Утерянное искусство красноречия - Ричард Доуиз

Более 60 процентов демократов, республиканцев и приверженцев других партий полагают, что СССР представляет угрозу для Америки. Примерно половина каждой из этих трех политических групп согласна с тем, что жесткая политика президента Рейгана сможет эффективно воспрепятствовать такой угрозе. 93 процента американцев считают, что, если возникнет необходимость, страна должна вступить в открытую борьбу, а не признавать превосходство русских. Тем не менее большинство из нас полагает, что уверенное управление страной позволит нам избежать прямого конфликта. Что касается других вопросов внешней политики, от Ливана до Гренады, то здесь между республиканцами, демократами и приверженцами других партий существуют разногласия, но они представляются нам достаточно незначительными на фоне общего единодушия в отношении глобальных проблем. Более того, впервые с 1964 года общество уверено в здравости суждений и искренности своего правительства. Удивительно то, что единодушное признание обществом национальных ценностей, целей нашей внешней политики, природы наших врагов и действий нашего государства в различных ситуациях не в полной мере отражается в позициях деятелей Демократической партии, в обсуждениях нашей внешней политики и в результатах голосований в Конгрессе.

Между партиями существует взаимопонимание и единый взгляд на внешнеполитические вопросы, но в открытых дискуссиях все еще присутствует та резкость и злобность полемики, которая возникла в американской политической среде со времени обсуждения войны во Вьетнаме и привела искусство цивилизованной дискуссии на грань насилия. Вы помните восстания, которые власти называли «беспорядками»? Помните вьетконговские флаги? Самые агрессивные проявления той эпохи уже в прошлом, но последствия тогдашних конфликтов остаются с нами и поныне и, насколько я могу судить, препятствуют общенациональному обсуждению нашей внешней политики, призванной защищать демократические ценности Запада.

Ни данные опросов общественного мнения, ни результаты выборов до сих пор не привлекли на нашу сторону оппозиционных лидеров, противопоставляющих существующему политическому строю свою элитарность или, по словам Марка Шилдса[102], «рефлексирующий антиамериканизм». Члены Конгресса, представляющие Демократическую партию, несомненно, знают о том, что большинство американских граждан предпочитают надежную защиту государства и жесткую внешнюю политику. Тем не менее эти конгрессмены не спешат отказаться от своей элитарной либеральной позиции. Комментатор от Демократической партии Марк Шилдс пишет в последнем номере журнала Public Opinion: «Демократы постоянно поддерживают какую-то систему вооружений, но только каждый раз не ту, которую в этот год предлагают на рассмотрение Конгресса. “Конечно же, когда-нибудь мы должны остановить Советы”, – говорят демократы. Вот только это “когда-нибудь” все никак не наступает». Демократическая партия до сих пор не поняла, что американцы больше не готовы прощать своему правительству сомнений. Слишком многие либералы продолжают жить вчерашним днем, «золотой эпохой» расцвета контркультуры и антивоенного движения. Но большинство из нас движется вперед. Американцы не согласны считать себя жертвами и не готовы поддерживать бездеятельное, пораженческое государство.

Когда я посетила штаб-квартиру ООН после выборов, меня спросили, чем новая администрация будет отличаться от старой. Я ответила: «Считайте, что мы сняли со спины табличку “Ударь меня”». – «Значит ли это, что, если вас ударить, вы дадите сдачи?» – последовал вопрос. «Не обязательно, – сказала я, – но, если нас ударят, мы по крайней мере не станем извиняться».

В своей книге, посвященной краху демократического строя, знаменитый французский философ Жан-Франсуа Ревель утверждает, что западные нации боятся называть борьбу между демократией и тоталитаризмом своим именем. Они предпочитают метафоры вроде «противостояния Востока и Запада» или «борьбы супердержав». Складывается впечатление, что эти супердержавы равны друг другу как политически, так и морально.

Но народ знает лучше.

Во время заседания ООН в Нью-Йорке некоторые из присутствующих заявили, что освобождение Гренады, по сути, ничем не отличалось от ввода войск в Афганистан. Мы спросили в ответ, бывают ли в Кабуле демонстрации с транспарантами «Боже, благослови Андропова!».

Народ Гренады, равно как и американский народ, понимает разницу между этими двумя событиями.

Мы тоже знаем, в чем состоит различие между внешней политикой, основанной на соглашательстве и неосторожности, и внешней политикой, базирующейся на силе и стабильности. Мы знаем, что за три года президентства Рейгана наша страна, равно как и весь мир, вступила в эпоху освобождения.

Давайте честно признаем: сильное, стабильное руководство нашей страной – заслуга Рейгана.

И я уверена, что все вы, как и я, чувствуете благодарность нашему президенту. Благодаря ему мы сумели принять участие в возрождении своей страны.

Спасибо.

Глава 15

Заключительные этапы

*****

Итак, вы последовательно прошли все процессы – поиск информации, составление плана и написание речи. Выступление готово. У вас есть вступление, которое сразу захватит внимание слушателей, заключение, которое заставит их поверить, что оратор – нечто среднее между Рейганом и Цицероном, и основная часть, полная полезной информации, ярких метафор, прекрасных аналогий и россыпи шуток. И теперь все, что вам остается, – это показаться на публике, произнести речь и дождаться аплодисментов.

Впрочем, не совсем так. Осталось еще несколько этапов:

1. Нужно подвергнуть речь тщательному редактированию.

2. Надо подготовить речь к произнесению, то есть облечь в ту форму, которую вы возьмете с собой на трибуну.

3. Следует тренироваться, чтобы выучить речь назубок.

Эти три требования и будут обсуждаться в данной главе. Она написана для тех, кто сам и пишет, и произносит речи. Но основные принципы применимы и тогда, когда вы только спичрайтер или только оратор.

Слишком много редакторов

Если вы спичрайтер, работающий в корпоративной или правительственной среде, то у вас множество «редакторов», порой гораздо больше, чем нужно. Похоже, что каждый из них – несостоявшийся писатель и горит желанием отредактировать результаты чужих усилий.

Пегги Нунан, талантливый спичрайтер, написавшая некоторые лучшие речи президента Рейгана, вспоминает свой опыт работы в Белом доме в книге What I Saw at the Revolution. Она пишет, как составляла речь для президента, который должен был выступать перед студентами в Шанхае. В первом черновике речи присутствовал такой абзац: