Разрушители - Ирина Владимировна Сыромятникова

Да, Гверрел такой постановки вопроса точно не оценит. Интересно, как там себя чувствует наш заклинатель?..

— Вам приходилось сражаться с тварями?

— Да, — с некоторым самодовольством кивнул старшина. — В этом году уже гоняли двух. Потеряли полвзвода.

Для Пограничных количество потерь — основное мерило сложности выполняемой задачи. В боевой обстановке они совсем другие, глупостей не делают и ошибок не совершают. Если уж кто-то погибает, значит, не зазря.

— Чем гоняли?

— Штатными средствами.

— Это такие горшочки с горючей смесью или порохом, — пробормотал вполголоса Ребенген. — И еще огнеметы.

Серый выглядел озадаченным. Наверное, ему сложно было представить, как такими «средствами» можно заставить Древнюю тварь отступить.

— А как здесь с н΄нодами? — продолжал интересоваться я.

— Бегают. Два-три в месяц, в основном одиночки. Брошенные тирсинайцами поселения недалеко, — пояснил старшина. — Оттуда вся эта мелюзга и лезет.

Харек не удержался, чтобы не зыркнуть на темные холмы.

— Как к вам относится ваш господин? — не отставал я.

— Господин нами доволен. — Это единственное, что по-настоящему интересовало Паркера. — Мне не приходилось сражаться под его началом, но весной я видел, как он возвращался с дела. — Глаза старшины подернулись мечтательной пеленой, было ясно, что о той мимолетной встрече он может рассказывать часами. — Милорд рекомендовал мне наблюдать за флангами…

— Старшина, скоро в списке ваших обязанностей произойдут некоторые перемены. — Я решительно вернул его на землю. Паркер превратился в слух. Все, что я теперь скажу, отпечатается в его сознании огненными рунами. Да, я еще не правитель Шоканги, но уже его Лорд. — Соотечественники мастера Харека скоро поселятся в Шоканге. Они неплохо разбираются в тварях и, как вы уже заметили, имеют отличное вооружение. Это кажется очень своевременным, учитывая возможный Прилив, но… — Я наставил на Пограничного указующий перст. — Помните, что они всего лишь люди. Выслушать их мнение вы можете, однако ставить их в первую линию я не рекомендую.

Не знаю, поняли ли это остальные, но я почти видел, как старшину Паркера покидает напряжение, как распускаются скрученные в тугие узлы нервы. Эффект был сродни опьянению, Пограничный чуть раскраснелся и стал неожиданно дружелюбен и мил. Я верно угадал причину, по которой вооруженные чужаки так его раздражали: Долг, служба — это единственная страсть, единственная радость, которую им позволяют иметь. Даже смутное подозрение, что новое оружие сделает ненужным его преданность, приводило Паркера в исступление. Получив из уст Лорда гарантию, что при новом положении дел его место по-прежнему будет впереди, Пограничный Страж был счастлив.

Харек задумчиво следил за разговором.

— Старшина, у вас есть семья?

— Нет, сэр! — широко улыбнулся он. — Я из лосальтийских сирот. Где-то есть сестра, ей отсылают жалованье.

— Возвращайтесь к отдыху. Завтра нас ждет долгая дорога.

Паркер отправился выполнять приказание. Харек дождался, пока Пограничный отойдет достаточно далеко.

— Что с ним не так? — напряженно поинтересовался сотник. — Он взрослый, вменяемый человек, трезвый вроде…

Я пожал плечами:

— Магия! Единственное, на чем он может сосредоточиться, — это драка. Не знаю, какими заклинаниями это достигается, но чувство самосохранения у них отсутствует вообще, страх и боль они тоже переживают как-то иначе. Пенка в том, что если ты ничего не боишься, то и стимула отстаивать свою точку зрения у тебя нет. Забавно, да? Нет убеждений, нет центра, мысли бегут, ни за что не цепляясь, обо всем и ни о чем. Нельзя сказать, что они от этого страдают, но при общении с ними иногда возникают проблемы.

Это мягко сказано. Пограничный Страж может, не задумываясь и не меняясь в лице, свернуть шею человеку, толкнувшему его в толпе, ну или проломить голову младенцу, который слишком громко плачет. С таким же спокойствием он может продолжать сражаться без обеих ног и атаковать чудовище, зная, что у него нет ни единого шанса на победу. Но как объяснить Хареку, что все это не делает Пограничных монстрами?

— Постарайтесь понять и донести это до ваших людей. В Арконате вы услышите множество веселых историй и анекдотов, персонажами которых являются Пограничные Стражи, но все это — не результат жизненного опыта. Это попытка избавиться от страха. И дело не в каких-то фантастических зверствах, просто они не такие, как все, а это пугает. — Я старался говорить негромко, но убедительно. — На мой взгляд, самое опасное — это когда они пробуют шутить, дело запросто может кончиться увечьем, поэтому их всегда стараются чем-нибудь занять, иногда сущей ерундой. Со стороны это выглядит странно, но так можно избежать гораздо больших проблем. Но они не забывчивые, не тупые и не злобные. Единственная их слабость в том, что жизнь вне поля боя окутана для них дымкой нереальности.

— Безумцы…

— Да. Но Лордам нужны сумасшедшие слуги, без них жизнь вдоль Границы стала бы невыносимой. Они такие, какие есть. Проявляйте уважение!

Я устало проводил Харека взглядом. Если сказанное мною не заставит его задуматься, то я ничем не могу помочь.

— Знаешь, Гэбриэл, — тихо заметил мастер Ребенген, — в Россанге Пограничных Стражей дрессируют, как псов, и выводят из казарм чуть ли не на сворке.

— И Лорд Россанги регулярно платит компенсации пострадавшим от них, — фыркнул я. — Вот оттуда-то и лезут все эти глупые суеверия. Отец никогда не ставил барьеров между своими подданными, и никаких проблем с контролем у него нет.

«Возможно, потому, что он и сам почти как они». Но этого я говорить чародею не стал, это дело семейное.

Меня оставили в покое. Некоторое время было слышно, как Серые шушукаются по-своему, а мастер Ребенген гвоздит мэтра Траупа за топорно выставленный периметр. Тишину ночи нарушал шорох травы и одинокий стрекот сверчка. После мертвенной тишины Феналле это было похоже на рай.

Я погрузился в сон, в котором меня ожидали знакомые уже лозы и черепа. Сон был не пророчеством, скорее — размышлением, к которым в реальности я не привык. Вокруг меня простиралось бескрайнее небо, океан синевы. Вселенная пребывала в ожидании. Я оседлал и взнуздал скакуна своей судьбы (эта лошадка сильно напоминала авия), осталось решить, куда править. Сквозь дымку облаков в неизъяснимой глубине подо мной черной тенью проглядывала земля. Она напоминала мне о чем-то важном, но хорошо забытом. Все верно: чтобы решить, куда двигаться, я должен был узнать, как все началось и почему происходит. Самым простым способом сделать это было вытрясти из всех моих спутников (начиная с магов) все их глубокомысленные тайны, если потребуется — с помощью Пограничной Стражи. Именно этим я намеревался заняться в Обители Мормы.

Утром от царившего накануне напряжения не осталось и следа. Старшина Паркер что-то дружелюбно объяснял Хареку, а Серый