Сердце монстра - Шейн Роуз

― Кэти, ты останешься со мной. Мы все уладим…

Она повернулась и направила лезвие в мою сторону.

― Я остаюсь там, где хочу. Я выйду на свет. Я устала от этого дерьма. Ты поможешь мне, и семья тоже. Если не поможешь, перелезу и через тебя, и через Бастиана, или…

― Или что?

― Или я умру, пытаясь. Моя кровь ― это твоя кровь, верно? Ты либо со мной, либо против меня, Ром.

Черта была подведена, и она стояла там с брызгами крови на шее, красными точками вокруг золотого ожерелья Клеопатры, которое она носила, того самого, которое я достал для нее, потому что она не могла без него. Теперь она стала ею. Я знал это. Это было ее время. И мое время поддержать ее.

Я подошел к ней и захватил ее рот своим. Попробовал ее силу и отдался ей.

После этого я хотел помочь ей. После этого я забирал ее.

Каталина, и в светлые, и в самые темные времена, была моей.

И тут взорвалась бомба.

Тик-так.

Бум.

Глава 32

КЭТИ

Может быть, мне стоило побеспокоиться о красных пятнах на моих руках, когда Данте вошел в дом со своей бригадой уборщиков. Я видела нескольких из них раньше, но они были безымянными членами нашей семьи, которых я, вероятно, никогда больше не увижу, если они не докажут свою ценность.

Доказала ли я свою ценность сегодня вечером или потеряла все? Да и что было доказывать чужой семье? Если Джорджи был прав, если он не лгал, то мое место на другой стороне рельсов.

У меня не екнуло сердце, когда Ром пробормотал, что Бастиан будет в ярости. Мы стояли у дверей лифта, Ром в шапке, а я без всякой причины надвинула капюшон. Ближе к вечеру бригада уборщиков позвонит в полицию, чтобы они стерли записи с камер.

В этом городе мы были защищены.

Когда дверь лифта звякнула, Ром вошел, а затем повернулся ко мне, черный огонь лизал его глаза.

― Заходи в лифт, Каталина.

Он почти признался мне в любви в той машине, и я была готова уехать с ним в закат. Теперь, могла ли я любить его, зная, что он скрывал от меня все это?

Я шагнула вперед, слушаю как мои каблуки щелкают по мраморному полу.

― Как долго ты называл меня так, зная, что это русское имя?

Его полные губы сложились в тонкую линию, как будто он сдерживал боль. Или секреты. Я уже не была уверена.

― Все было не так. Мне нужно было убедиться.

― Или тебе нужно было определить свой угол. С тобой, как с убийцей, всегда должен быть определенный конец. ― Я произнесла эти слова быстро, готовая к реакции.

Его челюсть дрогнула, но он не дал волю чувствам, как я думала.

― Ты злишься. Я устал. Мы только что забрали жизнь. Давай успокоимся и решим, как мы скажем об этом семье.

― Мы? ― Я захохотала и, спотыкаясь, вернулась к перилам лифта. ― Разве это были мы, когда ты держал информацию в секрете? Когда ты ни черта мне не сказал?

Он вздохнул, как будто собирался ответить.

Я не позволила ему.

― Нет. Это на мне. Я возьму вину на себя и расскажу всем, кто захочет узнать, почему сделала то, что сделала.

― Нет, не расскажешь, ― прошептал Ром, но тут он ударил рукой в стену позади меня, близко к моему лицу. ― Разве ты не понимаешь?

Я посмотрела в его глаза и обнаружила страх, который пробирался сквозь меня. Он закрался в меня, когда Джорджи произнес слова о моей матери. Он пронесся сквозь меня и распространился так быстро, что я чуть не задохнулась.

Меня защищали, потому что я была частью семьи.

Но сегодня я официально стала их врагом.

― Конечно, ты понимаешь, ― сказал он, его глубокое вибрато грохотало надо мной в муке. Это одновременно согрело и пробрало меня до костей. Он вдохнул в меня воздух, его тело было всего в сантиметрах от моего. ― Ты долгое время была моей погибелью, Приманка-Кэт. Теперь ты принадлежишь всей семье. Что мне с тобой делать?

― Скорее всего, твоя задача ― убить меня. ― Я скользнула рукой к его затылку и притянула его к себе, чтобы поцеловать. Я попробовала на вкус губы, которые преследовали меня в кошмарах и наполняли мои сны. Хотела еще раз почувствовать его язык на своем, в последний раз предаться своему любимому занятию. Но потом позволила гневу взять верх; я вытеснила страх вниз и прочь вместе с ним.

― Я не могу поцеловать тебя прямо сейчас.

― Справедливо. ― Он вздохнул и вытащил свой телефон. Через минуту я услышала приглушенный голос Бастиана. Должно быть, он уже узнал новости от команды. Ром уставился на меня, говоря в трубку. ― Я не контролировал эту ситуацию. Никто ее не контролирует.

― Я прямо здесь, ― пробормотала, но решила не спорить с ними, когда Ром нажал на кнопку лифта сильнее, чем нужно.

― Мы планировали устранить его в любом случае… Я знаю, что это не по плану, Бастиан. Ты хочешь запереть ее навсегда? Это единственный способ обуздать одичавшее животное.

― О, черт возьми. ― Я вздохнула и провела рукой по волосам, глядя на себя в зеркальные стены лифта. Мои волны потеряли свой блеск. Брызги крови на ключицах выглядели декоративно, как веснушки, которым там самое место. Возможно, во мне всегда было желание сделать то, что я сделала; возможно, кровь на моих руках была частью моего биологического состава.

― Если мы хотим, чтобы вся эта чертова семья приехала, тогда нам нужно ехать в Heathen’s. Нам не нужно, чтобы все мы собирались в городе после того, что только что произошло, ― прорычал Ром. ― Я попрошу Коула закрыть это место. Там не должно быть так много народу. Я буду в баре через час.

Когда двери лифта открылись на подземную парковку, Ром жестом велел мне идти вперед. Мы пробирались сквозь машины и тени, а затем поднялись по лестнице в переулок.

Ром нажал кнопку завершения разговора на своем телефоне, а затем зашагал впереди меня, когда мы подошли к его внедорожнику. Я не стала спрашивать, как он осматривает местность, потому что знала, что его этому обучили. Разве он не знал, что я тоже на