Новые боги - Алексей Пехов

Глава 22

ГОРОД ПРИЗРАКОВ

Когда мы виним себя, мы знаем, что никто другой винить нас уже не вправе.

Люди, подверженные филантропическим идеям, не имеют представления о человеколюбии. Это главное, что отличает их от всех других смертных

14 мая

Дарэл Даханавар

Перед широким крыльцом Северной резиденции стояло несколько машин, оставленных главами кланов. На земле серебрилась тонкая корочка льда. Деревья раскачивали ветвями под порывами холодного ветра. Их черные тени тревожно метались по стенам. В высоких кованых клетках, стоящих с двух сторон от ворот, билось пламя, освещая все вокруг зловещим багрянцем.

Над городом, лежащим вдали, дрожало марево пожаров. Горело в нескольких местах. Зарево подсвечивало небо красным, а столбы черного дыма ползли низкими грозовыми тучами…

Лориан с легкой растерянностью посмотрел в ту сторону, но тут же велел себе прекратить паниковать.

Бетайлас шумно принюхался, тряхнул головой и подошел к внедорожнику, принадлежавшему кому-то из нахтцеррет. Бесцеремонно взял за плечо подростка, сунувшегося было на переднее сиденье, и отправил его назад, сел за руль, подождал, пока я займу свое место, и машина неожиданно плавно покатила к выезду с обширной территории.

— Ты стал как-то слишком осторожно водить, — заметил подросток, опираясь на спинку моего кресла.

— Пока не стоит привлекать к себе внимание. — Босхет закрыл свое окно и, нажав кнопку на приборной доске, заблокировал все двери.

Лориан хотел спросить, к чему эта предосторожность, но передумал. Лишь настороженно глядел по сторонам. Высокие дубы вдоль дороги казались ему зловещими, мрачными, скрывающими за толстыми стволами опасность. Свет фар выхватывал из сумрака корявые ветви, тянущиеся к машине. Черная лента шоссе неторопливо разматывалась под колесами…

Я почувствовал, что зона действия Креста Основателя закончилась. Как будто растаяла некая едва уловимая дымка, окутывающая землю. Ощущение некротической сущности, исходящее от Босхета, обострилось, и мне пришлось приложить некоторое усилие, чтобы отключиться от него. Сам дух-убийца встряхнулся, видимо чувствуя себя более свободно, и пояснил мне:

В отличие от многих я могу жить под его силой, да и Другие бетайласы тоже. Но все же приятнее находиться подальше. Дорога пошла под уклон. Мы переехали через узкую речушку, и мне почудилось какое-то движение в воде. Хотя я не почувствовал ничего подозрительного. Впрочем, пространство вокруг теперь было наполнено действительно чуждыми ощущениями. В какой-то миг мне трудно стало осознавать, что мир изменился настолько, и я больше никогда не смогу чувствовать его прежним. Можно было обмануть себя, убедив в том, что на самом деле причина во мне, и это я стал другим после тесного общения с Атумом. Но притворяться даже для собственного успокоения не имело смысла.

— Дарэл, а у тебя не осталось способностей Основателя? — осторожно спросил Лориан.

— Нет, — ответил я, — исчезли вместе с ним. А у тебя они случайно не появились?

Он отрицательно покачал головой и усмехнулся невесело, снова отворачиваясь к окну.

С чистого неба повалил снег. Тяжелые хлопья медленно падали на землю. В свете фар они кружили и танцевали, не касаясь друг друга. Босхет включил «дворники». Те заскребли по стеклу, размазывая снежинки и оставляя после каждой длинный кровавый след.

Лориан сжал зубы, крепче впиваясь пальцами в мое кресло. Бетайлас принюхался, пробормотал что-то и еще немного сбавил скорость. Теперь джип полз, мягко покачиваясь на неровностях дороги, окруженный белой метелью.

— Дарэл, а ты мог бы позвать Кристофа, спросить у него, как дела? — тихо попросил подросток.

— Уже пытался. Но он не отзывается, или я его не слышу.

— Конечно, не слышишь, — ехидно рассмеялся Босхет, — «Волчий глаз», слыхал о таком? Это артефакт врико- лакос — защита от телепатического воздействия. Мэтр вживил его себе в руку, чтобы защищаться от Основателя. От тебя то есть.

— Спасибо, что пояснил, — сухо отозвался я, думая о том, сколько еще мне придется сталкиваться с последствиями пребывания Атума в этом мире.

«Снег» закончился так же внезапно, как и начался, а над машиной пронеслась стремительная черная тень. Лориан невольно пригнулся, а меня на мгновение окатило ледяным, парализующим ужасом. Неведомое существо, растворившееся в темноте, излучало сильнейший страх. Впитанный из тысяч испуганных людей, он стлался за ним невидимым плотным плащом.

— Кто это был? — спросил я Босхета, заметив, как хрипло звучит мой голос.

— Загонщик, — ответил тот, мельком взглянув вверх, словно мог увидеть сквозь крышу темную тень, — Бесплотный дух вроде меня.

— И его тоже можно в кого-то вселить? — глухо спросил Лориан.

— Можно, — отозвался бетайлас, поглядывая по сторонам, — Только для этого нужно тело побольше человеческого. Кадаверциан в древности создавали некротических химер из тел животных и людей. Они как раз подходили для таких духов. Ну, ты должен помнить, — Он посмотрел на меня и снова уставился на дорогу.

В моей памяти действительно мелькнул образ страшноватой твари, но я не стал задерживаться на нем, чувствуя, как увеличивается тревога Лориана. И прежде чем она успела перерасти в панику, спросил:

— Босхет, скажи, в своем мире вы общаетесь друг с другом?

— Думаешь, мы садимся в кружок вместе с Тёмными Охотниками и некрофагами для того, чтобы обсудить, как обстоят дела в мироздании? — Он коротко рассмеялся и покачал головой, удивляясь моей наивности, — Нет, конечно. Нам не о чем говорить. А многим и нечем.

Он снова насмешливо фыркнул, представляя подобную беседу. А я вспомнил, о чем давно хотел его спросить:

— Послушай, Босхет, почему ты спас Миклоша? Ведь Кристоф велел тебе всего лишь наблюдать.

Бетайлас смерил меня взглядом так, словно сомневался в моих умственных способностях, и ответил таким тоном, как будто я спрашиваю его об элементарных, всем известных вещах:

— Потому что мы похожи. Он такой же убийца, как и я.

Ему доставляет удовольствие убивать, и мне приятно это. Всегда радовало, что в вашем мире есть хоть кто-то способный испытывать настоящие, правильные чувства.

Узкая дорога закончилась, вливаясь в шоссе, ведущее в Столицу. Фонари, стоящие по обеим его сторонам, освещали машины, несущиеся прочь из города. Люди все еще пытались бежать.

— Зря они это делают, — пробормотал Босхет, поворачивая руль. — Далеко не уедут.

Я почти физически ощущал страх, текущий по шоссе. Страх, который слепил и лишал разума.