Мой адрес - Советский Союз! Том третий - Геннадий Борисович Марченко

нуждался. Так что соперничать мне с ним придётся, видимо, не один год. Но, как настаивает рисованный пионер из одного киножурнала: «Мы не привыкли отступать!» И я полностью с этим парнем согласен.

Ну а вечером переживали за Кузнецова и Лемешева. Хоть я и понимал, что они должны выступить в финале и взять золотые медали, однако червячок сомнения всё-таки исподволь грыз душу. Впрочем, ребята не подвели. Боря по очкам уверенно победил венгра Андраша Ботоша, а Слава ввиду явного преимущества досрочно отправил отдыхать американца Марвина Джонсона. Темнокожий левша сначала побывал в обычном нокдауне, потом в двух стоячих, после чего бой был остановлен. Правда, не обошлось без неприятных сюрпризов: Лемешев повредил пястную кость на правой руке, и врач сборной пребывал в сомнениях, стоит ли боксёру с такой травмой выходить послезавтра на ринг.

— Я выйду даже если правая будет в гипсе! — решительно заявил Вячеслав. — Обезболивающих поколите, всё будет нормально.

10 сентября — день финалов. Причём все бои днём, так как вечером церемония закрытия Олимпийских Игр, куда мы не попадаем — на парад идут те, кто уже отстрелялся. Финалы боксёрского турнира практически закрывают олимпийскую программу. Поздно вечером накануне наши баскетболисты повторили трюк из моей прошлой жизни, вытащив с тем же счётом и при тех же обстоятельствах сложнейший матч с американцами. Мы смотрели игру по телевизору в прямой трансляции, но с разрешения тренеров, которые нам, троим финалистам, разрешили в день финалов встать попозже.

За сутки отдыха рука у Лемешева не прошла, но и осложнений вроде не было. Опухоль поначалу была небольшая, однако её сумели купировать примочками и мазями. Так и решили, что боксировать будет на уколах. Первым же из наших на ринг поднялся Боря Кузнецов. Его соперником был 27-летний бронзовый призёр прошлой Олимпиады Варуинги из Кении. Даже получивший в Мехико приз Вэла Баркера как самому техничному боксёру.

— Варуинги словно лом зажал в правой руке, — говорил после боя Кузнецов. — Если бы я шел всё время вперед — это могло плохо кончиться. А левой я его всегда доставал. И серии у меня получались. Наверное, со стороны это выглядело не очень эффектно, но я чувствовал, что всё делаю правильно.

Так и продолжался этот поединок. Варуинги всё ждал, когда Кузнецов бросится на него, и он сможет показать всем силу удара своей правой. Но Боря так и не дал ему такого шанса.

Правда, и сам Кузнецов нанёс не так много ударов, однако почти каждый из них был точен и приносил ему очки. Со счетом 3:2 арбитры присудили победу советскому боксёру.

А для Лемешева бой на первый взгляд складывался куда проще, если не знать о том, что бить правой он практически не мог. Но и с соперником, честно сказать, повезло. Как этот рохля финн добрался до финала — можно только догадываться. Как бы там ни было, уже через 2.17 после начала поединка Лемешев нокаутировал Виртанена, практически первый раз пустив в дело правую руку.

К моменту, когда мы со Стивенсоном поднялись на ринг, были известны имена всех победителей боксёрского турнира Олимпиады. В первом наилегчайшем весе встретились венгр Гедё не оставил шансов представителю КНДР Ким У Гилу. В следующей весовой категории болгарин Костадинов был сильнее угандийца с труднопроизносимой фамилией Рвабвого. Далее кубинец Маритнес по очкам уверенно победил мексиканца Замору. В легком весе поляк Щепаньский был сильнее венгра Орбана, а в первом полусреднем американец Сиэлс в равном бою всё же был сильнее болгарина Ангелова.

Второй полусредний вес. Двукратный чемпион Европы Кайди (Венгрия) против Корреа (Куба). Корреа моложе соперника на 13 лет. Но опыта венгру не хватает, чтобы оказать достойное сопротивление, он уступает кубинцу со счётом 0:5. Наконец настал черёд ликовать немецких любителей бокса. Их боксёр Коттиш с минимальным перевесом одолел поляка Рудковского. В полутяжёлом весе югослав Мате Парлов был на голову сильнее кубинца Каррильо, одержав досрочную победу уже во втором раунде. Парлову, насколько я помню, ещё предстоит выиграть первый чемпионат мира по боксу, который будет проходить в 1974 году в Гаване. А затем он станет и чемпионом мира среди профессионалов по версии Всемирного боксерского совета. Первый чемпион среди профи из социалистического лагеря… Тоже в своём роде уникальный боксёр.

Ну а под сводами «Бокс-Халле» оставался заключительный бой олимпийского турнира боксёров. На ринг предстояло подняться представителю Советской Союза Евгению Покровскому и молодому дарованию с Острова Свободы Теофило Стивенсону. Воспитаннику, между прочим, советского тренера Андрея Червоненко. Правда, тот в Мюнхен вроде бы не прилетел, во всяком случае среди кубинских тренеров были все смуглые, явно не славянской внешности.

Из динамиков звучат наши фамилии, и я первым поднимаюсь на ринг, занимая место в красном углу. На английском в который уже раз перечисляются мои заслуги, правда. только в области бокса, музыкальные потуги советского спортсмена здесь никого не интересуют. Да и недавний подвиг тоже, хотя ко мне в последние несколько дней не раз подходили спортсмены, тренеры, спортивные функционеры, жали руку… От израильской делегации тоже приходили представители, тоже жали и благодарили. Эх, знали бы они, кому обязаны своим спасением! Ну да ладно, скромнее нужно быть. Как говорится, на моём месте так поступил бы каждый.

— Ты о чём задумался? — спрашивает Ли, разминая мне воротниковую зону.

— О том, кому достанется Кубок Вэла Баркера.

— Хм… Ты бы лучше думал, как реализовать план на бой с этим кубинцем. У него же ведь вообще нет слабых мест.

Я читал воспоминания Игоря Высоцкого, дважды побеждавшего Стивенсона, в которых он писал, что сумел навязать кубинцу свой рисунок боя. А именно входил в ближний бой, нырками уходя от излюбленных Стивенсоном прямых ударов. Нужно было измотать соперника, и оба раза Высоцкому это удалось. Именно это, а не бегать от него, работая «вторым номером», я и собирался продемонстрировать в финале. Тем более что фехтовать с кубинцем на дистанции, учитывая длину его рук и фантастическую реакцию — занятие малоперспективное.

Стивенсон спокоен, поглядывает на меня вполне дружелюбно, ещё и улыбается, демонстрируя белоснежные зубы. Когда-то я задался вопросом, почему у негров зубы такие белые, полез в интернет, оказалось, что зубы чёрных ничем не отличаются от зубов светлокожих, а всего лишь выделяются своей белизной за счёт контраста с цветом кожи.

Сходимся в центре ринга, обмениваемся рукопожатиями, от моего соперника пахнет потом и почему-то сандалом. Одеколон, что ли, такой…

— Карашо! — неожиданно говорит Стивенсон, по-прежнему улыбаясь.

— Bueno! — отвечаю я, и тот улыбается уже во все тридцать два.

Нет, всё-таки чертовски