Поздние ленинградцы. От застоя до перестройки - Лев Яковлевич Лурье

можно лучше, не останавливаться ни перед чем – такие тезисы существовали в душах молодых людей. Кто-то шел в спецслужбы, кто-то пробивался по другим направлениям, кто-то не мог утерпеть, хотелось все вопросы решить разом».

Михаил Любарский: «Я беседовал со студентами, и они Зеленкова очень подробно характеризовали. Трус. Жестокий человек. Не очень умный, но хитрый. Избрал профессию юриста, чтобы зарабатывать много. Он этого не скрывал. Пока ты молод, надо стать богатым».

Володя Зеленков и в армии не теряет времени зря: активный комсомолец, постоянно выступает на собраниях. Его принимают кандидатом в члены КПСС.

Семен Хейфец: «Он закончил действительную службу, был рекомендован для поступления на юридический факультет с блестящими характеристиками из воинской части».

Юрий Новолодский: «Я пришел на юридический факультет в самом начале семидесятых годов, после армии, и был удивительно горд тем, что стал студентом юридического факультета Ленинградского государственного университета имени А. А Жданова, так он тогда назывался. Лучшие педагогические кадры, профессора, лучшие умы того времени преподавали на этом факультете. И не случайно очень многие выпускники стали выдающимися людьми».

После армии Владимир Зеленков с первой попытки поступает на юридический факультет Ленинградского университета. Будущее кажется безоблачным. Но осенью 1973-го Зеленкову становится страшно. По юрфаку проносится слух о зверском преступлении в поселке Мурино. И Зеленков с ужасом догадывается, кто это мог сделать.

30 октября 1973 года в 3 часа ночи при смене караула в воинской части, расположенной в поселке Мурино, обнаружен труп часового. На теле 19-летнего рядового Родионова насчитали 22 ножевых ранения. Автомат Калашникова и два рожка с патронами бесследно исчезли.

В Ленинграде подобного не случалось с послевоенного времени. Стало ясно – в городе появились бандиты, и они теперь отлично вооружены. Когда на следующее утро руководству ГУВД на экстренном совещании зачитали подробную сводку, в кабинете наступила такая тишина, что если бы пепел с папиросы упал на пол, раздался бы грохот.

Убийство часового и кража автомата – ЧП всесоюзного масштаба. О случившемся доложено министру обороны. В ту же ночь воинская часть поднята по тревоге. Солдаты прочесали местность, но ничего не нашли. На место происшествия выехала специальная оперативно-следственная группа.

Адольф Кореенов: «В Мурино увидел воинскую часть, много солдат, увидел труп, увидел следователей, экспертов и понял, что работы будет много. Потом сразу совещание, распределили работу, я занимался всей воинской частью, полком этим».

Следствие обращает внимание на странности. Пост у склада боеприпасов хорошо освещен. Подкрасться к часовому незамеченым крайне трудно. Почему рядовой Родионов подпустил к себе преступника и не применил оружие?

Адольф Кореенов: «Возникает версия, может, это разводящий, может, офицер? А может быть, близкий друг. Это всё изучалось. Но тихий парень был Родионов, ничего компрометирующего не было. Спокойно служил».

Оперативники опрашивают сотни солдат, офицеров, жителей поселка Мурино. Досконально выясняется, где каждый из них находился в ту роковую ночь.

Адольф Кореенов: «Это сотни людей. Меня особенно поразил десантный батальон. Они все написали объяснение, примерно такое: „В 22 часа был отбит, в 5 утра поднят, проверен и снова отбит”»

Саперы с миноискателями прочесывают окрестности в поисках орудия преступления. Найти его не удается. Зато обнаружены следы еще одного убийства.

Адольф Кореенов: «На следующий день обнаружена автомашина такси на Васильевском острове – разбитые стекла, следы, крови и мозгового вещества на стеклах машины и в салоне. И эксперты по осколкам стекла доказали, что эта машина, обнаруженная на Васильевском острове, использовалась при убийстве солдата Родионова».

В багажнике такси на Васильевском острове обнаружили труп водителя с простреленной головой. Удалось восстановить картину происшедшего: преступники приехали в поселок Мурино на такси, застрелили водителя, затем убили часового, забрали автомат и на машине вернулись в город. Стало ясно: банда, скорее всего, готовит преступление в Ленинграде.

Следственный эксперимент на пл. Революции, где Балановский взял такси Федорова. Из фонда Музея полиции при культурном центре ГУ МВД по СПб и ЛО

Ул. Репина, Васильевский остров. Здесь Балановский оставил такси. Из фонда Музея полиции при культурном центре ГУ МВД по СПб и ЛО

Аркадий Крамарев: «Что-то вроде мозгового штурма устраивали. В полковничьих, даже в генеральских погонах. И пытались каким-то образом предугадать, что будет делать дальше преступная группа».

АКМ – автомат Калашникова модернизированный. Прицельная дальность – километр. В начале 70-х более мощного оружия у преступников и быть не могло. Достать новый ствол – как говорится, в масле – крайне трудно. Пистолеты не сбрасывали, как ныне. Берегли. Даже в междоусобных распрях блатные работали финками. За этот «калаш» положили сразу две жизни. Первый вопрос: для чего? Отвечать страшно. Нападение на часового состоялось в преддверии 7 ноября – очередной годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. В этот день всё руководство города должно стоять на трибуне Дворцовой площади – приветствовать колонны демонстрантов. Первая версия – автомат нужен для проведения террористического акта. Разумеется, тут же подключается госбезопасность. Сотрудники работают в круглосуточном режиме, в буквальном смысле. Им запрещено уходить домой. Им выдают раскладушки.

Николай Чванов: «Было циркулярное распоряжение на всю страну, поэтому занимались все подразделения Советского Союза».

Адольф Кореенов: «Устанавливали всех лиц криминального возраста, то есть лет с шестнадцати до тридцати пяти, до сорока. И устанавливали, где эти лица находились на момент совершения преступлений. Это адская работа. Такого объема прочесывания, проверки людей, я лично не помню».

Никаких результатов. Похищенный автомат не найден. Руководство ГУВД с ужасом ждет 7 ноября. На Дворцовой площади сотни агентов в штатском. Проверяют, обыскивают подозрительных лиц. Но площадь заполняет людское море демонстрантов, и милиция перед ними бессильна. В любой момент может раздаться автоматная очередь. Но автомат молчит. Праздник проходит спокойно.

Зеленков и Балановский встретились в родном Ленинграде после дембеля. Об ограблении банка они больше не вспоминали. У каждого своя жизнь, оба на пути к успеху. Зеленков делает карьеру. Балановский устраивается в крематорий. Зарплата там невысокая, зато есть чем поживиться.

Михаил Любарский: «Балановский был мастер кремационный печей. И он грабил трупы. После сжигания он из этого пепла доставал слипшиеся, оплавившиеся зубные коронки. Золото. Святого абсолютно ничего не было. Он привык к трупам, которые он сжигал».

Юрий Балановский (из показаний на следствии): «Работа в крематории ожесточила меня. Я привык к смерти людей».

Николай Чванов: «За очками прятался страшный взгляд, осмысленный, непредсказуемый человек».

Адольф Кореенов: «А внешне сморчок такой, физически он ничего из себя не представлял, но что-то в нем злобное такое было».

Зеленков помогает сослуживцу сбывать