Ты - моя ошибка - Ники Сью

турника, раздраженно поглядывая на меня. Губы его свелись в тонкую нить, на скулах выступили желваки. Зато Никита вел себя настолько вальяжно, словно одержал самую важную победу в своей жизни.

- Тогда считай, Снежинка, - заявил уверенно Новиков. Скинул ладонь с моего плеча, подошел к турнику, и нет бы просто начать упражнения, видимо этого было мало для демонстрации своего превосходства. Потому что Ник стянул с себя майку, кинув меня, аля Супер Майк, ее в руки. Девчонки завизжали, я громко вздохнула, оглядываясь. Все до единого смотрели на кубики пресса моего парня, на его спортивные руки, обтянутые мышцами. А когда он все же запрыгнул на турник, народ окончательно завыл.

В эту минуту мне хотелось с одной стороны его убить, с другой, я вдруг почувствовала себя Золушкой. Самый красивый парень университета теперь только мой. И вся эта демонстрация крутезны не иначе доказательство мне, что Ник лучший и на другого смотреть не стоит.

К счастью, физрук вернулся довольно быстро и концерт закончился.

- Офигеть, - шепнула Анфиска, когда мы начали разминаться.

- Сама в шоке, - призналась я.

- Что это было? – не унималась подруга.

- Ох, вот бы потрогать его кубики, - заныли одногруппницы. Я покосилась на них, отмечая про себя, что Ник получит за свою выходку. А когда пара закончилась, и мы с Анфисой направились к выходу из спортзала в толпе студентов из восьмидесяти человек, Новиков с Филатовым нарисовались рядом.

- Ну как? – спросил Никита, закидывая руку мне на плечо. Он победно улыбнулся, а вот Рома прыснул со смеху.

- Лучше бы цветы подарил, - сказала я, скидывая его руку.

- Да ты что, - не выдержал видимо Филатов. – За цветами еще идти ж надо, а тут вулкан ревности… Ай.

- Ты что-то слишком разговорчивый стал, Ромашка. – Прорычал Ник.

- Ульяна, - послышался за спиной голос Игната. Мы вышли в коридор, продолжая прибывать среди одногруппников. Они на нас, конечно, поглядывали. Любопытно ж. Даже Иванов, который теперь старался обходить меня стороной, и тот вылупился.

- Эй, друг, - строго заявил Никита. – Кончай тереться возле моей девушки.

В шумном коридоре повисло гробовое молчание. Словно по команде народ резко перевел взгляды на нас и прибывал, кажется, в шоке. Что ж, я и сама прибывала в шоке. Может, надо было вмешаться, но мне хотелось услышать еще раз фразу «моя девушка». Так сладко звучало. Земля под ногами поплыла, в груди чувства разливались теплым водопадом, одним словом, я медленно таяла.

- Вот как? – спросил почти минуту спустя Митин, переводя взгляд на меня.

- Вот так, - кивнул Новиков.

- Ладно, пошли, - Рома вовремя подхватил друга за локоть и потянул в сторону раздевалки. – Еще успеешь наглядеться на свою женушку. Ульян, - Филатов вдруг остановился и произнес довольно громко шах и мат. – Вечером ждем вас в гости, не забудь. Катя уже поставила мясо. Семейные посиделки, туда-сюда. Ник, морковку будешь?

- Вечером у нас планы, - буркнул Новиков, он тоже оглянулся, и его губ коснулась улыбка. Я махнула ему рукой, в ответ этот вредина скорчил рожицу. Мне сделалось смешно, и я вдруг задумалась: в какой момент нам стало так легко друг с другом? А может… с первого дня. Кто знает. Жизнь вообще непредсказуемая штука.

Эпилог

Семь лет спустя

Никита сидел на лавке возле фонтана и разглядывал пульт управления, который ну никак не поддавался. Вот и подарки, лучше бы купили сами. Но на работе подарили к круглой дате, как-то не хорошо отказываться. Да и коллеги в последнее время, итак, ходили как в воду опущенные, то у них не получалось, се. Ждали появления босса, и только в те редкие минуты, когда Никита переступал порог офиса, народ оживал. Начали идеи генерировать, глаза загорались, звонки сыпались. В целом, может оно так и нормально, кто-то должен вдохновлять на подвиги. Но в последнее время Новиков не готов был уделять офису по десять часов в сутки. У него были более важные задачи, например, на прошлой неделе в садике проходил конкурс под названием «я и мой спортивный папа».

Данька все уши прожужжал, носился по дому, напевая, мы всех выиграем, мы станем первыми. Ну, Никита и вдохновился, отменил даже важную встречу с новым клиентом, а потом и вовсе взял два выходных. Победу они все-таки одержали, и не могли не отпраздновать. Поехали вместе с Филатовыми на дачу, устроили вечер шашлыка и футбола.

В понедельник утром на радостях Никита похвастался коллегам золотой медалью и фотографией с сыном. А через два дня, когда Даньке стукнуло пять, они притащили эту огромную машинку на радиоуправлении. Пришлось взять, поблагодарить, однако сам Новиков склонялся к тому, что вещица была не особо качественная. Вот даже сейчас, он вроде нажимал нужные кнопки, а она наотрез отказывалась нормально ехать. Виляла, тормозила не вовремя. Как на такую сажать сына?

- Па! – крикнул Данька. Он несся на всех порах с детской площадки. За ним следом Аринка и Филатов, который кажется, уже устал быть нянькой. Девчонки с некоторых пор придумали традицию: один день они полностью оставляли детей на плечи мужей, а сами ходили по магазинам, салонам, а иногда зависали дома под просмотр сериалов или чтением книг. Никита особо не возражал, ему нравилось гулять с Данькой, особенно сейчас. Вот когда мелкому было два года или год, приходилось тяжко, да. Кажется, сделай не так и все – нет ребенка. Никита очень переживал и злился. Но сын подрос, научился ходить, говорить, и теперь сам с радостью придумывал игры и развлечения для себя и окружающих.

У Ромы ситуация примерно похожая. Аринка с Данькой были погодками, как уж так случилось, непонятно. Уля с Катей даже в одном роддоме рожали, только в разные месяца. В моменты беременности девушки окончательно сдружились, а Рома с Никитой успели познать все горести уборки, готовки и помощи женам, которые тяжело переносили первую беременность. И если Новиков еще неплохо справлялся, то Филатов выл. Готовить он отродясь не умел, за неделю мог сжечь все кастрюли в доме. Пришлось им переехать временно к родителям Ромы.

Порой Катя с грустью и белой завистью говорила, как Ульяне повезло. Ведь кто бы мог подумать, что замкнутый и холодный Никита, окажется, настолько заботливым мужем и отцом. А Ульяна лишь молча улыбалась. Ей и самой иногда не