Рай на заказ - Бернар Вербер

Р. S.

Авторские права на все упомянутые в рассказе бренды принадлежат их владельцам и охраняются законом.

До сих пор я не получил от них никаких подарков и никаких угроз привлечь меня к суду.

15. Пугало как элемент стратегии

(Прошлое вероятное)

Место действия: Париж. Возраст рассказчика: 25 лет.

Когда я впервые оказался на собрании товарищества собственников жилья, то открыл для себя мир, о существовании которого даже не подозревал.

Собрание проходило в классе местного лицея, арендованном специально для этого мероприятия. Нас было сорок восемь человек, и мы сидели на детских стульчиках за низкими партами с желобком для ручки. Такая обстановка оживила во мне давние воспоминания.

Я разглядывал своих соседей. С одними я сталкивался в коридорах, а других никогда раньше не видел.

Управляющий делами товарищества был мужчина зрелого возраста, в сером костюме с розовым галстуком, начищенных до блеска ботинках и серебристо-белом парике. Элегантный профессионал.

Его сопровождала молодая секретарша в белом облегающем костюме от Шанель. Она записывала каждое слово, даже мельком не поднимая глаз на членов товарищества, как будто те вызывали у нее отвращение.

Отчетливо произнося каждое слово, управляющий делами объявил, что коммерческая школа, снимавшая первый этаж нашего здания, не намерена продлевать договор аренды.

— Школа успешно развивается и планирует переехать в более просторное помещение в пригороде. Таким образом, первый этаж здания освобождается.

Затем управляющий сообщил, что ему уже поступило предложение от желающих арендовать помещение, и даже по более высокой цене. Однако новый наниматель несколько специфичен. Это образовательный центр для больных детей. И это не просто больные дети. Это дети с добавочной хромосомой.

— У кого-нибудь есть возражения? — спросил управляющий, обводя присутствующих взглядом.

Встал мужчина в зеленом жилете поверх черной рубашки, с выдающимся вперед животом, седыми всклокоченными волосами и дряблыми от частого приема алкоголя щеками.

— Да, конечно, у меня!

Протестующего окружали его друзья, обособленная группа из шести человек. Три парочки перешептывались между собой с самого начала заседания.

— Слушаю вас, — надменно произнес управляющий, поправляя розовый галстук.

— Училище для даунов понизит стоимость квадратного метра во всем здании, — выпалил мужчина в черной рубашке. — Мы против.

Слово «дауны» вместо термина «дети с добавочной хромосомой» произвело определенный эффект на публику.

Сидящая возле знатока медицины женщина — видимо, его жена — тоже встала из-за парты, продемонстрировав собравшимся ситцевое платье в ярко красных цветах. Она громко сказала:

— Послушайте! Никто не знает, что это за болезнь. Может, это вредно для наших детей! Они могут распространять всякую заразу через слюну или чихание.

По рядам совладельцев дома прокатился ропот недовольства. Вторая участница группы шести, одетая во все черное, пришла на помощь своей приятельнице:

— Она права. Наши дети могут испугаться, увидев таких странных детей. У моей подруги такой ребенок. Надо понимать, что они особенные. То пускают слюни, то смеются как-то по-дурацки… То начинают вопить без видимой причины. У наших детей из-за этого могут начаться кошмары по ночам.

Ропот недовольства сменился открытым возмущением.

— Вам должно быть стыдно за такие слова! У вас что, нет сердца? — сказал молодой человек в массивных очках в черепаховой оправе.

Женщина в цветастом платье ничуть не смутилась:

— Вам легко говорить: у вас с женой нет детей. Я и знать не хочу почему: бесплодны вы или что-то еще — мне без разницы. Но если бы они у вас были, как у нас с мужем — а у нас их четверо, причем двое совсем еще маленькие, — вам бы наверняка не захотелось, чтобы они общались с даунами!

— Но это же люди! У них есть право на жизнь! — возмутился молодой человек.

— Это вы сейчас так говорите, но стоит вам увидеть их, как вы запоете совсем по-другому. Толпа даунов! Они сразу же внушат вам отвращение.

— Подумать только, слышать подобную мерзость в разгар двадцать первого века! — воскликнул ее противник, вне себя от гнева.

— Ну да! Когда вам захочется продать квартиру и придется объяснять покупателям, что на первом этаже живут дауны, вы поймете, какую проблему сами себе создали! — вмещалась женщина в черном.

Ее муж, худой парень с тонкими усиками, в знак поддержки взял ее за руку.

— Вы — чудовища! БЕССЕРДЕЧНЫЕ ЧУДОВИЩА! — выкрикнула пожилая дама, до сих пор сидевшая молча. — Да мы уже любим этих детей с лишней хромосомой. Уже любим, вы слышите!

— Ну это вы чудовищно… глупы! — возразила женщина в платье с красными цветами.

— У вас нет сердца! — твердила пожилая дама, выходя из себя.

— Я предпочитаю быть бессердечной, чем безмозглой.

— Вы — плохой человек!

— А вы дура!

Началась перебранка. Стороны постепенно переходили ко все более крепким выражениям.

Управляющий достал коробочку леденцов, предложил секретарше, которая с самого начала заседания писала какие-то цифры на листе бумаги, и невозмутимо сунул в рот сразу несколько штук.

Когда наконец управляющему показалось, что между «группой шести» и остальными совладельцами восстановлен статус-кво, он принялся стучать ручкой по столу, как судья, который сучит молотком, чтобы восстановить тишину в зале суда.

— Что ж, если обсуждение закончилось, мы можем перейти к голосованию, — объявил он особым, «процессуальным» тоном, повернувшись к секретарше и делая ей знак приготовить список совладельцев, имена которых были записаны по порядку, в соответствии с величиной пая.

«Группа шести» единогласно проголосовала против того, чтобы предоставить помещение детям с лишней хромосомой.

Большинство же, то есть остальные сорок два человека, высказались за размещение учебного заведения в нашем здании.

— Шесть голосов «против». Сорок два «за». Итак, — равнодушно произнес управляющий, будто его вообще ни капельки не касалось происходящее, — завтра мы сообщим директору учреждения для отстающих в развитии детей, что согласны подписать договор аренды. Члены «группы шести» пожали плечами, а один из скандалистов, не удержавшись, выкрикнул:

— Когда они въедут и у вас перед глазами каждый день станут мелькать их странные рожи, жалеть будет поздно!

Новый взрыв взаимных оскорблений. Управляющий дождался, пока спокойствие восстановится, и, перелистав новую пачку каких-то бумаг, объявил, по-прежнему четко выговаривая каждое слово:

— Теперь нам необходимо произвести некоторую перепланировку, обязательную для заведений подобного типа. Ничего серьезного, речь идет о пандусе для инвалидных колясок. По этому поводу нам также нужно провести голосование. И если результат окажется отрицательным, нам придется отказаться и от того, чтобы сдавать помещение школе. Возражения?

— У меня! — воскликнул краснолицый мужчина в черной рубашке и зеленом жилете.

— Слушаем вас.

— Наружный пандус изуродует внешний вид здания, в частности гармонию фасада.

«Группа шести» бурно поддержала его.

— Почему бы еще не написать над входом «Дом даунов» большими буквами? — усмехнулась женщина в платье с красными цветами, и две ее соседки тут же одобрительно закивали.

По залу вновь прокатилась волна возмущения, и управляющему опять пришлось стучать ручкой по столу, чтобы начать голосование. Оно завершилось с таким же результатом, как и первое: шестеро против пандуса и сорок два человека — за.

Управляющий попросил помощницу записать итоги. Девушка поспешно вытащила новые листки бумаги. Однако она упорно не поднимала глаз, словно не желала быть свидетельницей позорных дел, которые могли совершиться на ее глазах в ближайшие минуты.

Управляющий открыл папку, набитую документами, и вытащил один из них:

— Кроме пандуса, в соответствии с нормами, действующими для учебных заведений подобного типа, понадобится также устроить лифт для инвалидов с тяжелыми нарушениями двигательной функции. Полагаю, проще всего было бы устроить его во дворе, тогда мы могли бы соединить его с подземным гаражом, и у родителей появилась бы возможность привозить детей из больницы на медицинской машине или личном автомобиле и сразу подниматься с ними на первый этаж. Возражения?

Снова встал мужчина в черной рубашке и высказал возражение совершенно шокирующего характера, которое в очередной раз вызвало всеобщее громкое возмущение.

В результате нового голосования шестеро членов оппозиции опять оказались единственными, кто высказался против строительства лифта.