Пламя смерти - Андрей Вячеславович Шевченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
К утру Дилль чувствовал себя далеко уже не таким бодрым, каким покидал хивашский лагерь. Организм, измождённый долгими переходами, когда Дилль бежал за шаманской повозкой, требовал отдыха. Глаза сами собой закрывались, и только отчаянными усилиями Дилль не позволял себе уснуть прямо в седле — так недолго свалиться и сломать шею. У него мелькнула мысль, что можно призвать драконью ярость, тем самым пробудив муаров. А уж кругляши расстараются, придадут бодрости и подлатают его тело. Но по здравом размышлении он отказался от этой затеи. Призвав настоящую ярость, он рискует не остановиться. Что с ним будет, когда драконья магия захлестнёт его с головой? Ничего хорошего — в лучшем случае, он «перегорит», а в худшем — просто умрёт. К тому же, муары не могут бесконечно лечить его тело, беря из него же энергию. Дилль слишком хорошо помнил, каким он был после похода к тилисцам.
Магическая энергия, которую он получил, уничтожив двух шаманов, постепенно улетучивалась, потому что, как говорил мастер Оквальд, слабость физическая порождает магическое бессилие. А Дилль очень устал. Несмотря на это сразу после восхода солнца он попытался сотворить кровавый салют и сообщить Тринн о себе. И тут же понял, что не сможет довести заклинание до успешного конца. Адельядо предупреждал, что малейшая неточность в контроле высосет из него всю кровь, а сейчас Дилль не мог даже полностью сосредоточиться. От кровавого салюта пришлось временно отказаться.
Надо бы остановиться, отдохнуть и помедитировать. Но нельзя. Вполне возможно, хиваши пустились за ним в погоню. И хотя он проложил между собой и хивашским лагерем вполне приличное расстояние, но найти его не сможет только слепой — следы Диллева коня виднелись на песке очень хорошо.
Подумав об этом, Дилль в очередной раз поморщился. Клятые пески начались внезапно. Копыта коня глубоко погружались в светлый песок, животное уже выбилось из сил, взбираясь на барханы и спускаясь с них. Мало того, когда взошло солнце, Дилль обнаружил, что оно светит не перед ним, а слева. Ночью он сбился с пути и ехал не на восток, а на юг. Дилль повернул коня мордой на восход, ехал уже два или три часа, но пески всё не заканчивались. Куда ни кинь взгляд — везде простиралось море жёлто-белых барханов.
В очередной раз взобравшись на верхушку бархана и обозрев окрестности, Дилль увидел далеко позади несколько чёрных точек. Вот и погоня. Он попытался сосчитать преследователей — их было не больше десятка. Но и десять — слишком много для одного уставшего и безоружного человека. Из оружия у него был только маленький кривой нож. Магия почти на нуле — хватит на три-четыре огненных сгустка небольших размеров. То есть, половину отряда преследователей он успеет сжечь, а вторая половина прикончит его. Или пленит и приволочёт на аркане обратно. А там шаманы и колдуньи превратят его в лича. Правда, в запасе имеется драконья ярость, но это средство для последнего боя.
Дилль слез с коня и задумчиво посмотрел на него. По уму, надо бы коня стреножить, чтоб потом не искать беглеца. Но если Дилля убьют или пленят, животное умрёт от голода и жажды или падёт жертвой хищников. Он снял с коня всю упряжь, похлопал его по шее и сказал:
— Дружище, ты свободен.
И, перестав обращать на него внимание, Дилль уселся на брошенное на песок седло. Какой смысл терять последние силы, пытаясь убежать, если его всё равно настигнут? У него есть не меньше часа — так лучше потратить время на короткую медитацию.
Медитировать под пекущим солнцем, сидя на горячем песке, было неуютно. Дилль то и дело прислушивался, не приближается ли погоня? Но даже такой короткий отдых позволил ему набрать эргов. Он поднялся в полный рост, обнаружил, что преследователи уже близко и пожалел только об одном — что его замечательный посох остался где-то под Григотом. С посохом его заклинания получили бы дополнительную мощь.
Дилль вспомнил слова, произнесённые мастером Иггером перед отправкой на войну с Тилисом. Старик тогда сказал, что посох — это всего лишь инструмент. И потеря его не делает мага беспомощным. Маг — сам оружие. Смертельно опасное, между прочим. Тилисцы и хиваши уже убедились в этом. И настало время преподать врагам новый урок.
В груди зашевелилась драконья ярость. Дилль уже не опасался грядущей схватки — он с нетерпением ждал, когда появятся хиваши. И когда в двухстах шагах от него между барханами мелькнула тёмная тень, Дилль призвал полупримусов. Хиваши хотят драки? Сейчас они её получат.
Преследователи окружили его — Дилль видел только четверых всадников, ехавших по его следам. Хиваши не спеша готовили арканы, а за луки даже не взялись, чему Дилль только порадовался. Остальные, видимо, зашли справа и слева. В этот момент за его спиной раздалось громовое рычание. Как ужаленный, Дилль обернулся — увязая в светлом песке к нему мчался один из степных псов, которых хиваши называли гиеннами. Собака тяжело дышала, а из её оскаленной пасти капала мутная слюна — видимо, погоня по жаркой пустыне далась псу нелегко.
Сочувствовать гиенне Дилль не стал — сотворив небольшой огненный сгусток, он швырнул его прямо в раскрытую пасть пса. Несчастное животное с воем покатилось по склону бархана. Поглядев на развороченную морду пса, Дилль счёл, что тот больше не опасен и огляделся в ожидании следующих гиенн. Те не заставили себя долго ждать — три горбатые собаки появились одновременно с двух сторон.
Несмотря на бушующую в груди ярость, действовал Дилль хладнокровно. Он небольшим сгустком отогнал ту гиенну, что приближалась одна. С визгом обожжённая собака отскочила назад, а Дилль повернулся направо, где шагах в десяти от него стояли две гиенны.
— Очень удобная позиция, — одобрил Дилль и создал вакуумный взрыв.
Он взмахнул руками — совсем как гроссмейстер Адельядо во время тренировки. Ослепительный огонь вспыхнул и тут же исчез. Раздался гулкий хлопок. В созданный магический вакуум оказались втянуты не только обе гиенны, но и изрядное количество песка, отчего в воздухе на некоторое время зависло кроваво-песчаное облако. Самого Дилля сбросило с верхушки бархана, но, к счастью, взрывная волна не дотащила его до эпицентра взрыва.
Отплевавшись от попавшего в рот песка, Дилль огляделся. Где-то за барханом выла обожжённая гиенна. Две её подружки превратились в кровавый фарш. Та, что напала первой, молчала — похоже, сдохла. Итак, гиенны закончились, теперь очередь всадников. Где же они?
