Миг возмездия. Невидимый спаситель. Загадка планеты гандов. Сквозь дремучий ад - Эрик Фрэнк Рассел

Кажется, враг не появлялся ни здесь, ни даже в радиусе пятидесяти миль. Приободрившись, он решил подойти к опушке леса и еще раз осмотреть место взрыва. Интересно, хватило ли у них ума собрать обломки корабля, чтобы выяснить их происхождение. Конечно, толку от такой информации немного, но Лиминга мучило любопытство, а кажущаяся безопасность притупила его бдительность.

Медленно и осторожно, словно кошка, подкрадывающаяся к птичке, он добрался до окраины леса и оказался ярдах в двухстах от места, где он ожидал увидеть воронку. Проскользнув под прикрытием деревьев еще дальше, он замер и, забыв обо всем на свете, устремил взгляд на останки корабля. Вокруг по–прежнему валялись искореженные обломки металла, так что невозможно было сказать, исчезло что-нибудь или нет.

Оглядевшись по сторонам, Лиминг с удивлением обнаружил, что в четверти мили от него, у края леса, выстроились в ряд три вертолета. Машины были явно пусты, и вокруг никого не было видно, но экипаж находился где-то неподалеку. Волосы у него зашевелились, и он попятился назад в лес. Но не успел сделать и пары шагов, как за спиной раздался шорох листьев, в позвоночник ему уперлось что-то твердое и хриплый гортанный голос произнес:

— Смудж!

Досадуя на собственную глупость, Лиминг обернулся. Перед ним стоял гуманоид, на голову ниже его самого, зато раза в два толще. Мощный, приземистый, в униформе мышиного цвета, в железной каске; сжимая в руках некий опасный предмет, напоминающий ружье. Кожа незнакомца была покрыта чешуйками, как у ящерицы; над лишенными век глазами выступали роговые наросты. Он смотрел на Лиминга холодным немигающим взглядом кобры.

— Смудж! — повторил толстяк, подтолкнув его ружьем. Подняв руки, Лиминг попытался улыбнуться и быстро сказал на космоарго:

— Не нужно. Я друг, я свой.

Никакого эффекта. То ли собеседник не понимал космоарго, то ли понял, что ему нагло врут. Во всяком случае, выражение крокодильей физиономии не изменилось, и в глазах ничего не мелькнуло. Он пронзительно свистнул. Лиминг заметил, что при этом губы его не шевельнулись, — казалось, звук идет прямо из горла.

На его зов из соседнего леса выскочило еще десятка два солдат. Земля дрожала под ногами, пока они, неуклюже переваливаясь, спешили на помощь. Столпившись вокруг Лиминга, они без всякого любопытства смотрели на него. Затем послышалось что-то похожее на тот странный разговор, в котором он принимал участие во время полета.

— Позвольте мне проинформировать гуся!

— Молчи, не видишь, сколько ног у порося?

— Я свой, я друг, — снова произнес Лиминг с подобающим случаю достоинством.

Это заявление заставило собеседников сразу умолкнуть. Они все как один смотрели на него змеиными взглядами, а самый большой из них осведомился:

— Шпиц шприц?

— Я разведчик Сообщества, прилетел к вам издалека, — уговаривал их Лиминг, как будто клялся на невидимой Библии, — я требую немедленного освобождения.

Его речь снова не произвела впечатления. Никто не улыбнулся, не бросился к нему с поцелуями. Стало ясно, что они ни слова не знают на космоарго. Совсем темный народ, и к тому же ни одного офицера на всю команду.

— Нет, вы послушайте… — начал он, опуская руки.

— Смудж! — прокричал взявший его в плен здоровяк, угрожающе выставив ружье.

Лиминг снова поднял руки, злобно глядя на солдат. Теперь они начали быстро обмениваться мнениями. В разговоре почему-то часто упоминались сыр и запальные свечи. Достигнув какого-то соглашения, они обыскали Лиминга, отобрав все что только можно, в том числе и подтяжки.

Потом его отвели к вертолетам. Подчиняясь грубой силе, он мрачно плелся вперед, поддерживая руками сползающие брюки. Считалось, что брюки должны держаться сами собой, подтяжки были так, на всякий случай. Но за время полета Лиминг заметно похудел, так что талия его уменьшилась.

Подчиняясь команде, он залез в вертолет и быстро повернулся в надежде захлопнуть дверь, оставив конвоиров снаружи, и постараться взлететь. Но не тут-то было. Один солдат лез за ним по пятам, и когда Лиминг обернулся, тот уже протискивался б кабину. За ним следовало еще четверо. Пилот сел в кресло и включил двигатель.

Лопасти винта дрогнули и закрутились, постепенно набирая обороты. Машина раза два подпрыгнула, оторвалась от земли и взмыла в багровое небо.

Путешествие оказалось недолгим. Пролетев над равниной, покрытой лесами и болотами, они снизились над большим селением, которое Лиминг видел всего несколько дней назад. Вертолет мягко сел на бетонную площадку позади унылого здания, показавшегося Лимингу чем-то средним между казармой и сумасшедшим домом.

Солдаты вошли в здание, провели пленного по коридору и втолкнули в каменный мешок. Захлопнулась тяжелая дверь с маленьким решетчатым окном. В замке повернулся ключ. Через минуту в окошке показался один из конвоиров.

— Мы еще покажем Мордотройду, где раки зимуют, — обнадежил он Лиминга.

— Спасибо, — отозвался тот. — Очень любезно с вашей стороны.

Толстяк удалился. Лиминг обошел свою камеру раз десять, потом устроился на голом деревянном настиле, который, вероятно, должен был одновременно служить и стулом, и кроватью. В камере не было даже окна, чтобы выглянуть наружу, да и вообще никакого отверстия, кроме двери. Опершись локтями о колени, Лиминг закрыл руками лицо.

Господи, как же это он попался! Ну, что ему стоило захватить побольше еды и поскорее исчезнуть? Казалось бы, такое везенье, тайник цел — ну, и будь доволен, хватай вещи и беги. Нет, надо было везде лазить и попасть прямо в ловушку. Вероятно, нервное напряжение от долгого полета или какое-то вещество в составе здешней атмосферы ударило ему в голову. Как бы то ни было, он попался — теперь они зададут ему перцу.

Впрочем, что толку гадать о будущем. Он знал, что Сообщество уже захватило несколько сот пленных, в основном — жителей дальних планет, застав их врасплох. Судьба их была неизвестна. Ходили слухи, что каждый народ, входивший в Сообщество, имел свои понятия о правилах обращения с пленными. У кого они были более, у кого менее гуманными. Так как про жителей этой планеты он вообще ничего не знал, то об их тактике оставалось только догадываться — или же, как в его собственном случае, испытывать ее на себе.

Ходили разговоры — правда, никто не знал, сколько в них было правды, — что латиане, например, считают настоящими военнопленными только тех, кто попадается безоружным, а если у пленника есть оружие, то его расстреливают на месте. Даже нож может быть поводом к немедленной расправе, если только его лезвие длиннее среднего пальца руки владельца. Хотя может оказаться, что эти сведения — чистый вымысел. Космическая служба с давних времен считалась клумбой для выращивания неисправимых лгунов.