Чертова Мельница - Александр Бушков

«Круто», — подумал Сварог не без веселости. Конечно, и члены иного Высокого Сословия порой оказываются на самом дне жизни, что Сварог во времена своих прошлых странствий наблюдал неоднократно — но и в этом случае они, как правило, до последнего пытаются держать некоторый фасон, задирая нос перед «простонародьем». Настолько опустившегося представителя Сословия Совы Сварог узрел впервые в жизни…

— Я вижу, ты счастлив, четвероногий! — патетически воскликнул пьяный. — И я счастлив! Я обязательно напишу стихи, где поставлю наше счастье выше дурацкого счастья набитых золотом и живущих правильно (он покривился в брезгливой усмешке) скучнейших двуногих… Жвачные! — возопил он с внезапной яростью. — Животные! Лишь ты да я по-настоящему свободны… вот только, тварь кудлатая, ты не сможешь оценить ни степень своей свободы, ни гениальность моего стиха, который я после встречи с тобой обязательно напишу… Неразумная ты тварь…

Не стоило с ним оставаться далее — пьяные, как известно, подвержены резкой смене настроения. Сейчас благодушен, а через минуту, чего доброго, начнет с доской гоняться — вон там как раз валяется короткая, обломанная доска. Поэтому Сварог, помахивая хвостом, бочком-бочком отодвинулся, а оказавшись достаточно далеко, припустил прочь по улице, не бегом, но рысью… За спиной еще долго раздавалось занудное, патетическое бормотанье — очевидно, поэтическая декламация. Интересно, чем такой субъект может заработать здесь себе на жизнь? Вероятнее всего, как и в огородах — сочиняя разные петиции и ходатайства неграмотному народу…

Сварог пошел медленнее, по-прежнему игнорируемый окружающими — но это и хорошо, это просто великолепно… Стоп!

Он шарахнулся за угол, укрывшись за очередным колодцем — солидным, каменным, с жестяной крашеной крышей — осторожненько выглянул.

Да, подозрительно… По улице проехал верховой — очень медленно, практически шагом, хотя конь под ним был великолепный и мог показать неплохой аллюр. Самый обычный человек средних лет, с усами на военный манер, вот только одет не по-обычному: зеленый кафтан со шнуровкой на груди вместо пуговиц, кожаная каталана, по тулье повязанная шнурком с нанизанными на него неизвестно чьими клыками. На боку — скрамасакс с черной рукоятью, за пояс заткнут пистолет. Встречные с ним раскланиваются — без лишней почтительности, как с ровней, он кивает в ответ всякий раз. И все бы ничего, но глаза у него так и бегают в обе стороны, и тут уж никакой ошибки быть не может: высмотрень… Примерно такого облика молодчики и ворвались вчера в дом…

Логично. Если Сувайн наряду с исполнением своих служебных обязанностей занимается и темными делишками — а так оно и есть, несомненно — ему просто необходима личная бандочка. Каковая вчера себя и проявила во всей красе. Судя по тому, что прохожие его прекрасно знают, а он ведет себя абсолютно непринужденно, банда прекрасно легализована. Городская стража? Нет, те городские стражники, что встречали вчера самолет, были одеты совершенно иначе, из оружия носили лишь дубинки в локоть длиной, да и лошаденки у них гораздо хуже этого каурого красавца… Ага. Сувайн говорил вчера, что он заядлый охотник, из дальнейших его слов можно сделать вывод, что держит свору собак… вполне возможно, под видом егерей при нем эти головорезы и состоят. Управитель городской канцелярии, несомненно, принадлежит к числу местных олигархов, может себе позволить держать псарей с егерями, никто и не удивится…

Дождавшись, когда всадник удалится, Сварог пошел дальше. Он словно бы оказался в новом мире — в мире неимоверно сильных запахов. Абсолютно все окружающее пахло так резко, как ни один человек никогда не унюхает. Нагревшееся на солнце дерево, лошадиный навоз, волна аромата мясного супа от ближайшего дома, ношеная одежда, глина, лужица лошадиной мочи… Даже изгороди, кусты в садах, крашеные ворота имели, оказывается, свой далеко распространявшийся запах. С непривычки такое обилие запахов и их крепость здорово раздражали.

И все же именно благодаря собачьему чутью он обнаружил то, что искал — унюхал гораздо раньше, чем рассмотрел вывеску над входом в небольшую лавчонку, разумеется, не писаную, а оформленную со старинной незатейливостью: вырезанный из дерева окорок с изрядно облупившейся краской, висевший на вбитом в стену горизонтальном штыре. В городах подобных наглядных пособий давно уже не встретишь…

Остановившись на противоположной стороне улицы, глотая слюнки — ах, какие запахи колбас и копченостей плыли изнутри! — он какое-то время присматривался. Распахнутая настежь дверь патриархально приперта булыжником, отсюда видно, что покупателей нет, а справа, на грубоватой работы стуле восседает субъект, который может оказаться только владельцем, и никем иным…

Ну что ж, рискнем… Пересекши улицу, Сварог преспокойно вошел в лавку, уселся посередине и уставился на хозяина, в виде приветствия махнув пару раз хвостом.

Лавочник так и вылупился на него с несказанным удивлением. Пожилой мужик, краснолицый, седоватый, с роскошными бакенбардами (фирменный шик мясников), не сказать, чтобы злобного вида. Рядом с ним, прислоненная к стене, стояла толстая сучковатая палка, способная сойти и за незатейливую трость, и за дубинку — учтем…

Какое-то время стояло молчание. Ах, какое великолепие висело над прилавком и лежало на нем: колбасы разных цветов и толщины, гирлянды сосисок, окорока, куски и полосы копченого мяса… Нос у Сварога буквально задыхался.

— Чтоб мне сдохнуть! — воскликнул наконец хозяин. — Всякого навидался, а вот такой наглости что-то не помню. Чтобы приблудная псина в лавку входила с таким видом, словно она что-то купить пришла и настоящими деньгами рассчитаться… — и он хохотнул, качая головой.

Действительно, не походит на злобного мизантропа… может, повезло наткнуться на еще одного приверженца Симаргла?

— А знаешь что? — сказал хозяин довольно добродушно. — Мне этакая наглость нравится. Ничего похожего на трусливую шавку, которая, хвост поджавши, норовит хапнуть кусок и удрать… Ишь ты, расселся, как благородный на баронской свадьбе… Фу-ты, ну-ты… Ладно, уговорил. Трусливой побирушке я бы сходу врезал по хребту, — он покосился на палку, — а тебе, пожалуй что, дам цельное кольцо колбасы. Я не из симаргловцев, просто колбаса стала припахивать, и покупателям ее предлагать неловко — должна быть у заведения своя честь. Ничего, не гнилая, просто припахивать начала, ты не человек, ты сожрешь за милую душу, вот только спасибо не скажешь по неразумию…

Только теперь Сварог почувствовал, что сквозь могучий гром симфонического оркестра (то бишь лавину вкуснейших мясных запахов) одинокой тихонькой скрипочкой пробивается другой аромат, для него сейчас совершенно неактуальный: спиртное, изготовленное несомненно с применением вишни. Стало ясно, что природная незлобивость хозяина еще и усугублена. Сварог присмотрелся. Сучковатая палка стояла о правую руку от хозяина, а по левую, вверх дном — светло-желтая плетеная корзина, которой тут вроде бы совершенно нечего делать. Еще скрываясь когда-то на Бараглайском холме, он наблюдал эту хитрушку лавочников и приказчиков. Хозяин, конечно, не пьян, но весь день будет пригубливать по стопочке.