Проигравший получает все - Анна и Сергей Литвиновы

– А кто он тебе, этот Дима? – заинтересованным тоном спросил Барсинский. Он вел себя как на светском приеме – хоть и лежал по уши в грязи под дулом Таниного автомата.

– Всего-навсего хороший друг.

– друг?

– друг.

– Хорошенькие у него подруги, – с ноткой зависти пробормотал Барсинский и добавил:

– Мой мобильный телефон остался в машине. Татьяна протянула ему аппарат Павла. Барсинский попытался возразить, но Татьяна решительно сказала:

– Никогда не поверю, что ты не помнишь номер. И посмей только вызвать охрану. Пристрелю к чертям.

Барсинский набрал номер и, не назвав себя и не обращаясь по имени, сказал:

– Журналиста отпускай… Где хочешь… Пока светит солнце.

Барсинский нажал кнопку сброса и пробежался пальцами по клавишам.

«Чтобы я не узнала последний набранный номер – когда он вернет телефон мне», – сообразила Татьяна.

– Что значит «пока светит солнце»? – требовательно спросила она.

– Как что? Чтобы отпустили днем, до наступления темноты…

– Так я и поверила. Говори! Пристрелю! Барсинский впервые занервничал и даже перешел на «вы»:

– Я уверяю вас, его действительно отпустят! Мне уже ясно, что он ни при чем. Не в моих правилах убивать невинных людей… Да и вообще убивать…

Татьяна на «вы» переходить не пожелала:

– Я за Димку горло тебе перегрызу. Откуда хочешь достану.

С центра поляны послышались возбужденные крики. Команде Барсинского удалось завладеть знаменем. Сейчас объявят конец игры, все сбросят маски и увидят, что хозяин исчез… Татьяна нехотя отвела автомат от головы Барсинского.

– Вы мне нравитесь, – сказал Барсинский. – Какое у вас образование? Я мог бы предложить вам, высокооплачиваемую работу. Татьяна усмехнулась:

– Спасибо, нет. Я не нуждаюсь в деньгах.

– Воля ваша.

Татьяна быстро направилась в глубь леса, на ходу бросив через плечо:

– До встречи… – и ехидно добавила:

– Терминатор!

В машине раздался звонок. Он разбудил Диму – или это он, наоборот, заснул от звонка?

Откуда-то издалека до него в темноту доносился гул человеческих голосов. Он опять слышал, да не понимал, о чем они говорят.

Вскоре машина – или на чем они там ехали? – стала тормозить и остановилась.

Дима почувствовал, как его поднимают, взяв за плечи и за ноги. Ногам стало больно. Он опять захныкал. Вот его вытаскивают откуда-то.

Несут куда-то. Ему было все равно.

Вот его положили. Под ним было что-то прохладное и шелковистое. «Что они собираются со мной делать?» – равнодушно подумал Дима. Он попытался рвануться. «Тихо ты», – кто-то саданул его в бок. Он послушно замер.

Вот ему развязали руки. А теперь – ноги. Сдернули с головы мешок.

Ослепительный свет хлынул на него. Дима зажмурился.

Он смог двигаться. Сел.

Когда Дима сумел открыть глаза и они привыкли к свету, он увидел себя сидящим на траве. Рядом, шагах в тридцати, проходила дорога.

На дороге стоял джип с затененными стеклами. В тот момент, когда Дима открыл глаза, дверцы его захлопывались. Дима не увидел, кто там, внутри. Джип резко взял с места.

Дима встал на ноги и побрел к дороге. Стоял ослепительный летний день.

Горело голубое небо. В нем белели облака. Зеленело поле за дорогой. Зеленел лес вдалеке. Справа виднелись дома. Ослепительно белый указатель на трассе сообщал, что начинается город Томилино. Все казалось таким праздничным.

Дима вышел на обочину и побрел в сторону города.

Хорошо, что сейчас он не мог видеть себя. В пропотевшей одежде, с всклокоченными жирными волосами, небритый, с бессмысленным взглядом лихорадочно горевших глаз – он вряд ли смог бы узнать сам себя: остроумного жуира, щеголя, бонвивана, любителя приключений и любимца женщин, блистательного журналиста Дмитрия Полуянова…

Посреди огромного пустого подмосковного поля стояла машина. Вдалеке виднелся громадный бессмысленный бетонный параллелепипед – то был ленинский мемориальный музей. Ни души не было рядом. Ни души не было, казалось, на всей земле.

На заднем сиденье автомобиля «Вольво-440» сидели двое. Передние сиденья были пусты. Одно из них, со стороны пассажира, было разложено. На нем лежал переносной компьютер.

Один из пассажиров, сидевших на заднем сиденье – сорокалетний, худой, высокий, бородатый, – отсутствующим взглядом смотрел, отвернувшись к окну, куда-то вдаль и непрерывно курил. Второй – совсем подросток, прыщавый и с длинными немытыми волосами – самозабвенно склонился над распахнутым на переднем сиденье ноутбуком. Его длинные пальцы с грязными окоемами под ногтями летали над клавишами.

Через мобильный телефон (тот самый, что Велихов некогда купил у безработного банкира из разорившегося банка) с помощью модема их лэп-топ, самый мощный из имевшихся в продаже в Москве, был подключен к «всемирной паутине» – Интернету, неиссякаемому хранилищу самой разнообразной информации, удивительному средству связи и общения между людьми.

И – инструменту для вредительства, шпионажа и грабежа.

…Вчера, в воскресенье, после того как квартиру Германа Титова покинула вооруженная пистолетами парочка, Велихов бессильно опустился на диван.

Долго и презрительно смотрел в сторону Германа.

Герман же неожиданным образом воспрял духом, принялся даже что-то фальшиво насвистывать. Для Велихова было ясно: их операция находится на грани провала. Если люди Барсинского обнаружили компьютерный «жучок» – а они его обнаружили! – он наверняка уничтожен. Оставалась одна надежда – на Оксану.

Сможет ли та сегодня, сумасшедше рискуя, снова внедрить «багз» в личный компьютер господина Барсинского? Но это был, пожалуй, один шанс из ста. Не дурак же Барсинский, чтобы дважды наступать на одни и те же грабли.

А даже если она сможет вставить дискету с «жучком», действовать им с Оксаной надо стремительно. Пока эта парочка, захватившая его и Германа, не добралась до Боба и не застучала их.

Раздался звонок. Звонил мобильный телефон в кармане у Велихова.

Велихов нетерпеливо вытащил трубку, нажал на кнопку. Это была Оксана.

– Здравствуй, – холодно поздоровался он, не называя ее по имени, и нетерпеливо спросил:

– Вставила?

– Почему ты не спрашиваешь, – горько сказала Оксана, – вставил ли он – мне.

– И все-таки? – настаивал Велихов.

– Нет.

– Понятно, – сказал Андрей, помолчал и безжизненно добавил:

– Не огорчайся. – Сил продолжать разговор не оставалось ни у него, ни у нее, поэтому Велихов тускло сказал:

– До свиданья, – и нажал на кнопку разъединения.

Итак, все было кончено. Весь их замечательный план – план, в который вложено столько усилий, нервов, денег – да что там, в который вложена их с Оксаной любовь! – рухнул. Рухнул в одночасье. И все из-за этого прыщавого оболтуса. Да, видно, верно говорят: не существует идеальных преступлений. Даже в великолепно продуманном плане отыскивается слабое звено, которое рвется в самый неподходящий момент. Кто бы мог подумать! Все из-за того, что этому волосатому недорослю вздумалось проверить, как действует его замечательная программа! Нашел игрушку!