Регуляторы - Стивен Кинг

— Правильно, правильно, — согласился Джонни. Он так хохотал, что едва мог говорить… Только по щекам Джонни текли слезы, и Брэд подозревал, что их причина — не смех. Всего лишь десять минут назад Кэмми Рид едва не разнесла Джонни голову, и Брэд сомневался в том, что он об этом забыл. Брэд сомневался, что Джонни вообще что-либо забывал. Возможно, потому-то он и стал писателем.

Брэд поднялся, взял Би за руку и помог ей встать. Удары об забор продолжались, не стихал и вой, изредка прерываемый рычанием: голодные псевдокойоты не оставляли попыток добраться до своих жертв.

— И что ты об этом думаешь? — спросил Джонни, когда Брэд помог подняться и ему. Его шатнуло, но он устоял на ногах и вытер слезящиеся глаза.

— Я думаю, что переорался через забор только благодаря этим милым зверушкам, которые остались по другую его сторону. — Брэд обнял жену за талию, посмотрел на Джонни. — Пошли. На пути к успеху ты впервые переступил через черного человека, поэтому теперь тебе надо расслабиться. Лучшего места, чем дом, здесь для этого не найти.

Тварь, проскользнувшая через калитку во двор Тома Биллингсли, напоминала детскую версию ящерицы-ядозуба, которую Джеб Мердок сшиб со скалы, состязаясь с Кэнди в меткости стрельбы в одном из эпизодов фильма “Регуляторы”. Голова ящерицы, однако, принадлежала одному из чудовищ “Парка юрского периода”.

Тварь поднялась на крыльцо и ткнулась мордой в сетчатую дверь. Она открывалась наружу поэтому не сдвинулась с места. Ящерица начала грызть дверной косяк и сетку, благо зубов хватало. И с тем и с другим она справилась без труда и через образовавшуюся дырку вползла на кухню Старины Дока.

Гэри Содерсон почувствовал неприятный запах, ударивший ему в нос. Он попытался рукой отогнать этот запах, но тот лишь усиливался. Рука Гэри коснулась чего-то похожего на ботинок из крокодиловой кожи, очень большой ботинок, и он открыл глаза. Увидев стоящее над ним чудище, Гэри испытал скорее любопытство, чем страх, поэтому даже не закричал. На него смотрели ярко-оранжевые глаза.

Ну вот, подумал Гэри, первый серьезный приступ белой горячки. Деваться некуда, теперь ему прямая дорога к “Анонимным алкоголикам”.

Гэри закрыл глаза и попытался убедить себя, что не чувствует болотного, гнилостного запаха, не слышит, как скрипит хвост по линолеуму пола. Второй рукой он все еще держал холодную руку жены.

— Никого здесь нет, — произнес он вслух, убеждая себя в собственной правоте. — Никого здесь нет. Никого…

Прежде чем Гэри успел повторить фразу в третий раз (всем известно, что Бог троицу любит), чудовище вонзило зубы ему в горло.

Через открытую дверь кладовой Джонни заметил маленькие ножки и заглянул внутрь. Элли и Ральфи, обнявшись, лежали на поролоновом мате. Они крепко спали, выстрелы остались в далеком прошлом, но даже во сне случившееся не отпускало детей: лица их оставались бледными, напряженными, дыхание частым и неровным, а ножки Ральфи подергивались, словно во сне он от кого-то убегал.

Джонни догадался, что Эллен сама нашла мат и принесла в кладовую, чтобы ей и брату было где лечь. Во всяком случае, Ким ей в этом не помогала. Ким и ее дочь заняли свои прежние места у стены, только теперь они сидели не на полу, а на стульях.

— Джим действительно мертв? — спросила Сюзи, взглянув на Джонни влажными от слез глазами, когда он вошел на кухню вместе с Брэдом и Белиндой. — Я просто не могу в это поверить. Мы только что бросались фризби, а вечером собирались в кино…

Тут Джонни сорвался:

— Почему бы тебе не пройти на заднее крыльцо и не убедиться в этом самой?

— Чего вы на нее набросились? — сердито выкрикнула Ким. — Для моей дочери это первое в жизни потрясение. Она в глубоком шоке!

— Не только она, — отрезал Джонни. — И раз уж разговор…

— Успокойтесь, — вмешался Стив Эмес. — Только ссоры нам и не хватает.

Но Джонни не хотел или уже не мог внять голосу разума. Его указующий перст нацелился в грудь Ким, которая злобно уставилась на Джонни.

— Коли уж разговор зашел об этом, если вы еще раз обзовете Белинду черной сукой, я вышибу вам все зубы.

— О Боже, да из вас так и прет дерьмо. — Ким картинно закатила глаза.

— Прекратите, Джон. — Белинда взяла его за руку. — Немедленно. У нас есть дела поважнее…

— Толстая черная сука. — Ким Геллер смотрела на Джонни. Глаза ее по-прежнему горели злобой, но теперь она еще и улыбалась. И он подумал, что более отвратительной улыбки видеть ему еще не доводилось. — Толстая черная сука. Негритоска. — И она указала пальцем на собственные зубы. Сюзи, остолбенев, в ужасе смотрела на мать. — Ясно? Ты меня слышал? Так подходи, выбей мне зубы. Посмотрим, что у тебя получится.

Джонни двинулся к ней, сжимая кулаки. Брэд схватил его за одну руку. Стив — за другую.

— Убирайся отсюда, идиотка, — рявкнул Старина Док. Ким вздрогнула от неожиданности и уставилась на него. — Сейчас же убирайся отсюда.

Ким встала, рывком подняв Сюзи. Казалось, что в гостиную они уйдут вместе, но внезапно Сюзи вырвалась. Ким потянулась к ней, но Сюзи отпрыгнула еще дальше.

— Чего ты испугалась? — спросила ее Ким. — Мы же перейдем в гостиную! Нечего нам делать с этими…

— Я не пойду. — Сюзи быстро-быстро замотала головой. — Ты иди. А я остаюсь.

Ким посмотрела на нее, потом на Джонни. Лицо ее перекосилось. На нем читались ненависть и замешательство.

— Уходите отсюда, Ким. — Он еще мог дать ей в зубы, но приступ помешательства прошел, и из голоса практически исчезла дрожь. — Вы не в себе.

— Сюзи, ты пойдешь со мной. Нам надо держаться подальше от этих отвратительных людей.

Сюзи, дрожа всем телом, повернулась к матери спиной. Джонни не собирался менять своего мнения о девушке (пустышка, стрекоза).., но все-таки она не чета своей мамаше.

Медленно, словно заржавевший робот, Дэвид Рид поднял руки и обнял девушку. Кэмми хотела возразить, но потом смирилась.

— Хорошо, — отчеканила Ким. — Когда я вам понадоблюсь, найдете меня в гостиной. — Взгляд ее вернулся к Джонни, в котором она, похоже, видела виновника всех напастей. — А ты…

— Хватит, — осадила ее Одри, да так резко, что взгляды всех, кроме Ким, обратились к ней.

А Ким молча ретировалась в темноту гостиной. — У нас нет времени на это дерьмо. Мы еще можем спастись, шанс есть, пусть и очень маленький, но если вы и дальше будете собачиться, мы точно погибнем.

— Кто вы, мэм? — спросил Стив.

— Одри Уайлер.

Высокая, с длиннющими ногами, в коротких синих шортах, вроде бы сексапильная женщина, но лицо… Бледное, осунувшееся. Лицо напомнило Джонни о детях Карверов, которые, обнявшись, спали в кладовой. Он попытался вспомнить, когда в последний раз видел Одри, общался с ней, и не смог. Она словно выпала из неторопливой, размеренной жизни Тополиной улицы.