Кричащая лестница - Джонатан Страуд

– Мне не верится, что Источник может находиться за пределами Красной комнаты, – сказала я. – Тот Гость был таким сильным.

– И таким загадочным, – добавил Джордж. – Смесь полтергейста и Чейнджера. Что-то новенькое.

– Нет, это был просто Чейнджер, – возразил Локвуд, разглядывая перед собой дорогу к углу коридора. – У него не было никаких телекинетических способностей.

– Ты забыл, что он запер дверь, – напомнила я.

– Да? Я так не думаю, – ответил Локвуд.

Он уже собрался идти, но я удержала его за рукав и сказала, нахмурившись:

– Постой, ты думаешь, там был еще и другой призрак? Или… – тут меня осенила неожиданная догадка: – или это был кто-то живой? И он нарочно запер нас? Но это означает, что…

– Фейрфакс или Старкинз, – присвистнул Джордж.

– Но они не могли зайти в дом после заката, – возразила я.

– Старкинз не мог, – сказал Локвуд. – Ладно, пойдемте, работать надо.

Но я продолжала удерживать его за рукав:

– Фейрфакс? Но почему? Локвуд…

Он поднял руку, успокаивая меня, и быстро прошел до поворота, пригибая голову, чтобы не касаться паутины. Там он снова остановился и поднял вверх зажженную свечу. От ее света во все стороны брызнули блестящие черные пауки.

– Здесь, как только кончается кирпичная кладка, намного холоднее, – сказал он. – И миазмы чувствуются, и мелейз… Джордж, замерь температуру там, где стоишь, а потом здесь.

Джордж протиснулся мимо меня и приступил к замерам. Я скрепя сердце двинулась следом за ним.

– Я знаю, тебе не нравится Фейрфакс, – сказала я Локвуду, – но если ты хочешь сказать, что он сумасшедший…

– О нет, он нисколько не сумасшедший, – ответил Локвуд. – Есть перепады температур, Джордж?

– Еще какие. С девяти до пяти градусов на протяжении всего нескольких шагов.

– То, что мы ищем, спрятано среди камней, – кивнул Локвуд. – И когда мы пройдем туда, станет еще холоднее.

Он указал на арку, рядом с которой стоял, – она напоминала черный, жадно разинутый рот. Свет лучей не мог далеко проникнуть в эту тьму, поэтому Джордж ненадолго включил фонарик, и мы увидели начало нового прохода, более высокого и широкого, чем тот, в котором мы находились. Он уходил вдаль в толщу стены.

Насчет дальнейшего падения температуры Локвуд угадал. За аркой мне впервые стало по-настоящему зябко. Я вытащила из кармана и натянула на голову свою вязаную шапочку, подтянула выше молнию на воротнике куртки. То же самое сделали мои спутники. Я сверлила взглядом Локвуда, раздраженная его нежеланием говорить о Фейрфаксе и о том, что случилось с дверью Красной комнаты. Опять он что-то знал, но скрывал. Это я заметила за ним еще с первого визита к нам Фейрфакса. А может, даже раньше, с той ночи, когда к нам в дом проник грабитель, или даже с того момента, когда мы нашли кулон…

Я потрогала спрятанный у меня на шее шнурок. Контейнер с кулоном – холодный и жесткий – прижимался к моей груди. Мне было интересно, светится ли он сейчас, но проверять это не было времени. Кулон был надежно спрятан, а судьбой Анни Вард мы займемся позже, не сейчас.

Локвуд надел перчатки, Джордж напялил на голову свою чудовищную зеленую шапку с помпоном, и мы двинулись вперед по проходу. Локвуд шел впереди, подняв высоко над головой зажженную свечу. В ее неярком свете танцевали лоскуты паутины.

Пройдя несколько шагов, Джордж попросил, чтобы мы остановились, и указал на заложенную кирпичами арку в стене справа:

– Вот он, первоначальный выход из Красной комнаты. Был замурован, когда перестраивали дом. Теперь мы в одном из переходов бывшего монастыря.

– Отлично, – сказал Локвуд. – Давайте взглянем на карту. Посмотрим, где…

Он резко повернул голову. Язычок пламени на его свече качнулся, задрожал, стал заметно слабее и бледнее. Мы с Джорджем тоже почувствовали, как что-то изменилось вокруг нас – верный признак того, что Гость где-то рядом.

Мы вытащили рапиры и стали ждать.

Еще секунда, и впереди нас словно ниоткуда появился мальчик. Точнее, призрак мальчика. Светился он очень слабо, поэтому сложно было сказать, насколько далеко от нас этот призрак, плывет ли он по воздуху или касается ногами каменных плит. Потустороннего света хватало только на то, чтобы мы смогли рассмотреть контуры призрака. Я прислушалась, и мне послышался тихий-тихий плач, хотя лицо мальчика было спокойным и лишенным какого-либо выражения, что характерно для многих призраков.

– Посмотрите, как он одет, – прошептал Локвуд.

Мальчик был совсем юным, моложе меня – светловолосый, коренастый, склонный к полноте, с пухлым, совсем еще детским лицом. Если нашего Джорджа как следует отмыть и отутюжить, они с этим мальчиком могли бы сойти за двоюродных братьев. Призрак мальчика был одет в темные брюки и длинную серую куртку, которая была ему явно велика. Что-то в покрое куртки и брюк подсказало мне, что мальчик одет так, как одевались лет двадцать – тридцать назад. Точнее сказать не могу, потому что довольно слабо разбираюсь в моде. Но цвета знакомой униформы и, самое главное, эфес рапиры, сделанный в итальянском стиле, не оставляли никаких сомнений.

– О боже, – сказала я. – Это же парнишка из «Фиттис». Тот самый, что умер здесь.

Всхлипывания, которые я слышала своим внутренним ухом, сделались громче. Призрак замерцал, медленно отвернулся от нас и поплыл вдоль прохода.

Затем призрачный свет и звук пропали. Вокруг нас вновь не осталось ничего, кроме тьмы и тишины. Кисло-сладкий запах тоже улетучился. Огонек свечи, как и прежде, стал ровным и ярким. А мы сами дружно выдохнули и снова начали дышать.

– Мятную конфетку бы сейчас, – ни к кому не обращаясь, сказал Джордж.

– Он говорил с тобой, Люси? – спросил Локвуд.

– Нет. Но явно пытался что-то сказать.

– В этом вечная загвоздка, когда имеешь дело с призраками. Они никогда ничего тебе толком не скажут. Возможно, мальчик хотел о чем-то нас предупредить, но мы все равно должны идти дальше. Ничего другого нам не остается.

И мы пошли по проходу, двигаясь еще медленнее, чем раньше. Не дальше трех метров от того места, где мы видели явление призрака, показались ступени.

Это была винтовая лестница, узкая, круто уходящая вниз. Проход вел прямо к ней, а на саму лестницу выводила сложенная из небольших камней арка.

– Четыре градуса, – будничным тоном объявил Джордж. Светящаяся шкала термометра отражалась в стеклах его очков и подкрашивала морозное дыхание Джорджа зеленым цветом.

– Похоже, нам придется спуститься вниз, – сказал Локвуд. – Эта лестница есть на средневековом плане, Джордж?

– Не помню… Да, кажется, есть. Лестница, соединяющая дортуары с трапезной. Хочешь, чтобы я проверил?