться.

— И я того же мнения.

— К сожалению, я не верю в чудеса, — пожал плечами Ричардсон Сунув руки в карманы брюк, Слоан смерила упрямца негодующим взглядом.

— Парис совсем как мама: обе похожи на плакучие ивы. Кажутся такими хрупкими, податливыми, любой ветерок может их согнуть. Но только не сломать. Они этого не позволят. Каким-то образом им всегда удается распрямиться и бросить вызов обидчику. Можно подумать, что они слабы и нуждаются в защите, но на самом деле именно они незаметно оберегают вас. Я все удивлялась, как это мама ухитрилась выжить после всего. У Парис такой же характер.

Пол оценивающе оглядел девушку, словно задаваясь вопросом, стоит ли говорить правду, и наконец решил выложить все начистоту.

— Ошибаешься, Слоан, — бросил он. — Все, что ты сказала, относится не к Парис. К тебе.

Он поднялся и отошел, оставив Слоан изумленно хлопать глазами.

— Мистер Ричардсон! — окликнул дворецкий. — Вам звонят с работы по неотложному делу.