Ричард Блейд Айденский - Джеффри Лорд

Весь день Блейд и Лиайя ехали на юг, пересекая пустынную дикую местность, где лишь изредка попадались давние следы войсковых стоянок. Блейд искал хоть какие-то признаки дорог, колодцев или тому подобные следы того, что он перешагнул рубежи могучего, наводящего страх государства — но напрасно. Да, когда-то, довольно давно здесь проходили войска. Проходили обычным маршем, не строя ни укрепленных лагерей, ни промежуточных баз — ничего. Они добирались до валов Заркии, обороняемых не слишком умелым воинством, затем откатывались обратно. Какой был смысл в этих походах? Почему, в конце концов. Империя не могла послать три или четыре легиона? Двинуть войска со всех сторон? Вопросы, вопросы… Ответов пока не было, но Блейд надеялся найти их.

Спрашивать о чем-либо Лиайю было бесполезно. Милая она девочка, но, увы, кроме своей лесной деревеньки, ничего не знает. Ему предстояло самому находить ответы на все возникшие здесь загадки.

Пока нужды таиться не было. Странник не хотел обставлять излишней секретностью и сам факт появления в северных лесах таинственного «Мориона». Пусть имперские ищейки как можно скорее сообщат об этом своим хозяевам! Удивить — наполовину победить!

Но похоже, сами путники намного опередили возможные депеши возможных соглядатаев. Весь день Блейд с Лиайей ехали в полном одиночестве. Мир вокруг жил своей жизнью — пели птицы, мелкие зверюшки шуршали в траве; от нечего делать Блейд принялся расспрашивать свою спутницу.

Лиайя рассказывала охотно (а Дракула неизменно подтверждал, что она говорит «белое») простые и незатейливые истории о нравах в пильгуйской глубинке, о всесилии богатых хозяев, о жадности и прижимистости односельчан, об их склонности к супружеским изменам и о прочем, прочем… Картина получалась не слишком приятная, но, по мнению Блейда, которое он не спешил высказать, вполне естественная. Средневековье, жестокие нравы… Ничего не поделаешь! Хорошо еще, что пильгуи не додумались до государственной религии и инквизиции…

К вечеру, по его прикидкам, они оставили позади порядка тридцати миль. Странник не хотел понапрасну мчаться вперед, загоняя коней, хотя мог бы покрыть и сорок, и пятьдесят миль за светлое время.

На ночлег они с Лиайей расположились в небольшой уютной рощице, где из-под камней на склоне холма выбивался чистый и прозрачный ключ. После ужина, любовной схватки и последующего отдохновения, когда Блейд уже начал засыпать, внезапно встрепенулся Дракула. Явно встревоженный ата завертел головой, словно ловя какие-то одному ему слышимые звуки.

«Темно! Темно! Слова! Голос в голове!»

Блейд вскочил, одним движением выхватив меч. Однако вокруг все было тихо. Спутанные кони мирно дощипывали траву, Лиайя уже сонно посапывала, завернувшись в плащ, — она, похоже, так ничего и не заметила. Ата тоже начал успокаиваться — покрутился еще немного и, выдав нечто вроде человеческого «показалось», уснул. Блейд спрятал оружие и тоже улегся.

Ночь прошла без всяких происшествий. Утром путники двинулись дальше; странник мог только дивиться пустоте и спокойствию окрестных земель. Мощь Империи здесь не ощущалась, и поселенцы из Заркии могли бы отхватить в этих краях отличные угодья — если бы набрались храбрости вылезти из-за своих валов и частоколов. Впрочем, тут легионеры смяли бы их играючи.

Примерно спустя час после полудня Блейд начал замечать, что люди тут все же бывают — и не только солдаты. Страннику повезло: он заметил свежие следы костра неподалеку от места, где они проезжали. Потом попались еще следы и еще — похоже, сюда наведывались охотники и собиратели меда диких пчел. Не густо, но все-таки обнадеживает.

Вечером второго дня Дракула вновь заволновался. Только на сей раз успокоился он далеко не сразу, все твердил что-то о «смотрящих внутрь головы». Ничего более конкретного Блейду выжать из своего мохнатого приятеля так и не удалось — тем более, что все вновь кончилось благополучно. Ата уснул; посидев некоторое время возле костра, его примеру последовал и Блейд, по-прежнему полностью полагаясь на своего непревзойденного часового.

Утром третьего дня, когда путники миновали небольшую гряду холмов, Блейд заметил впереди замок.

Это было настолько неожиданно, что странник даже опешил на мгновение, решив, что у него помутилось в глазах. Но нет, он на самом деле видел на берегу неширокой речушки изящные башенки и резной парапет стен… Самый настоящий замок! Его окружал широкий, неправильной формы круг возделанных полей, среди которых были разбросаны крошечные коробочки крестьянских домиков. Более мирного пейзажа невозможно было представить.

Лиайя застыла, раскрыв рот; правда, и сам Блейд в первый момент выглядел не лучше. Слишком уж сильно успел отпечататься в его сознание образ «Империи Зла»! Казалось, тут должны возвышаться лишь могучие и мрачные крепости, непременно — из черного, как ночь, камня; величественные многобашенные твердыни, один вид которых внушает ужас и отвращение… Но все оказалось совсем иначе. Быть может, это просто обман, видимость?

— Мы… мы пойдем туда, Морион? — шепотом спросила Лиайя. После пары ночей, проведенных с Блейдом, приставку «великий» она как бы невзначай отбросила. Надо сказать, что искусству любви девчонка училась поразительно быстро и не отказывала себе в удовольствии покричать всласть. Хорошо еще, что Дракула был настолько деликатен, что делал вид, будто ничего не замечает.

— Сначала мы подберемся поближе и как следует осмотримся, — ответил странник.

Исполнить этот замысел оказалось нетрудно. Крадучись, перебежками, старательно избегая открытых пространств, Блейд, ата и Лиайя двинулись вперед, вскоре оказавшись на самом краю небольшой рощицы из трех десятков деревьев, с этого наблюдательного поста вся жизнь деревни, что раскинулась вокруг замка, была видна как на ладони. Не слишком высокие стены этой игрушечной крепости оставляли открытой для обозрения изрядную часть внутреннего двора.

— Теперь полежим и посмотрим, — предупредил Блейд девушку. — «Дракула, взгляни на людей — там, внутри!» — мысленно добавил он.

Время тянулось медленно. Обитатели деревни оказались, как и говорил Ульбад, самыми обычными людьми — только чуть смуглее своих северных соседей. И занимались они самыми что ни на есть обыкновенными человеческими делами, а именно крестьянскими. Занимались неспешно и основательно; никаких рабов Блейд нигде не увидел. Работники — да, были. Но именно работники, а не рабы. Очень скоро смотреть на них страннику наскучило. Кроме того, он чувствовал, что самое интересное таится отнюдь не в этой лишенной частокола деревушке, а в замке. Его ворота, украшенные резными гербами (какими именно — разглядеть издалека не удалось), были открыты, и деревенские все время входили и выходили из них, однако первый из обитателей замка появился лишь много позже полудня.