Технократ - Даниил Аксенов

Енарст понимал Муканта: тот стремился к скорейшему миру со всеми, потому что еще не разобрался в недавнем заговоре и не хотел закончить, как Аретт.

В опытной голове советника, несмотря на тряску, рождались замечательные схемы отстранения могущественного короля от переговоров. Эти политические шаги были проверены временем и сулили полный успех. Енарст даже не догадывался, что вскоре все его умение выступит не против хитрости Нермана, а всего-навсего против славолюбия Аррала, о которое и разобьется.

Тем временем в городке, окруженном загадочным туманом, разворачивались любопытные события. Фегридцы обходили дома с целью поиска «подозрительных лиц», но при этом сами не знали, как подозрительные лица должны выглядеть. Все уларатские ишибы были переписаны и напуганы обещаниями допросов. Король Нерман долгое время находился рядом с домом коменданта, а потом якобы заперся в кабинете дворца и приказал никого не пускать. К дому коменданта были приставлены для охраны шестеро гвардейцев (двое около входной двери, остальные — по периметру) и трое ишибов, совершающих обход вокруг здания. Но этим дело не ограничилось. На площадь перед домом коменданта было строжайше запрещено ступать всякому без специального разрешения Верховного ишиба Аррала (который, впрочем, тоже заперся вместе с королем). Даже фегридские офицеры с недоумением смотрели на пустую площадь, заглядывая через плечи королевских гвардейцев. Шенкер же в ответ на все вопросы демонстративно разводил руками, как бы показывая, что сам не понимает, что происходит.

По всем расчетам, солнце уже должно было клониться к закату, но городок был все так же освещаем тусклыми всполохами облака. Горели светильники, и общая видимость оставляла желать лучшего. Создавалось впечатление, что раннее утро или поздний вечер внезапно полюбили этот населенный пункт и решили задержаться в нем подольше.

Однако на третьем этаже дома коменданта царило некоторое оживление. Едва слышное, проявляющееся лишь в шорохах, покашливании и нетерпеливом шепоте.

— Ну что там? Никто не идет? — спрашивал хорошо поставленный баритон, по всей видимости привыкший командовать.

— Пока все тихо, твое величество, — отвечал чуть хриплый голос, похожий на голос Иашта.

— Жаль… мне уже тут надоело сидеть.

— Мне тоже. Может быть, твое величество ошибся и этот «наводчик» не настолько умен? — Третий голос был тонок, с оттенками ворчливости. — А то сидим тут, ждем умника, который пройдет через кордоны, как горячий нож сквозь масло, а он на самом деле полный осел!

— Не будь пессимистичным, Аррал, — отвечал баритон. — Ослов на такие должности не назначают. Думаю, что уже скоро. Возможно, мы погорячились с такой сильной охраной, но нельзя допустить и толики подозрений. К тому же наводчику мог понадобиться инвентарь. Требуется время, чтобы его добыть.

— Какой инвентарь, твое величество?

— Реквизит. Как у бродячих артистов.

— Кхе…

Время тянулось медленно. Комната, где находились обладатели загадочных голосов, была освещена лишь светом с улицы. Окно было открыто наполовину: лишь одна створка располагалась на своем месте, а другая исчезала в темноте комнаты.

— Бежит… наш гвардеец… Октейст, — послышался шепот Иашта.

Баритон промолчал. В охрану дома были выбраны лишь представители древних ранигских родов, а площадь сторожили все остальные. Октейсту, столь хорошо проявившему себя в деле заманивания Олеана в ловушку, король пообещал долгожданный офицерский чин, но без возможности отставки. Нерману были нужны верные, проверенные люди, и сейчас бывший сержант исполнял обязанности связиста между наружным оцеплением и неким ответственным за охрану ишибом, якобы находящимся в доме.

Вскоре торопливые шаги гвардейца застучали по лестнице, и дверь в темную комнату приоткрылась.

— Твое величество, — зашептал Октейст, — угольщик желает пройти в дом. Говорит, что всегда в это время подвозит уголь господину коменданту. Ночи ведь холодны.

— Тележка при нем? — оживился Аррал. — Реквизит?

— Угольщик настоящий? — спросил баритон.

— Выглядит настоящим, твое величество. Нужно проверить?

— Нет. Угольщики входят через черный ход, не через парадный. Его впустить, но провести по краю площади, чтобы к парадной двери не приближался. Иашт, встреть его внизу. Пусть разгрузится и сразу уходит. Пока угольщик не уйдет, ни о ком не докладывать.

— Настоящий? — разочарованно процедил тонкий ворчливый голос, когда Иашт ушел. — А как же реквизит?

— Спокойствие, Аррал, дело близится к завершению. Угольщик и есть реквизит.

— Это как, твое величество?

— Ну в чем необходимость именно сейчас прийти угольщику? — терпеливо ответил баритон. — Он мог бы и подождать, если площадь закрыта, но нет! Он ведь наверняка не герой, а идет, якобы проявляет заботу, и именно в дом коменданта, никуда больше, хотя еще несколько больших домов в оцеплении. Скорее всего, его попросили прийти, даже заплатили за это. И кто-то ждет его неподалеку, чтобы он рассказал, что тут и как. Тихо или что-то происходит.

— Так нужно брать!

— Не нужно, Аррал. Вот представь, к нему подошел кто-то в плаще, лица не видно, голос изменен, сулит деньги… Что угольщик нам расскажет? Ничего. Мы лучше здесь подождем, а угольщик поведает кому надо, что тут тихо и спокойно.

Вскоре посетитель покинул дом, а Иашт вернулся на место. Однако прошло совсем немного времени, как Октейст опять прибежал.

— Твое величество, — сообщил он замершему от предвкушения встречи с «наводчиком» королю, — прибыл фегридский имис с предписанием от Шенкера забрать шесть клинков.

— Каких клинков? — удивился король. — Зачем они Шенкеру? Предписание-то подлинное?

— Отпечаток истинной ти советника, — подтвердил гвардеец. — А клинки вывешены в доме на стенах. Зачем они понадобились господину советнику, неизвестно.

— Клинки вынести и передать в руки. Имис в дом не звать, — разочарованно распорядился король и недовольно пробурчал: — Вот Шенкер тоже нашел время…

Октейст сделал несколько шагов вниз по лестнице, как баритон остановил его:

— А эти клинки где висят, собственно?

— В приемной, но высоко, под самым потолком.

— Стой! Приказ меняется. Имис пригласи в дом. И, конечно, через парадную дверь.

— Слушаюсь! — Октейст судорожно вздохнул, повернулся и помчался выполнять приказ.

— Готовьтесь, господа, — распорядился король. — Этого имис брать живьем, и только живьем. Лучше внезапно оглушить. Сразу, как только войдет в дом. Если все пройдет хорошо, наша помощь не понадобится.