Расплата за жизнь - Эльмира Нетесова

— Не ссы! Тебе отбашляли бы за все! А вот как корешей наших засветил легавым и конторе, шкурой заплатишь!

Не думали бандиты, что кому-то придет мысль искать их в заброшенной деревне, где никогда и никто не останавливался. Решили пробыть два-три дня. И, переведя дух, дождавшись братьев Быковых, двинуться дальше. Куда? Это было известно только Кешке Быкову…

Где он теперь, что ему нужно в Орле, не знал никто.

Старик Тихон подробно рассказал Вадиму о непрошенных гостях, все просил не выпускать их, уберечь деревеньку от разбойников. И даже когда обоих мужиков увели из его избы, молил Бога оградить его старость от лиходеев.

Братья Быковы в Орле… Узнав о том, начальник милиции области распорядился поймать их любой ценой.

Милиция устроила засады в квартире, где проживал Кешка со своей семьей, у матери Быковых, в больнице и возле дома Верки, Тоськи. Наблюдение установили и за моргом. Милиция забыла о сне.

Все выезды и выходы из города патрулировались. На всех улицах, на каждом перекрестке развесили фотографии Быковых с просьбой к горожанам — помочь в розыске преступников. По телевидению и радио, во всех газетах было рассказано о Быковых. Горожан предупредили.

Верка, бывшая жена Быкова, нарадоваться не могла тому, что успела выйти замуж за другого, сменила фамилию, себя и детей очистила от домыслов и сплетен. В глазах горожан стала умной женщиной. Честной и порядочной уже потому, что не стала жить с бандитом и навсегда отошла от этой семьи.

Ее муж защищал Верку. Хвалил ее на все лады. Тепло относился к детям, быстро признавшим отчима. Но и тот перепугался, узнав, что Быковы в городе. Ведь в сообщениях говорилось прямо, что оба бандита вооружены. Может, потому не выезжал на работу без ножа, который предусмотрительно держал у себя под сиденьем.

Верка перестала пускать детей во двор. Мало ли что взбредет на ум Быковым?

И только Тоська ходила по городским улицам без оглядки. Она знала, средь бела дня Кешка не решится подойти к ней. А ночью, если рискнет прийти в Зеленый Ров, ее отец и мать, все соседи сумеют защитить семью от бандита.

Мать Быковых ничего не знала. Она лежала в больнице, где медицинский персонал берег женщину от всяких разговоров, информации, слухов и сплетен.

— Милиция сама разыщет и возьмет Быковых. Это дело ее чести, пусть смоет с себя пятно без нашей помощи. Их сотрудники хорошо подготовлены и вооружены. Их много. Пусть докажут городу, что не зря хлеб едят! — говорил Потапову и Соколову генерал.

Александр и Вадим с облегчением вздохнули, хотя в глубине души не верили, что милиция справится с этим заданием, сумеет задержать Быковых.

— Тут дело не в том, кто лучше вооружен, и не в числе. Происходит самое неприятное. Любое их задание, операция тут же рассекречивается, и вся информация гуляет по городу свободно и доступна всем. В том числе и преступникам. Они заранее знают, кто и где им устроил засаду, сколько людей задействовано, предупреждены о каждой ловушке, а потому никогда в них не попадут. И поймать их милиция не сумеет. Все от того, что среди них имеются те, кто работает на руку Быковым. Вон в деревне, где взяли их подельщиков, старик Тихон остался без прикрытия. А Быковы туда вернутся. Обязательно нагрянут. И расправятся со стариком. Кто его защитит? Кто задержит Быковых? — досадовал Вадим, делясь своими опасениями с Потаповым.

— Не думаю, что забыли деда. Умолчали скорее всего специально, устроили там негласную ловушку. Слишком явный случай. Такое не выпустят из виду, — успокаивал Александр Вадима, будучи уверенным, что план по задержанию Быковых был разработан и продуман тщательно.

— Меня удивляет другое. В городе у Быковых не осталось друзей. Если и есть, никто не решится открыть им двери, принять и укрыть в своем доме, рискуя иметь неприятности. На такое никто не должен пойти. Но… где-то они пристроились, причем надежно. Их не выдают. Хотя пошел пятый день! — говорил Вадим.

— Но кто их может укрывать?

— Все возможные варианты перебрал. Иные уже проверил. Все мимо.

— Пусть болит голова у милиции. У нас с тобой передышка. А она долгой не бывает, — напомнил Потапов.

— Навещу я сегодня Иосифа. Он интересный собеседник! — вспомнил Вадим.

— Входи! Я думал, ты меня позабыл, или вовсе недосуг тебе? — глянул старик испытывающе.

Вадим уловил необъяснимую настороженность в словах и поведении старика. Иосиф долго не приглашал его в дом, все топтался в коридоре, загородив спиною двери в зал. Разговаривал тихо. Будто не хотел разбудить кого-то, спящего в доме.

— Я куртку принес. Как договорились. Может, глянете? — попросил Вадим.

Старик неохотно повел его в мастерскую. Вадим шел следом. В зале — никого. Но Соколов уловил табачный запах. Он знал, что Иосиф не курил. Лишь его сын. Хотя… Мало ли кто из знакомых, соседей или клиентов могли навестить старика.

— Слыхал, по городу бандитов ищут? — спросил Иосиф, разглядывая куртку.

— Видал! На всех столбах расклеили — отозвался Вадим.

— То-то и оно! Наша милиция наплодит негодяев, а люди должны помогать их отлавливать, как бешеных собак! Да еще голыми руками! Будто Быковы с наганами станут ждать, пока позвонят о них в милицию. Смех да и только!

— Я их не знаю. А потому мне и бояться нечего. Денег нет, машины тоже. На меня не нападут. Да и на вас тоже. Им богатые нужны, — успокаивал Вадим старика.

— Говорят, они в деревне деда обидели. У него тоже ничего не было. Никаких денег. Но чуть не убили, — дрогнул плечами.

— Я знаю, они прятались у него!

— В Орле им тоже спрятаться надо! А вот к кому ввалятся?

— К незнакомым не рискнут, — отозвался Вадим и почувствовал, что кто-то ловит каждое слово и внимательно следит за ним.

— Мой сын прослышал про бандюг, прислал ко мне внука, чтоб пожил, чтобы не страшно одному было, чтоб защитил, коли что! Вот теперь мы вдвух живем. Мальчонка хороший. Послушный. Вот только курит и спит подолгу. Зато с ним не соскучишься. Все учит меня, как жить надо! — усмехнулся Иосиф.

— Сколько лет ему?

— Двадцать два вот-вот…

— Уже большой! — увидел Вадим в дверях постриженного под панка внука Иосифа. Худощавый, узкоплечий, невысокого роста, с припухшими, как у девчонки, губами, с оттопыренными ушами, бледнолицый и сонный, он вышел из зала в одних трусах.

— Вот мой Колька! — кивнул Иосиф на парня. Тот, глянув на Вадима, прошел на кухню. Погремел кастрюльками.

— Колька! Ты хоть умойся, паршивец! — напомнил Иосиф.

— А я сегодня никуда не собираюсь! — послышалось из кухни глуховатое.

— Во молодежь пошла! Вчера мне свои песни крутил. Записи. Да такие, что слушать срамно. Мы с женой сколько лет прожили, вслух о таком не говорили. А теперь все просто! Вот и взыщи с них, нонешних. Коли ложится под эту:

… Ты скажи, ты скажи,

Че те надо, че надо.

Может, дам, может, дам,

Че ты хошь…

Старик усмехнулся криво и добавил язвительно:

— А встает под эту:

…У тебя есть палочка-выручалочка…

— Ладно, дед! Хватит меня склонять, — послышалось из кухни раздраженное.

— А что? Иль сбрехал? — насупился старик.

— Если бы не я, такой вот хреновый, к тебе тоже вчера могли бы ввалиться. Да увидали, что не один дышишь. Обошли. Зато обоих твоих соседей тряхнули. Еще как! До сих пор никто из домов не высунулся. Все от того, что слишком тихо сидели…

— Кто-то им подсказал. Не сами по себе пожаловали. Небось, бандюги и воры знают, к кому заявиться. Без промаху трясут. И ни одна милиция им не помеха.

— А что случилось с соседями? — поинтересовался Вадим.

— Обокрали их вчера, — отмахнулся Иосиф.

— Не обокрали, а ограбили. Крадут, когда хозяев нету дома. А они обе семьи пощипали в полном присутствии. Даже вломили кое-кому. Чтоб не мешали, да язык попридержали.

— Сразу две семьи? — удивился Вадим.

— Не в один день, конечно. В два дня разница была. Но, говорят, классно поприжали, — отозвался Колька, войдя в мастерскую.

— Кого же ограбили?

— Да старуху-ростовщицу! Побирушкой она была. Кто-то прознал, что бабки имела. А может, должники разозлились за высокие проценты. И подослали крышу, — говорил Колька смеясь.

— Че скалишься? Бабку чуть не убили! — одернул внука Иосиф.

— А что мне, плакать теперь? Эта старая метелка одного дня не пахала, зато имела! От дураков, каких на жалость расколола. Теперь пусть вспомнит паперть! Верно говорили, что умела свое из горла выдрать, ждать не любила. За это и схлопотала! — пояснил Колька.

— А еще кого? — поинтересовался Вадим.

— Да тоже придурка. Антиквара. Он всякие редкости собирал. Труху. Старые иконы, книги, монеты. И все за баксы сплавлял иностранцам. Его, наверное, заложили те, у кого он этот хлам покупал. Ну и прижали их всех. Уж и не знаю, что, кроме моли, из него можно вытряхнуть? Живут, как в свинарнике. Не продохнуть от вони и грязи…