Танго с призраком. Том 2 (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Тони медленно выдохнула и прислонилась к стене.

Пронесло...

***

Валерия смотрела на Деметриса.

Четки лежали в кармане.

Лежали, согревали пальцы неожиданным теплом старой намоленной вещи. Или - ожидаемым?

Странная ритана, в лавке...

Странная покупка.

Валерия думала подарить жениху что-то другое, к примеру, часы, или печатку. Но заговорила о нем, и неожиданно оказалась с бусинами в руках.

А коснувшись - не смогла расстаться.

Недешевая покупка.

Покупка, ради которой она долго выкраивала средства из семейного бюджета. Не то, чтобы ее семья была бедна, но и не настолько богата. А подарить хотелось нечто... достойное.

Деметриос ведь достоин, правда?

Кто, если не он?

А сейчас и что-то дорогое не купила, и денег теперь не хватит, и четки...

Четки отдавать было откровенно жаль.

Этой ночью она положит их под подушку. Но это потом, потом. А пока - Деметриос...

- Когда мы поженимся, конечно, мы будем жить у тебя, - слова капают, словно капли ледяной воды в пещерах. Медленно, тяжело. Дем говорил серьезно, взвешенно, размеренно... раньше ей это нравилось! Мужчина!

Защитник, опора... где вы видели пляшущую колонну?

Или смеющуюся стену?

Раньше это вызывало умиление. Сейчас - раздражение.

Тебе еще двадцати пяти нет! Почему не улыбнуться? Не пошутить? Не сгрызть мороженое? Даже обкапав костюм! Что в этом такого страшного?

Показалось на миг, что Валерию плитой придавило. Тяжелой, монолитной.

Неприятно царапнуло предложение жить у нее. Да, родители давно купили ей домик, понимали, что рано или поздно дочка выйдет замуж, а будет ли у мужа свое жилье? И какое?

Пока домик сдавался. А если бы у мужа был свой хороший дом, то жилье Валерии пошло бы ее детям.

У Деметриоса своего дома не было, он вообще приехал в столицу на заработки, а в храме увидел Валерию. Та по выходным пела в храмовом хоре. Деметриос подождал окончания службы, подошел и сказал, что она поет, как ангел.

Это было так...

Тогда все казалось романтичным. А сейчас...

Сейчас почему-то раздражало.

И наигранными кажутся слова, и пошлыми уверения в любви, а когда Деметриос говорит о Творце, его вообще хочется треснуть.

Но почему!?

- Моя жена не должна работать! Я в состоянии обеспечить семью, а жена должна сидеть дома, ждать меня с работы и встречать улыбкой.

И полностью зависеть от твоей порядочности.

Валерия ужаснулась своим мыслям, но забыть-то их уже не получалось! Никак!

Наверное, у каждого бывает такое... мысли же! Вот смотрит женщина на красивого мужчину - и мысленно мечтает оказаться с ним в постели. Она верна мужу, она никогда себе ничего не позволит, но помечтать-то можно?

Или смотрит счетовод на чужие деньги.... Он никогда и монетки хозяйской не взял. Но как не помечтать? Что вот он... и получит все эти деньги, и как ринется в казино с продажными девками!

А на деле он свою семью обожает... ему тех девок хоть строй поставь - не чихнет.

Мысли и желания бывают всякие. Но человек не обязан воплощать их в жизнь, давать им волю, совершать подлости... подумать? Подумать - можно. Это жизнь.

Валерия раньше думала о Деме только хорошее, а сейчас полезли в голову и другие мысли.

Так ли он ее любит? Или она просто удобна?

Пусть не красавица, но религиозная, послушная, с жильем в столице... чего еще надо? А когда она попадет от него в полную зависимость...

Почему она такое думает?!

Как она может?!

А все просто.

Когда он говорил о Творце, в его голосе звучала фальшь и скука. И Валерия это слышала. Отлично слышала. Не нужен ему никакой Творец, и Храм не нужен, и к отцу Сильво ему идти за благословением не хочется, и... ему скучно.

Здесь и сейчас ему скучно. Он играет, но плохо, неискренне... почему она раньше этого не видела? Почему верила?

Валерия почувствовала, что задыхается. Попрощалась с женихом и быстрым шагом направилась в храм. Она не знала, что Деметриос проследил за ней до дверей храма, увидел, как она вошла внутрь, как опустилась на колени - и ушел. Это нормально, когда бабы перед свадьбой нервничают. Вот, если б она к подруге побежала, или того хуже, к какому мужику... это плохо. А в Храм пусть ходит. Там все одно правильные вещи скажут. Что мужа почитать нужно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И радоваться, что он тебя, дуру, замуж взять решил!

Радоваться!

А то когда еще другой найдется? Тьфу, кислятина храмовная... зато послушная.

Не подозревая ни о чем, Валерия опустилась на колени перед аналоем. Сунула руку в карман, перебрала бусины четок. Попробовала произнести слова молитвы, но потом...

Потом махнула на все рукой.

И в своды Храма взлетел высокий чистый голос.

- Ave, Maria...

Здесь и сейчас все было правильно. Там и потом?

Будет видно...

***

- Отбились? Вот козел!

Шальвен не выбирал выражений. И Тони не одергивала призрака. Рейнальдо просто бесила вся эта ситуация... реши Освальдо взять девушку силой, он даже помочь ничем не смог бы! Некромант же! Они призраков на завтрак едят! Пучками и пачками!

Рисковать посмертием не хотелось, но и допустить подлость?

Да Шальвен себя мужчиной считать перестал бы! Правда, сейчас выбирать не пришлось, и мяса синьору Мендоса Тони положила в мисочку от души. Заслужил, пушистый спаситель!

Но в следующий раз ведь может и не повезти? И что тогда?

Поступить, как в романах, выйти замуж за насильника и мстить ему всю оставшуюся жизнь? А потом убеждать себя, что это счастье? В это не верили ни Тони, ни Рейнальдо...

- Что делать будем? - мрачно спросила Тони.

- Знать бы... не оставаться с ним наедине?

- Это тоже... и с Эрнесто поговорю. Хочу знать, на что он рассчитывает! Рита не может прятаться вечно, значит, у него есть план. Какой?

- Если он расскажет.

- Если... - Тони вспомнила кое-что еще. - Ты мне тоже обещал рассказ. Еще не время?

- Почему же... почти все ниточки сложены, могу и рассказать. Заодно успокоишься.

Тони кивнула.

Уселась в кресло, потянула к себе поближе кочергу - так спокойнее как-то. И на душе приятнее.

- Слушаю?

Рейнальдо пожал плечами.

- Эта история начинается лет двести назад. Возможно, ты слышала фамилию - Кристобаль?

- Слышала.

И сложно бы не знать фамилию одного из министров. Уж на что Тони политикой не интересовалась, но тан Адан любил порассуждать вечером. Волей-неволей приходилось слушать. И синьор Хуан тоже любил анализировать газетные статьи.

Правда, у Хуана Амона Мартеля как-то интереснее получалось... тан Адан критиковал, синьор Хуан не критиковал, но следу казнокрадства отслеживал четко. И вранье - тоже.

- А как зовут министра юстиции? Ты в курсе?

Тони была в курсе.

- Да. Джастин Эсперо Кристобаль. Джастин!?

- Абсолютно верно, Тони. Еще в мое время было известно, что фамилия Кристобаль произошла как раз от слов Cristal blanco. Белый кристалл. * Просто потом вот так оно преобразовалось, более удачно для нашего уха.

*- У нас нет фамилии Кристобаль, а имя является вариантом имени Христофор, город, породивший Христа, прим. авт.

- Погоди... белый кристалл?

- Именно. Вот аметистовых колец - хоть лопатой черпай. А такое - одно.

- Откуда оно взялось? Ты не знаешь? - поинтересовалась Тони.

- По преданию, первый из Кристобалей был на том берегу, когда началось. - Рейнальдо весьма многозначительно выделил слова голосом. - Сумел спастись, а на память прихватил лишь этот камень. Приказал оправить в красное золото и носил, как память о чужой земле и пролитой на ней крови.

- Хм?

- Вранье, конечно. Зато как звучит!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Такую легенду разрушил, вредина, - обиделась девушка.

Рейнальдо пожал плечами.

- Истина проста. Это камень артефакт. Он определяет яды в любом вине. Из белого становится красным. Вот и все.