Поцелуй в темноте - Ольга Кандела

задевая ни единой ветки. И постоянно прислушивался к окружающим звукам. Трогал сырую землю под ногами. Осматривал стволы деревьев и торчащие из земли коряги. И при этом всем умудрялся ничуть не сбавлять скорости.

Мне вспомнилась его фраза о том, что он большую часть жизни провел в лесу. Интересно, что он хотел этим сказать? Не может же так статься, что он жил в какой-нибудь лесной хижине, в глуши, куда не ступала нога другого человека? Или может?

Я вдруг поняла, что совершенно ничего не знаю о своем кураторе. Откуда он родом, как поступил в Маджериум, есть ли у него семья, братья и сестры? Монтего никогда не рассказывал о себе. А я и не спрашивала.

А сейчас, глядя на то, как превосходно он ориентируется в Зачарованном лесу, задавалась вопросом: научился ли он этому в Маджериуме или умел раньше, еще до того, как стал адептом магической академии?

– Стой! – Скай резко выставил передо мной руку, заставив замереть с поднятой ногой.

– Что такое? – Я чуть отступила назад, пытаясь понять, во что всматривается парень.

– Кажется, здесь проходит тропа серых бородачей. – Монтего очертил ладонью след, оставленный на сырой земле. И теперь, присмотревшись, я явно различила в нем изогнутое копыто.

Скай прошел чуть дальше, нагибаясь над невысокими кустами. Подхватил с одного сломанную веточку, а со второго и вовсе снял клочок длинной шерсти.

Серые бородачи были разновидностью диких вепрей. А название такое они получили из-за длинной шерсти, растущей от самого подбородка, вниз к шее и дальше переходящей на жирное брюхо. Местами шерсть волочилась по земле и цеплялась за ветки и коряги – немудрено, что где-то мог остаться клочок. А еще я знала, что взрослые бородачи существенно крупнее обычного дикого кабана, и клыки у них отрастают на добрых полметра вперед. В общем, встретиться с этим зверем в лесу мне бы точно не хотелось.

– Здесь прошла целая группа. Взрослые особи и детеныши. – Скай обнаружил еще несколько следов впереди. – Нам лучше с ними не встречаться.

– Обойдем?

Монтего уверенно кивнул.

– Да, отклонимся на юго-восток, а потом вернемся к прежнему направлению. – Скай вновь достал из сумки карту и, разложив ее на коленке, сделал несколько отметок.

– Как ты ориентируешься? – спросила я.

– По солнцу, – сухо ответил парень, сосредоточенно что-то вымеряя на карте.

Ну, определить стороны света по солнцу и я смогла бы. Тем более что здесь, над лесом, практически не было облаков. Они разошлись, когда мы добрались до опушки.

– Я не об этом. В смысле, как ты определяешь, сколько мы прошли? И где сейчас находимся.

– Считаю шаги, – ухмыльнулся парень, и, признаться, я не поняла, пошутил он или нет. Уточнить не успела. Скай шустро сложил карту и поторопил: – Идем.

Мы свернули левее, обходя места обитания бородачей. Примерно через час лиственный лес сменился хвойным. Вместо мха и травы под ногами мягко пружинила еловая подстилка. Кое-где на пнях и в переплетении выступающих корней я замечала грибы, вполне похожие на съедобные. В животе вновь призывно заурчало, напоминая, что сегодня у меня был только завтрак. Я подняла с земли длинную палку и тронула один из грибов.

– Не советую их собирать, – заметив мой интерес, предостерег Монтего. – В Зачарованном лесу звери-то мутируют, что уж говорить о грибах. Съешь один такой и проснешься утром с копытами вместо ног. – Скай улыбнулся, и я с облегчением отметила, что от былого раздражения и злости парня почти ничего не осталось. Беззаботный и отвешивающий колкие шуточки Скай был мне куда привычнее, чем хмурый и серьезный парень, с озабоченным видом бродящий по лесу. – Вот, гляди.

Монтего подошел к одному из грибов, напоминающему обычную рыжую волнушку. Поднес к нему руку, повторяя тот самый жест, когда маги вливают чары в руны, и на круглой шляпке явно проступили светящиеся фосфоресцирующие круги.

– Выходит, съедобных грибов тут нет? – расстроилась я. – А орехи или ягоды?

– Есть. Только распознать их сложно. Звери пользуются нюхом и обостренным чутьем. А людям лучше не рисковать. Грибы в Зачарованном лесу самые токсичные. Если встретим ягоды, то они вполне могут оказаться съедобными. Правда вот, время года для ягод неподходящее.

И правда. Вот я глупая. Какие могут быть ягоды в самый разгар осени? Разве что рябина попадется на глаза.

Идти по лесу становилось все сложнее. От долгой ходьбы уже гудели ноги, под раскидистыми кронами сгущались сумерки, отчего все труднее удавалось различать попадающиеся на пути коряги и ветки. Скай то и дело шикал на меня, ругая за неуклюжесть. А потом вдруг остановился на небольшой окруженной деревьями полянке и объявил, что пора разбивать лагерь.

Если до этого момента я еще как-то гнала от себя мысли о неминуемой ночевке, то сейчас волнение и тревога охватили меня полностью. Я боялась леса и боялась надвигающейся темноты. А уж о том, чтобы сомкнуть глаза в месте, полном опасностей и неизвестной живности, не могло быть и речи. Но Скай, кажется, был другого мнения.

– Сможешь собрать хворост? – Монтего приблизился и подцепил пальцем медальон на моей шее. Внимательно всмотрелся, убеждаясь, что поблизости нет бестиаллий.

На самом деле в этом не было надобности – всю дорогу я то и дело вглядывалась в стекло чароскопа, проверяя, не мерцает ли он голубым. И если бы что-то было не так, я бы обязательно предупредила. Но Скай, как всегда, предпочел во всем убедиться лично.

– Только с поляны не отходи, хорошо?

– А ты куда? – тут же заволновалась я. Остаться одной хоть на несколько минут казалось самым страшным испытанием.

– Добуду нам ужин. – Скай снял с пояса притороченный аркан. – Я заприметил неподалеку небольшую нору. Если повезет – поймаю рысака или какого-нибудь хорька. Я не говорил тебе, что аркан прекрасно подходит для охоты?

– Можно с тобой? – Я с мольбой посмотрела на парня.

– Чтобы ты распугала всю дичь в округе? – Скай выразительно поднял брови и уставился на меня так, будто я несла полную чушь. – Я быстро, не волнуйся.

Легко сказать. Да у меня уже поджилки тряслись. Я с трудом взяла себя в руки и, проглотив колючий ком, вставший в горле, кивнула.

Скай скрылся за ближайшими деревьями, и я осталась в одиночестве. Понадобилось немало усилий, чтобы перестать обеспокоенно озираться по сторонам и заняться делом. Монтего велел собрать хворост, что может быть легче?

Я осторожно двинулась вдоль поляны, подбирая попадающиеся на пути веточки и палки. И время от времени поглядывала на зажатый в ладони чароскоп. Маджет не подавал никаких сигналов. И все равно мне то и дело мерещилось, что неподалеку шевелится куст. Или кто-то шуршит в высокой траве. А когда с ближайшей ветки вспорхнула мелкая птичка, я и вовсе подскочила на месте, чуть не вскрикнув от неожиданности.

Поскорее бы Монтего вернулся.

С полной