Я — лорд звездной империи - Алекс Флим

— Высший Трибунал империи поручил мне вести расследование покушений, совершённых на вашу светлость, — начал Вимо Дербал, учтиво кивнув СБшнику. — И в связи с этим я хотел бы поговорить с вами лично и прояснить некоторые вопросы, связанные с этим делом.

Сообщив это, майор выразительно посмотрел на капитана, предлагая ему продолжать.

— Собственно…, — стек-капитан несколько запнулся и продолжил после секундной паузы. — Нас интересует тот же вопрос — мне бы хотелось, чтобы вы рассказали всё, что вам известно, это очень поможет следствию.

«Похоже, у него было заготовлено совсем другое начало разговора, — мысленно рассмеялась Таэр. — А нарочито вежливый тон сайн-майора смешал ему все планы»

Беседа ей явно начинала нравиться. Глядя на стек-капитана она не скрывала улыбки и, как она надеялась, улыбка должна была быть на редкость пакостная.

— Ну что ж… Спрашивайте.

— Ваша светлость, если вас не затруднит, не могли бы вы нам рассказать, есть ли у вас какие-либо соображения о том, кто мог бы желать вашей смерти? — майор Дербал кивнул СБшнику, чтобы тот задал своей вопрос.

— Я хотел спросить, примерно, то же самое, — и добавил, буквально выдавив из себя, — ваша светлость.

В голове у Таэр звенел мысленный смех — она вдруг, несмотря на чудовищную усталость, испытала чувство какой-то кристальной, ледяной ясности. Всё стало понятно, будто она просто подбросила в воздух кристаллы головоломки, а они сами легли в узор.

Сбшники собирались просто нагло наплевать на все вольности и в лоб грубо допросить лорда, в нарушение всех правил, как это они проделали с ней после отравления. Возможно даже при помощи силы, благо с ними было восемь «технических специалистов».

— Вы знаете, к сожалению нет, — развёл руками Алекс. — Я уверен, что это не кто-то из нашего дома, это какая-то внешняя сила, но кто мог бы желать моей смерти… — он тяжко вздохнул. — Может быть я и знал, но, как вам известно, из-за яда я абсолютно потерял память.

Это была провокация — она не понимала, откуда она это знает, но была уверена в этом. Именно поэтому Сбшник ведёт себя столь нагло и он планировал вести себя ещё более нагло. Взять и против его воли, без санкции сената допросить лорда великого дома — это можно назвать весьма изощрённой формой самоубийства. Такое оскорбление, да ещё и от простолюдина, не стерпят. Стек-капитан Либут Фебруро был картой на сброс, но не понимал этого. Судя по всему, он был из центральных секторов и его перевели сюда совсем недавно. И он встречался только с дворянами оттуда. И сейчас капитан Фебруро просто не понимал, что ему предложили сделать. Он видел только мелких дворян центральных секторов, скорее всего он ни разу не сталкивался с «владетельными» — их слишком мало в центральных и они обычно носят титулы принцев, хотя у нас они были бы в лучшем случае маркизами.

«Бедный дебил, — в мыслях у Таэр прорезался призрачный след жалости. — Он чуть не подписал себе смертный приговор. Наверно, прогулял все лекции по структуре дворянского сословия. Он сотни раз допрашивал дворян и не видел ничего особенного в этом. Кто-то сделал так, чтобы поговорить с лордом отправили человека, который совершенно точно не понимал, что он делает. Он бы, как обычно, попытался бы «вытрясти» информацию. Возможно, у него бы это даже получилось. В конце концов, их восемь, а во всём замке сопротивление смогу оказать только я. Дом после такого обязан был бы среагировать. И даже если бы дом сдержался бы, когда о подобном оскорблении стало бы известно, тут же нашлись бы какие-нибудь не в меру фанатичные «втористы», готовые отомстить за «потомка благословенного Пламенем рода» пусть даже ценой собственной жизни. И, судя по всему, кому-то только это и было нужно. Но тут появился представитель разведки, причём сразу целый сайн-майор, которого бравый стек-капитан явно не ожидал увидеть. И ладно бы просто сайн-майор, так ещё и представитель Высшего Трибунала Империи. Тени, да он на столько чинов выше, что мог бы заставить маршировать стек-майора Шелдона, главу Сб на Копейре, что уж там какой-то стек-капитан!»

Беседа офицеров с лордом продолжалась, а Таэр уже практически ничего не слышала. Она упивалась ощущением всезнания. Ей не нужно было их слушать, он знала наперёд всё, что они скажут и даже подумают. Бедный глупый капитан Фебруро будет пытаться давить, но майор своей чудовищной вежливостью и своими погонами будет затыкать ему рот. В итоге майор сорвёт допрос, он изначально не был в нём заинтересован, этот разговор — пустая формальность. А капитан сдастся и уйдет, не понимая, что сайн-майор спас ему шкуру и, возможно, карьеру.

«Хотя какая у дурака может быть карьера в СБ? Его при первой же возможности разменяют в другой комбинации, раз уж в этой не получилось…»

«Сайн-майору не нужен допрос — он уверен, что и так всё узнает, потому что мы ему расскажем»

Мысленных смех Таэр звонкими льдинками задрожал в сознании — она ощущала себя гениальной и наслаждалась этим чувством, она знала, что майор прав и хоть это ещё не произошло, они ему действительно расскажут всё, что он хочет знать.

Кристальная, ледяная, звенящая радость билась внутри — она вдруг ощутила, что всемогуща, это простое и сладкое чувство абсолютной свободы буквально затопило её.

«Можно оттолкнуться и полететь, просто, как вздохнуть полной грудью», — заулыбалась она.

Реальность задрожала под взглядом, всё стало нечётким, и в тоже время она могла различить самые мельчайшие детали. Какое-то время она любовалась сложным узором плетения нити, из которых был сшит мундир одного из офицеров, а потом перевела взгляд на них. Она подняла ладонь и посмотрела на них сквозь растопыренные пальцы:

«Можно толкнуть и они сомнутся, как бумажные пакеты»

Под её пристальным взглядом фигуры офицеров задрожали, вызвав радостную улыбку.

«Я могу всё! — она посмотрела на правую ладонь, лежащую на краю стола. — Могу взять и отломить кусок от стола».

И ей вдруг нестерпимо захотелось попробовать. Чтобы мелкая каменная крошка брызнула в стороны и у неё в ладони остался хорошенький кусочек. Её пальцы обхватили край стола, почувствовав приятную прохладу полированной поверхности. Она совсем чуть-чуть усилила хватку и ощутила, как он поддался под её ладонью.

«Надо сжать, совсем легко крошится, как песочное печенье», — решила она, усиливая нажим.

И за мгновение до того, как камень должен был пойти трещинами и остаться у неё в ладони, ей стало до одури страшно — а вдруг она действительно сможет? Жуткий ужас, принадлежавшей ей, нормальной Таэр, вспыхнул, как фейерверк, дымным пламенем выедая звенящее чувство всемогущества.

«Если я это смогу, это буду уже не я, меня больше не будет! Это страшнее, чем умереть.» — заметалось в голове, и мутным водопадом на нее рухнула реальность.

— … я бы хотел поговорить с вашим специалистом по безопасности наедине, что бы не утомлять вашу светлость. Есть ряд скучных технических нюансов, которые между тем всё равно стоит уточнить…

Она глубоко вздохнула, как после долгого нырка и огляделась.

Лорд общался с сайн-майором — тот, должно быть заметив какие-то странности, как-то подозрительно поглядывал на неё. А стек-капитан Фебруро жёг глазами, полными ненависти, сайн-майора, и не замечал ничего вокруг.

Таэр опустила взгляд на свою руку, которая будто прилипнув, всю ещё закрывала часть стола. Внутренне холодея от подкатывающей жути, она медленно сдвинула руку и испустила вздох облегчения — под ладонью была чистая и целая столешница.

Вместе с облегчение на неё вдруг накатило чувство щемящей обиды и одиночества, как у маленького ребёнка, которого вели за руку и вдруг он оглядывается и не видит знакомой руки, а мимо проходят чужие и огромные безразличные существа. И так страшно, обидно и одиноко, что хочется плакать.

Таэр сделала ещё один глубокий судорожный вздох и почувствовала, как на глазах наворачиваются слёзы. Захотелось выть от обиды:

«Почему я остановилась? Я бы смогла!» — мысленно простонала она, вспоминая чистое звенящее чувство абсолютной свободы, и почувствовала что сейчас заплачет.

К счастью, блокада наконец вспомнила о своём существовании, и боль в груди, мешающая дышать, и слёзы — отступили.

— Ну…, — протянул Алекс и Таэр почувствовала прикосновение к локтю, — в сущности, это не такая уж и проблема, но…, — продолжал тянуть он, буравя Таэр взглядом, та на всякий случай кивнула, ещё не до конца понимая о чём речь, — почему бы и нет? — с облегчением закончил он. — Общайтесь, а я пока провожу господина стек-капитана и его людей. Он радушно улыбнулся Сбшнику и сделал приглашающий жест рукой в сторону двери.

Когда они остались наедине, сайн-майор извлёк из нагрудного кармана кителя небольшой голопроэктор и положил его на стол.