Балтийские славяне. От Рерика до Старигарда - Андрей Пауль

Конечно, историю о священнике, разогнавшем на пару с ещё одним воином осаждавшее крепость 3-тысячное войско славян, едва ли можно воспринимать всерьёз. И всё же подобные описания ценны, как упоминание современника о характере отношений славян и новоприбывших из Фризии и других немецких областей колонистов. В то время как неизвестно о серьёзных конфликтах и славянской и саксонской знати, отношения между коренным славянским населением и новоприбывшими немецкими колонистами должны были быть напряжёнными, как это показывает представление фризов о ненависти к ним славян. Можно предположить, что причиной тому были не только войны и насильственная христианизация, но и вытеснения славян с наиболее плодородных, удобных и обжитых ими мест.

Для завоевания славянских земель войско крестоносцев было разделено на две основные части. Восточная часть войска под предводительством Альбрехта Медведя направилась в земли лютичей и осадила город Деммин, а западная часть, состоявшая из датских и саксонских войск под предводительством Генриха Льва, вторглась в земли Никлота и осадила его крепость Добин. По всей видимости ставка Никлота на Дубин была продиктована географическим положением этой крепости. Находящаяся в 8 км южнее его столицы Мекленбурга, крепость располагалась на узком перешейке между Зверинским озером и озером Дёпе, в болотистом местности, таким образом, что осада её требовала подвода войска с двух разных сторон.

В силу природных особенностей и протяжённости окружающих её озёр, её должно было крайне сложно взять в кольцо и отрезать от снабжения даже силами очень большого войска. Находившимся по разные стороны озера частям войска должно было трудно координировать свои действия, а узкие подходы перешейка не позволяли осаждающим концентривовать большие силы непосредственно перед стенами. Этой, умело подобранной тактике славян и суждено было сыграть решающую роль. Саксонское войско Генриха Льва должно было подойти со стороны Эльбы и расположиться у южного перешейка между Зверинским озером и Дёпе. В то же время высадившиеся в Висмарской бухте (Сага о Кнютлингах, S. 352) датские войска из Шлезвига, Ютландии, Зееланда и Сконе должны были прибыть к Добину с северной стороны и занять северную часть перешейка. Отсутствие должной координации датских и саксонских войск, осаждавших крепость Никлота с северной и южной частей перешейка, к которому прибавились и внутренние разногласия в рядах собранных из разных датских регионов и ещё недавно находившихся в состоянии противостояния друг с другом датских частей, были с успехом использованы славянами для обороны.

На оставшийся в Висмарской бухте слабо защищённый флот напали выступившие на стороне Никлота рюгенские славяне, вступив в сражение с войском сконцев. Роскильдский епископ Аскер, ответственный за оставшуюся в бухте вместе с кораблями часть войска, бежал в самом начале сражения. Сконцы же, скрепив между собой свои корабли, пытались держать линию обороны, но были полностью разбиты рюгенским войском. Саксон передаёт о полном разгроме подконтрольных Свену северо-датских войск, в результате чего, не имея корабля, ему пришлось по суше возвращаться в Шлезвиг и оттуда – в Роскильде (Saxo Grammaticus, 14.3.6-14.3.9). При этом само рюгенское войско должно было быть немногочисленным. После победы над сконцами рюгенские славяне захватили часть их кораблей – тех, что были в силах увести своими немногочисленными силами – и, поставив их рядом со своими, разбили на них шатры, чтобы создать иллюзию многочисленности. Часть их флота ночью вышла в открытое море, чтобы даны пытаясь заставить данов, принять их, показавшихся снова на рассвете на горизонте с морской стороны, за прибывшее с Рюгена подкрепление. Пока рюгенские славяне нанесли удар по датскому тылу, вышедшие из Дубина ободриты ударили уже по главным сухопутным силам данов, осаждавших крепость. В обоих местах даны понесли сокрушительное поражение. Любопытна оценка, которую Гельмольд даёт участию данов в боевых действиях под Дубином:

«Пришло также и войско данов к присоединилось к тем, которые осаждали Дубин, и от этого осада усилилась. В один из этих дней находившиеся в осаде заметили, что войско данов действует вяло, ибо те, которые дома настроены воинственно, вне его обычно трусят; и, совершив внезапную вылазку, они убили многих данов и удобрили землю их трупами. Оказать им помощь было невозможно, так как между ними лежало озеро» (Гельмольд, I, 65).

Крестовый поход на ободритов 1147 г.

Поражение данов должно было немало подбодрить осаждаемых славян. Осада Дубина затягивалась, не суля крестоносцам желаемого результата в обозримом будущем. Можно сказать, Никлоту удалось остановить крестовый поход у стен своей крепости – в скором времени крестоносцам пришлось пойти на с ним на переговоры. Осада была снята в обмен на обещание ободритов принять христианскую веру и освободить удерживаемых ими христианских датских рабов. Однако на деле принятия христианства не произошло даже на уровне высшей знати. Язычником до самой своей смерти оставался и сам Никлот, не говоря уже о сельском населении.

Ни церквей, ни епископств в землях ободритов и северных лютичей тогда создано не было, более того, наличие языческих храмов упоминается здесь ещё и через 10 лет. Таким образом, в религиозном плане крестовый поход также закончился полным крахом, не принеся результатов. Никлоту удалось сохранить контроль над землями ободритов, хижан и чрезпенян, однако силы и боеспособность славян должны были быть сильно подорваны этим походом. Несмотря на разорение саксонской части Вагрии перед крестовым походом, Никлот сохранил дружественные отношения с гольштинским графом Адольфом. Так, для подавления случившегося в 1150 году мятежа хижан и чрезпенян, Никлот использовал союзные ему войска Адольфа. В это время он должен был чувствовать себя ещё вполне уверенно и в силах отстоять свои земли. И если сильно теснимый саксами и рюгенскими славянами Прибислав согласился принять христианство и не препятствовал разрушению священной рощи рядом со Старигардом, Никлот не только сумел остановить крестовый поход на славян, но и впоследствии прямо отказался принять христианство на сейме в Этеренбурге в 1156 году (Гельмольд, I, 83). В 1159 году Никлот, совместно со старигардскими славянами, совершил поход на Данию, чем вызвал конфликт Генриха Льва с датским королём Вальдемаром (Гельмольд, I, 86). В ответ Генрих Лев начал подготавливать второй поход в земли ободритов. Узнав об этом, Никлот, используя ту же тактику, что и во время крестового похода, попытался опередить немецкое вторжение походом на Вагрию и захватить Любек. Однако в этот раз ситуация сложилась для него гораздо более неудачно. Перевес сил Генриха Льва был слишком явным, и, не имея возможности защитить всю свою страну, Никлот поджигает главные крепости ободритов сам с остатками войска отходя к реке Варнов, на крайнюю восточную границу ободритских земель. Подробности этого похода, равно как и предыдущей осады Дубина во время крестового похода, описаны в хронике Гельмольда, «Деяниях данов» Саксона и Саге о Кнютлингах и показания трёх источников передаёт ход событий по-разному. «Славянская хроника» описыват этот эпизод наиболее красочно:

«Герцог Генрих вторгся в землю славян с большим войском и опустошил ее огнем и мечом. Никлот, видя храбрость герцога, сжег все свои крепости, а именно Илово, Микилинбург, Зверин и Добин, принимая меры предосторожности против грозящей осады. Одну только крепость оставил он себе, а именно Вурле, расположенную на реке Варне, возле земли хижан. Отсюда они [славяне] Ежедневно выходили и устраивали слежку за войском герцога и из своих засад убивали неосторожных. В один из дней, когда войско [герцога] стояло под Микилинбургом, отправились сыновья Никлота, При-бислав и Вартислав, чтобы причинить вред, и убили несколько человек из лагеря, вышедших за кормом [для коней]. Храбрейшие из войска преследовали их и многих из них схватили, и герцог велел их повесить. Сыновья же Никлота, оставив коней и знатнейших мужей, пришли к отцу. Он сказал им: “Я полагал, что воспитал мужей, а они трусливее, чем женщины. Так лучше я пойду сам и попробую, не смогу ли я случайно больше преуспеть”. И он отправился с некоторым числом избранных людей и устроил засады в потаенных местах, неподалеку от войска. И вот вышли отроки из лагеря на поиски корма для коней и подошли близко к засадам. Затем пришли солдаты вперемешку со слугами числом около 60, все в панцирях, спрятанных под одеждой. Не заметив этого Никлот на самом быстром коне появился между ними, пытаясь кого-нибудь из них пронзить копьем, но копье прошло до панциря и, нанеся безопасный удар, отскочило. Он хотел вернуться к своим, но, внезапно окруженный, был убит, и никто из его сподвижников не оказал ему помощи. Голова его была опознана и доставлена в лагерь, к немалому удивлению многих, как это такой муж, по попущенью божьему, единственный из всех своих погиб. Тогда сыновья его, услышав о смерти отца, сожгли Вурле и скрылись в лесах, посадив семьи свои на корабли» (Гельмольд, I, 87).