Невеста по ошибке - Джуд Деверо

— Для вас я готов на все.

— Айзек отвезет вас на лодке в дома фермеров, расположенные на берегу.

Жерар улыбнулся ей и спокойно вышел из дома.

— Не доверяю я ему, — заявила Джейни.

Николь махнула рукой:

— Брось, он безопасен. Просто ему хочется, чтобы с ним обращались по-королевски. Но он скоро поймет, что к чему.

— Послушай моего совета: держись от него подальше.

Весна в Виргинии быстро завоевывала свои права. Пройдет еще немного времени — и начнут созревать ранние сорта зерновых. После долгого зимнего перерыва вновь заработают жернова мельницы. Рекламные листки Николь сделали свое дело, и фермеры со всей округи везли теперь зерно к ней на мельницу.

Николь наняла еще одного работника, чтобы работал в полях, засеянных ячменем и пшеницей. Жерар неохотно помогал на мельнице, не скрывая, что считает американцев людьми второго сорта. Николь неоднократно напоминала ему, что ее дедушка, герцог, в течение двух лет работал на мельнице.

Никто даже не вспоминал о возвращении близнецов к Клэю, и Николь понимала, что это признак его доверия к ней. Раз в неделю Айзек перевозил близнецов через реку, чтобы они навестили своего дядюшку.

— Он плохо выглядит, — сказал однажды Айзек, возвратившись оттуда.

Николь даже не спросила, кого он имеет в виду. Несмотря на всю свою занятость, она не переставала думать о Клэе.

— Он слишком много пьет. Раньше этого не было.

Николь отвернулась. Ей следовало бы радоваться, что Клэй так несчастен, он это заслужил. Но Николь почему-то это не радовало. Она пошла на огород, надеясь хоть на несколько часов забыть о Клэе.

Час спустя Николь прислонилась к дереву, вытирая пот с лица. Она устала, выпалывая сорняки.

— Держите, я кое-что принес вам, — сказал Жерар, протягивая ей стакан холодного лимонада.

Она кивнула в знак благодарности и залпом выпила лимонад.

Жерар смахнул травинку с рукава ее ситцевого платья.

— Вам не следует находиться на солнце. Это может испортить ваш великолепный цвет лица, — сказал он, проводя кончиком пальцев по ее руке.

Николь слишком устала и даже не отодвинулась от него. Они стояли в тени дерева, и их не было видно ни из дома, ни с мельницы.

— Я очень рад, что мы наконец одни, — сказал он, подходя к ней поближе. — Странно, что мы, хотя и живем в одном доме, так редко оказываемся наедине, чтобы поговорить по душам.

Николь не хотелось обидеть его, но и поощрять тоже не хотелось. Она сделала шаг в сторону.

— Вы можете поговорить со мной в любое время.

Жерар снова приблизился к ней и провел пальцами по руке.

— Вы здесь единственный человек, который меня понимает. — Приблизив лицо к ее лицу, он заговорил по-французски: — Мы с вами из одной страны. Никто, кроме нас, не знает, что сейчас представляет собой Франция. Мы с вами связаны одной судьбой.

— Я теперь считаю себя американкой, — ответила Николь по-английски.

— Как вы можете так говорить? Вы француженка, и я француз. Мы с вами великие Куртелены. Подумайте, как могли бы мы продолжить родословную семейства.

Николь сердито взглянула на него.

— Да как вы смеете?! — возмутилась она. — Вы забыли о моей матери? Вы женаты на ней, а делаете предложение мне, словно я какая-нибудь судомойка с кухни!

— Как я могу о ней забыть, если ее крики сводят меня с ума? Думаете, я хоть на минуту забываю о том, какими узами связан с ней? Но что она может мне дать? Я мужчина, здоровый мужчина и заслуживаю того, чтобы иметь детей. — Он схватил ее за плечи. — Во всей этой варварской стране вы единственная достойны быть матерью моих детей. Вы Куртелен! В крови наших детей будет примесь голубой крови королей.

Николь не сразу поняла, что он имеет в виду. А когда поняла, ее чуть не стошнило. У нее не нашлось слов, чтобы выразить свое отвращение к этому презренному французишке, и она залепила ему пощечину.

Жерар сразу же отпустил ее и схватился за щеку.

— Вы за это заплатите, — прошипел он. — Пожалеете, что обращались со мной как с каким-нибудь грязным американцем.

Николь отвернулась и снова принялась за прополку. Джейни была права относительно Жерара. Николь поклялась себе впредь держаться подальше от него.

Две недели спустя Уэс сообщил о том, что Клэйтон женился на Бьянке.

Николь, собрав в кулак всю волю, сделала вид, будто это ее нисколько не трогает.

— Я пытался его вразумить, — сказал Уэс, — но ты же знаешь, какой Клэй упрямый. Он по-прежнему любит тебя. Услышав о расторжении брака, четыре дня пил не просыхая. Его нашли возле болота на южном пастбище.

— Надеюсь, он протрезвел к бракосочетанию, — холодно заметила Николь.

— Он сказал, что сделал это ради ребенка. Черт бы его побрал! Как только у него хватило мужества лечь в постель с этой коровой? — Заметив, что Николь отвернулась, он схватил ее за руку: — Извини, я не хотел причинить тебе боль.

— Боль? Но мистер Армстронг для меня больше не существует. — Николь вышла из комнаты.

Уэс стоял, глядя ей вслед. Он готов был задушить Клэя собственными руками за то, что он так обошелся с этой прекрасной молодой женщиной.

В Арундел-Холле уборка не производилась месяцами, он буквально зарос грязью. Бьянка сидела за обеденным столом, уплетая мороженое с песочным печеньем. Живот у нее был такой огромный, что казалось, она вот-вот родит.

Войдя в дом, Клэй остановился на пороге столовой. Одежда на нем была грязная, рубаха разорвана. Под глазами залегли темные круги, потные волосы прилипли к голове.

— Какое счастье, возвратившись домой, увидеть свою жену, которая вскоре станет матерью моего ребенка, — громко сказал он.

Бьянка, даже не взглянув на него, продолжала не спеша поглощать мороженое.

— Ешь за двоих, дорогая? — Не получив ответа, он поднялся в свою комнату. Повсюду была разбросана грязная одежда. Ящик комода оказался пуст — ни одной чистой рубашки.

Выругавшись, Клэй, с грохотом задвинув ящик, вышел из дома и направился к реке. Теперь он редко бывал дома. Он целыми днями пропадал в полях, а вечерами сидел в библиотеке и пил, надеясь, что сможет заснуть. Но ему это редко удавалось.

На берегу реки Клэй стянул с себя одежду и бросился в воду. Искупавшись, растянулся на траве и заснул.

Проснулся ночью, причем не сразу понял, где находится. В полудремотном состоянии он побрел назад к дому.

Стоны он услышал, как только переступил порог дома. Он быстро стряхнул с себя остатки сна. Бьянка, прижав руку к животу, лежала, скорчившись, у подножия лестницы.

Он склонился к ней:

— Что случилось? Ты упала?