Тридцать один. Огневик - Роман Борисович Смеклоф

от него начиналась единственная тропа на Скалу Советов.

Плохо помню, как поднимались. Солнце быстро закатилось за лес, и тайгу накрыла темнота. Ирина крутилась и просила поставить её на землю.

– Справлюсь. Ещё сама могу.

Но я не поддавался.

– Тебе нельзя, – шептала она, – ты погибнешь, а я не смогу защитить. Старейшины излечат меня и я уйду.

– Куда? – не выдержал я.

– Не знаю, куда глаза глядят.

Её слабый голос в темноте звучал так искренне и настойчиво, что меня передёрнуло. Как же её переубедить?

– Меня не надо защищать, – уверенно сказал я.

– Но ты же… ты же не обладаешь магией, – вздохнула она. – В детстве у меня был щенок. Я его очень любила, даже оставила себе на память ошейник, – Ирина махнула рукой, и перед моим носом проплыл кожаный браслет с клёпками на её запястье.

– Так вот чего она к тебе прикипела, – сдавлено взвыл хранитель и затрясся от смеха на моём плече.

– Папа очень ругался, – не расслышав издевательства Оливье, продолжала волшебница. – Шерсть постоянно оказывалась на столе, попадала в тарелки и портила его гениальные блюда.

Я почувствовал, как напряглась её спина, а голос наполнился неприязнью.

– Однажды я вернулась с занятий, а щенок исчез. Остался только ошейник. Домовые потом разболтали, что он вертелся под ногами и отец, разозлившись, испепелил его одним щелчком, – Ирина дёрнулась и её огромные зеленые глаза приблизились к моим. – Я не смогла его защитить!

– Я не какой-то там щенок, – скрипуче, не обращая внимания на смешки хранителя, выговорил я.

Волшебница сникла.

– Я не переживу, если из-за меня с тобой что-нибудь случится, – тихо сказала она. – Лучше исчезнуть.

Я вздохнул.

– Отец всегда говорил, что лучше жалеть о том, что произошло, чем мучиться и желать изменить прошлое.

– Прошлое неизменно! – уверенно заявил голем, и всем сразу расхотелось говорить.

Даже Оливье прекратил задушено смеяться и подполз поближе к шее.

Ориентируясь на горящие на скале костры, мы медленно ползли вверх. Я даже не сразу откликнулся, когда из черноты грубо крикнули:

– Кто идёт?

– Свои, – захрипел я в ответ, чуть не уронив Ирину.

– Какие-такие… – начал было голос, но осёкся. – Что случилось?

Нас в один миг окружили стражи Скалы Советов. Плечистые оборотни с волосами до лопаток, завязанными в несколько хвостов, и длинными, ухоженными бородами. Побросав деревянные рогатины, они приняли у меня волшебницу и помогли шагать Оксане.

– Вечно тебя на ночь глядя приносит, – заметил один из оборотней.

– Времени нет, – отмахнулся я.

– А! – протянул оборотень. – Его никогда нет!

– Мне нужен отец.

– Он прибудет утром!

– Как? – вскрикнул я.

– Откуда я знаю. У вас же вечно сплошные тайны, – разозлился стражник.

– Дождёмся утра, – миролюбиво проговорила бывшая защитница.

Я кивнул. Сил на споры не осталось. Я даже не заметил факелы из звериных черепов, хотя их магический огонь всегда заставлял меня восхищённо качать головой. Мы прошли через арку, миновали церемониальную площадку и добрались до отвесного уступа, обвитого плющом. Каменную стену бороздили сотни закрытых шкурами ниш. В одной из них я ночевал в прошлый раз.

Я замер, провожая взглядом Ирину.

– Я за ней прослежу, – пообещала Оксана и пошла следом.

Я вздохнул.

– Подожди!

Она завела волшебницу в вырубленную в скале комнату и высунулась обратно, вопросительно качнув подбородком.

– Я так и не спросил, – подбирая слова, попытался сказать я, но бывшая защитница не стала меня мучить.

– Почему я бросилась за ней? – уточнила она.

Я кивнул.

– Я действительно тебя люблю, – серьёзно проговорила Оксана, – как младшего братишку, которого у меня никогда не было.

Я облегченно выдохнул.

– И желаю тебе счастья, – продолжила она. – С ней! – махнула на закрытую шкурой нишу. – Или с другой – не важно! Жизнь непредсказуема и полна опасностей, но тем она и дорога. По крайней мере, для меня, – поправилась она.

– А Константин? – осмелел я.

Бывшая защитница печально улыбнулась.

– Не знаю, – честно призналась она. – Я, наверно, больше люблю мысли о нём. О том, что будет после того, как мы победим. Только… – она запнулась. – Смогу ли я?

– Обязательно! – поспешно заверил я, но Оксана покачала головой.

– Я привыкла идти вперед, не оглядываясь, – сказала она, – это не лучшее качество для заботливой и верной жены.

– Ты сможешь, старшая сестрёнка! – уверенно заявил я, и бывшая защитница послала мне воздушный поцелуй.

Глава 16. Разрушение мифа

Утром меня разбудил назойливый шум. Из-под шкуры, заменяющей дверь, лился яркий свет, а на краю кровати сидело существо с потрескавшейся серой маской вместо лица.

– Урр-урр-урр, – рокотал шаман, но заметив, что я проснулся, вместо приветствия сказал: – Сегодня наставник откроет истину.

– Ты жив? – спросонья удивился я. – Или это очередной кошмар?

– Пока волшебницы в объятиях сновидений, нам следует закончить ритуал.

– Не может быть, – прошептал голем.

Он всю ночь проторчал в изголовье лежака, а теперь чуть ли не приплясывал от нетерпения и любопытства.

– Созданный магией не может лицезреть наше таинство, – не терпящим возражения тоном заявил шаман. – Ты останешься в прохладе пещер.

– А я пойду, – высунул язык Оливье.

Он уже сменил обезьянью морду на свою серую, и довольно щерился, высокомерно поглядывая на Евлампия.

– Так не честно, – заныл голем.

Я поднялся.

– Какой ритуал? Я думал, что всё само собой получится. Властелин освободится, когда предатель передаст магическую силу, ненавистник подарит смелость, а наставник откроет истину.

Шаман поправил маску, не удостоив меня ответом, а Евлампий продолжал причитать.

– Как гомункулов уничтожать, так я нужен, а как с…

– Извини, – перебил я голема и вышел, прикрыв проём шкурой.

Утро ещё только разгоралось. Раскрашенные рыжими сполохами облака вылезали из-за леса. Небо из нежно-голубого перекрашивалось в циановый. Медленно светлело на востоке, а с другой стороны горы ещё дремала тьма.

– Пророчество – это выдумка блаженного. Редко бывает откровением, а чаще всего хитроумная ложь, – объяснил шаман. – Само по себе оно не исполняется и не приводит ни к добру, ни к злу. Всё зависит от тебя!

– Я ничего не понял, – честно сказал я.

– Как всегда, – усмехнулся хранитель.

– Потому что ты смотришь глазами, а не душой.

– Кто ты?

– Всё что ты хочешь узнать, прояснится после ритуала, – уверенно прохрипел шаман.

– И кто же, интересно знать, мой наставник? – уточнил я.

– Не пытайся заглянуть за гору, сначала на неё надо подняться!

Мы вернулись на церемониальную площадку. Её, как и раньше, охраняли каменные идолы, но при свете они выглядели по-другому. Первая статуя походила на более крепкого, мускулистого меня. Во второй уже можно было различить волка. С каждым новым идолом сходство со зверем нарастало, а последняя статуя уже ничем не отличалась от