Королева мрака. Книга 1 - Раймонд Фейст

— Честный Джон давным-давно понял, что его заведение будет процветать, только если станет нейтральной территорией для всех. Квад гарантирует, что любой нарушитель порядка не останется в баре дольше, чем нужно времени, чтобы его выставить.

— Квад?

— Это наш большой мохнатый друг, — ответил Болдар. — Он коропабанин; коропабане сильнее любого известного на сегодняшний день существа, практически неуязвимы для любой магии, и самому быстрому яду потребуется неделя, чтобы его убить. Квады — идеальные телохранители, если вы уговорите их покинуть родной мир.

Они вошли, и Миранда остановилась, пораженная. Бар был огромен, не менее двухсот ярдов в ширину и вдвое длиннее. Вдоль всей правой стены тянулась единственная стойка, за которой металась, обслуживая клиентов, дюжина барменов. Две галереи, одна над другой, шли вдоль остальных трех стен, и там, за столиками, сидели посетители этого грандиозного заведения, наблюдая за тем, что делается внизу.

Здесь играли во все игры, основанные на случайности, которые только можно себе представить, и существа самого невероятного облика непринужденно двигались сквозь толпу, здороваясь со старыми знакомыми. Гуманоиды преобладали, но попадались и существа, смахивающие на насекомых или собак, а при виде нескольких ящероподобных посетителей бара Миранда почувствовала себя неуютно.

— Добро пожаловать к Честному Джону, — сказал Болдар.

— А где сам Джон? — спросила Миранда.

— А вот, — Болдар показал на ближний конец стойки. Там стоял человек, одетый в странный костюм из блестящей ткани. Брюки без отворотов, начищенные до блеска узкие и непривычно вытянутые черные туфли. Под распахнутой длинной курткой — белоснежная сорочка с жемчужными запонками и стоячим остроконечным воротничком. Ярко-желтый галстук и широкополая белая шляпа с лентой из переливающегося красного шелка. Джон был занят беседой с каким-то существом, похожим на человека, но с дополнительной парой глаз на лбу.

Подходя к нему, Болдар приветливо помахал рукой. Джон сказал что-то четырехглазому человеку, и тот, кивнув, отошел.

Широко улыбаясь, Джон воскликнул:

— Болдар! Сколько мы не виделись? Год?

— Ну, не совсем, Джон, не совсем. Но около того.

— А как вы определяете время в Зале? — спросила Миранда.

Джон взглянул на Болдара, и тот пояснил:

— Мой нынешний наниматель, Миранда.

Джон театральным жестом сорвал с головы шляпу, повел ею перед грудью и, слегка согнувшись в поклоне, почти нежно взял руку Миранды, сделав вид, что целует, хотя его губы не прикоснулись к коже.

Миранда испытала неловкость и отдернула руку.

— Милости прошу в мое скромное заведение.

Глаза Миранды расширились.

— На каком языке вы — мы…

— Я вижу, вы здесь впервые. Полагаю, я должен лично принять столь очаровательную гостью, — сказал Джон. Он показал им на стол рядом со стойкой и отодвинул стул. Миранда непонимающе прищурилась, но тут сообразила, что он ждет, чтобы она села. Это было ей странно, но, зная, что в разных мирах существуют разные обычаи, Миранда постаралась не показать виду, что смущена.

— Одно из небольших заклинаний, — говорил тем временем Джон, отвечая на столь сбивчиво высказанный вопрос Миранды. — Это не только полезно, это необходимо. Только, боюсь, оно не вполне совершенно, поскольку порой здесь бывают посетители, чья личная система понятий настолько отлична от общепринятой, что общение возможно лишь на самом простейшем уровне — если вообще возможно, а мы тем не менее обязаны понимать такого случайного дурака.

— Что мы сейчас и делаем, — с усмешкой вставил Болдар.

Джон отмахнулся.

— Что же касается вашего первого вопроса, то измерение времени — достаточно простая вещь. Вне Зала время течет везде одинаково, по крайней мере в известной мне вселенной. Если хотите точности, то здесь мы измеряем его в единицах, принятых в моем родном мире. Конечно, это своего рода тщеславие, но я хозяин этого заведения и имею право устанавливать свои правила. Могу ли я полюбопытствовать, из какого мира прибыли вы?

— С Мидкемии.

— А, ну тогда наша система очень близка к той, которой пользуетесь вы, только разное количество часов в году; этой разницы достаточно, чтобы у летописцев и философов болела голова, но в масштабе обычной продолжительности жизни дата вашего рождения по двум календарям разойдется всего на несколько дней.

— Впервые услышав о Зале, я решила, что это магический портал, через который можно попасть в другие миры. Но я совершенно не понимаю… — сказала Миранда.

Джон кивнул:

— Понимают немногие. Но люди, а вы, насколько я понимаю, человек, как и другие разумные существа, легко приспосабливаются. Встречая что-то полезное, они это используют. Вот и мы, кому посчастливилось попасть в Зал, тоже приспособились. Существует немало причин, чтобы здесь оставаться, и выгоды, которые получает тот, кто нашел сюда дорогу, слишком велики, чтобы ими поступиться. Поэтому большинство из нас становятся жителями Зала, забывая о прежних связях или, в лучшем случае, постыдно пренебрегая ими.

— Выгоды?

Джон и Болдар переглянулись.

— Чтобы не утомлять вас излишне, моя дорогая, не лучше ли вам рассказать мне, что вы уже узнали о Зале? — предложил Джон.

— За время моих странствий я несколько раз слышала о Зале Миров. Мне пришлось потратить немало времени на поиски входа. Я думаю, что Зал — это средство для путешествия сквозь пространство к самым далеким мирам, — сказала Миранда.

— И сквозь время, — заметил Болдар.

— Время? — удивилась Миранда.

— Чтобы достигнуть далеких миров с помощью обычных средств, не хватит человеческой жизни; Зал сокращает это время до нескольких дней, а иногда и до нескольких часов.

— Самое главное, — сказал Джон, — это то, что Зал существует независимо от объективной реальности, как мы определяем ее из своего родного мира. Он связывает миры, которые могут находиться в разных вселенных, в разном пространстве-времени, за неимением лучшего термина. Для нас это непостижимо. Но суть в том, что Зал способен связать миры разного времени. Мой родной мир, не очень заметный шарик, вращающийся вокруг ничем не примечательного солнца, мог умереть задолго до того, как появился ваш мир, Миранда. Откуда нам знать? Если мы перемещаемся сквозь объективное пространство, почему бы нам не двигаться и сквозь объективное время? — Джон помолчал. — Ив силу этого здесь, в Зале, у нас есть все. Ну, если не все, то настолько к этому близко, насколько способен пожелать смертный. В Зале идет торговля чудесами и обыденными вещами, любыми товарами любого вида, любыми услугами и обязательствами. Вообразите себе любую, только не в принципе невозможную вещь — и вы здесь найдете ее или по крайней мере найдете кого-то, кто доставит вас к предмету вашей мечты.