Больше, чем страсть - Джудит Мак-Уильямс

Должно быть, Аннабел унаследовала невыразительную внешность от своего отца. При мысли об этом на лице Филиппа появилось ожесточенное выражение.

— Что там у вас такое, Аннабел? — Маргарет поспешила переменить тему разговора, потому что ей не понравилось выражение лица Филиппа. Стоит ему сказать что-то резкое, и девочка, конечно же, отплатит ему тем же, а значит, еще день этого быстротечного месяца будет потрачен впустую.

— Камешки. Видите? — И Аннабел протянула потертую кожаную сумку. Маргарет взяла сумку и высыпала содержимое на кровать.

— Я не видел их с тех пор, как был в возрасте Аннабел. Филипп взял кусочек дымчато-голубого мрамора и повертел его в пальцах. Он чуть было не сказал Аннабел, что собирать камешки — занятие для мальчиков, но вдруг вспомнил, как он сам обрадовался, найдя старые игрушки в шкафу в детской. Почему-то они казались лучше тех игрушек, которыми осыпали его любящие родители. А у Аннабел даже нет любящих родителей. Все, что у нее есть, — ее бабка, глупая тщеславная старуха.

«И замечательный, хотя и неожиданный, защитник в лице мачехи», — напомнил себе Филипп. Порывшись в камешках он нашел свой любимый «чертов палец» исподнее его к скудному свету, проникающему в окно, чтобы проверить, нет ли на нем трещин,

— Вы умеете играть в камешки? — спросила Аннабел у Маргарет. Та покачала головой.

— Нет, моя матушка всегда говорила, что это мальчишеская игра.

— Я вас научу, — услышал Филипп собственные слова, вырвавшиеся у него при виде разочарованного личика Аннабел.

— И меня тоже, — поспешно подхватила Маргарет; нужно было поддержать его предложение, прежде чем Аннабел успела бы сказать что-то такое, отчего он сразу же вспомнил бы об очередной деловой встрече. Она не знала, является ли это предложение результатом его обещания или просто его охватило ностальгическое желание поиграть в мальчишескую игру, но как бы то ни было, она намерена воспользоваться им.

Филипп разделил камешки на три части, одну протянул Маргарет, другую — Аннабел.

— Это нечестно, — обиделась Аннабел. — Вы взяли себе самые красивые.

— Они все одинаковые, — сказал Филипп.

— А мне больше нравятся красные, — возразила девочка, и это я их нашла.

— Тогда поменяйтесь с папой, — предложила Маргарет. — Он не станет возражать, ведь для него они все одинаковые.

Филипп заглянул в ее веселые глаза и совершенно забыл о камешках. Совсем в другие игры хотелось бы ему поиграть с ней. В гораздо более интимные. Он так погрузился в свои мысли, что даже не заметил, как Аннабел подменила половину своих камешков, забрав себе почти всю его кучку.

— Так как же нужно играть? — спросила Маргарет.

— Сначала мы выкладываем круг из самых маленьких. — Филипп оглянулся, увидел коробочку с пудрой для тела на туалетном столике и использовал ее, чтобы обозначить круг на коричневом ковре.

— Теперь по очереди стараемся выбить большими камешками маленькие из этого круга. У кого получится, тот берет себе выбитый камешек и получает право бросить еще раз.

— Мне это напоминает карточную игру, — сказала Маргарет, разложив в круг свои камешки. — Неудивительно, что игра в камешки — мужское занятие.

Аннабел прыгала на одной ноге от нетерпения.

— Я буду первая.

— Ладно, но пусть ваш папа покажет нам, как нужно кидать их.

Филипп покорно опустился на колени и, тщательно расположив на ладони свой камешек, бросил его, выбив из круга один камешек Аннабел.

Положив камешек на место, он кивнул Аннабел. Та присела на корточки, и на лице у нее появилось сосредоточенное выражение, показавшееся Маргарет очаровательным. Затем. девочка бросила камешек, но промахнулась.

— Я попробую еще раз, — сказала она.

— Нет, — возразил Филипп, — если вы такая взрослая, чтобы играть, значит, вы достаточно взрослая, чтобы играть по правилам.

— Маргарет… — обратилась Аннабел к мачехе.

— Мне кажется, это справедливо, — отозвалась та. — Теперь моя очередь.

И, став на колени, она постаралась положить свой камешек на ладонь так, как это делал Филипп. Камешек никак не хотел держаться.

— Дайте я вам помогу, — сказал Филипп.

Склонившись над ней, он положил камешек между ее большим и указательным пальцами.

От его прикосновения кожу у нее начало покалывать, и она глубоко вздохнула, пытаясь избавиться от этого ощущения.

— Теперь попробуйте, — предложил Филипп. Она послушно бросила камешек; ей удалось задеть его камешек, но удар был недостаточно сильным, и тот не вылетел из круга.

— Моя очередь. — Филипп пристроил свой камешек на ладони и метнул его. И не только попал в камешек в круге, но выбил еще один. — У меня есть еще один ход, потому что я…

— Что здесь происходит? — В раскрытых дверях раздался разъяренный голос Эстеллы. — Чедвик, вы что же, играете в камешки с моей внучкой?

— Нет! — бросил в ответ Филипп, смутившись оттого, что его застали стоящим на коленях и играющим в детскую игру; кроме того, мелодраматический тон Эстеллы подействовал на него самым раздражающим образом. — Я играю в камешки со своей дочерью и женой.

Маргарет опустила голову, чтобы Филипп не заметил, как ее обрадовало то, что он назвал Аннабел своей дочерью. Она не сомневалась, что слова эти — всего лишь неосознанная реакция на неудачную фразу Эстеллы, но все-таки это начало. Если только ей удастся сделать так, чтобы он думал об Аннабел как о своем ребенке, рано или поздно он примет девочку в свое сердце.

— Игра в камешки — неподходящее занятие для молодой леди, — не унималась Эстелла.

— В таком случае я отправляюсь в парламент, с чего я и должен начинать свой день.

И, поднявшись с ковра, Филипп вышел.

Маргарет с сожалением смотрела, как он уходит, так и не поняв, для чего же тогда он начал свой день, явившись к ней,

— Ну и ну! Какие грубые манеры! — Эстелла сердито смотрела ему вслед.

— У-у, бабушка! Вы все испортили! Я бы сейчас выиграла! И, собрав камешки в сумку, Аннабел выскочила из комнаты.

— Попрактикуйтесь как следует, а потом мы еще попробуем! — крикнула ей вслед Маргарет.

— Знаете, Маргарет, вы меня разочаровываете, — заявила Эстелла. — А еще воспитывались в монастыре. Что бы подумали добрые сестры, узнав, что вы сбиваете ребенка с пути истинного?

Маргарет заморгала. С пути истинного? Детской игрой? Ничего дурного в камешках она не видела. Разве что в этой игре заключено еще что-то такое, о чем Филипп не рассказал. Хотя…

Дыхание ее участилось от внезапного толчка, когда она вспомнила восхитительное, захватывающее дух ощущение, пробежавшее по ее телу, когда Филипп склонился, чтобы помочь ей. Может быть, Эстелла права? Может быть, в камешки лучше играть взрослым? Как-нибудь вечерком она непременно предложит Филиппу поиграть. Она заманит его в свою комнату, а потом…