Ярость (Сборник) - Генри Каттнер

Хейл смотрел на него спокойным, ничего не выражающим взглядом.

— Возможно, ты прав. Послушай, Рид, как далеко ты просчитал свои планы?

Сэм запнулся: «То есть?»

— То есть я хочу сказать, что через несколько лет, пять, а может, десять, можно ждать серьезных неприятностей. Или ты это уже учел?

Сэм почувствовал некоторое облегчение. Стало быть, ему уже почти все известно. После своего триумфального выступления, когда он сломал Бессмертных, когда он вырвал победу с помощью обещания, которое тут же нарушил, он еще ни разу не говорил с Хейлом один на один.

Виноват в этом был только Хейл. Это он всегда устраивал так, чтобы рядом были посторонние. И что Сэму было уже неловко спрашивать, узнал ли он его в Иоиле Риде с самого начала. Сэм чувствовал, что нагнетается определенное психологическое давление, и это ему очень не нравилось. Это означало, что Хейл оказался гораздо сильнее, чем Сэм привык думать.

Теперь, по крайней мере, прояснился один вопрос — история с бессмертием. Хейл знал. Мало того, он, очевидно, знал всю правду. Но несмотря ни на что, запросто скушал весь этот балаган. Спокойненько начал использовать добровольцев, которых ему бы иначе не раздобыть. Таким образом он тоже подписался этим под мошенничеством, а оно, между прочим, было таким, что предыдущая афера Сэма просто не шла в расчет.

Итак, сомнения рассеялись и Сэм впервые за это время почувствовал почву под ногами.

— Да, учел. Мне очень не хотелось идти на это. Остается надеяться, что цель оправдывает средства. Согласись, что у нас просто не было другого выхода.

При этом «у нас» у Хейла слегка приподнялись брови. Но возразить было нечего. Раз он принял добровольцев, значит, он должен взять на себя долю ответственности.

— Да, другого выхода у нас не было. Хотя, может, мы не очень искали, — уточнил он. — Если мы ошибались, то дальнейшие события нам это покажут. Мы не должны пускать их на самотек, Рид. — Это было предупреждение. — Хорошо ли ты продумал, как встретить кризис, когда он в конце концов разразится?

Разумеется, у Сэма все было продумано. Но он сразу понял предупреждение. Итак, Хейл хочет только эксплуатировать кандидатов на обещанное бессмертие? Отлично, значит Сэм не должен раскрывать свои карты, пока не придет время.

— У меня есть несколько вариантов, — ответил он очень серьезным и озабоченным тоном. — Мы их обсудим потом, когда у нас будет больше времени.

На самом деле у него был один и только один надежный вариант, и Хейл был бы дураком, если бы не догадывался об этом. Когда надежда на бессмертие лопнет, как мыльный пузырь, поднимется настоящая буря, которая вместе с Сэмом зацепит и Хейла. Ярость обманутых людей неминуемо выльется в восстание, а против него есть только одно средство. Сэм постарается как следует подготовиться к этому дню. Хейла не устраивают его методы? Пусть придумывает что-нибудь получше или пеняет на себя. Сэм Рид старается только для Сэма Рида. Это уже вопрос жизни и смерти — если Хейл захочет стать ему поперек дороги, значит в Колонии Плимут возникнет серьезный конфликт.

Сэм почувствовал себя неуютно — Свободный Компаньон оказался более опасным противником, чем он считал до сих пор…

Разумнее всего было сменить тему. Сэм выяснил для себя почти все, что хотел. Оставалось решить вопрос, послуживший поводом для его посещения острова. Он был достаточно важным сам по себе.

— Так вот, Харкеры. Я думаю, что на этот раз нам лучше бы действовать заодно. Бели мы уговорим их сотрудничать, то нам легче будет узнать, что у них на уме. К тому же, убей меня, я не вижу, как они сейчас могут нам помешать. Даже они поняли, что если колонизация когда-нибудь состоится, то это произойдет именно теперь и именно здесь, в Колонии Плимут. Если она провалится, то следующей попытки не будет.

— Ты прав, как всегда. Я полагаю, не осталось ни одного Бессмертного, который бы это не понимал.

— Тогда они тоже должны стремиться сотрудничать с нами, если, конечно, у них такие благородные цели, как мы думаем. Мы — победители. Поэтому, мне кажется, мы и должны сделать первый шаг навстречу.

— Ну и в чем дело?

Сэм замешкался. «Есть вещи, в которых я сам себе не доверяю, — сказал он с внезапной искренностью. — Захария Харкер и я — мы… в общем, это невозможно. Когда я его вижу, мне хочется его придушить. Ты был бы более ловкий дипломат, чем я. Ты — Бессмертный. Ты знаешь их очень давно. Тебе и карты в руки».

Теперь замешкался Хейл. Помолчав, он сказал, не глядя на Сэма…

— Ты тоже Бессмертный, Рид.

— Наверное. По крайней мере, я надеюсь. Хотя это не тот случай. Я все собираюсь пораскинуть мозгами на эту тему, но пока как-то не до того. Да сейчас это и неважно. Ну так что, ты пойдешь?

Хейл продолжал оставаться в нерешительности. Пока он стоял, соображая, что ответить, приемник в его руке зазвенел высокими, возбужденными голосами. Хейл приложил его к уху, с явным облегчением прерывая неприятный разговор.

Некоторое время он слушал, вглядываясь в далекие джунгли. Вершины деревьев раскачивались и обрушивались вниз под натиском невидимого бульдозера.

— Возьми бинокль, — обратился он к Сэму. — Стань чуть левее, отсюда не видно четвертого квадрата. Не стоило бы упускать такое зрелище. Они наткнулись на паучиху-сирену.

Удивительно, но Сэм послушался Хейла.

Бинокль словно дернул джунгли за невидимую ниточку, и они одним гигантским прыжком очутились прямо перед глазами. Проложив две широкие дороги через весь остров, бульдозер разбил его на четыре сектора. Деревья, которые росли по краям просек, были изуродованы — безжизненно висели поломанные ветки, ядовито-зеленая листва стала грязно-бурой. Ближайший к ним сектор был почти полностью расчищен. Бульдозер, расширяя просеку, методично ползал вперед и назад.

Чудовищная бронированная громадина тяжело перекатывалась через поваленные стволы. Она двигалась медленно и вразвалку, вполне в духе венерианских рептилий. С такой же ленивой, тяжеловесной грацией они перемещались по джунглям, так же сокрушая деревья своими бронированными телами, как и это стальное чудовище, пришедшее их уничтожить.

Плющи и лианы оплетали бульдозер, свисая с его брони и гусениц. Некоторые из них, все еще извиваясь, пытались вонзить длинные ядовитые шипы в тускло поблескивающий металл.

До Сэма доносились скрежет гусениц, урчание двигателя, треск ломающихся стволов и едва различимые возбужденные крики людей, бегущих к блестящему предмету, сверкавшему далеко впереди.

Затем внимание Сэма привлекла яркая вспышка. На мгновение ему показалось, что все его чувства выключились. Он перестал слышать доносящиеся снизу звуки, чувствовать прижатые к глазам окуляры, воспринимать тяжелый, все еще непривычный для дыхания воздух. Не существовало ничего, кроме цветового пятна, переливавшегося впереди — то блекнущего, то вспыхивающего новым, еще более изысканным оттенком.