Код возвращения - Данил Корецкий

— Ну ладно! — Биток хлопнул ладонью по крыше своего джипа. — Кто со мной едет?

— Сова, давай ты! — приказал Шашков.

— Почему именно я? — недовольно спросил подчиненный, но, кряхтя и постанывая, вылез из «Кондора» и забрался в джип.

Все нужные вопросы «перетерли», и «стрелка» закончилась. Бандитский джип тут же резко рванул с места и скрылся в ночи.

Моташов облегченно вздохнул и потер руки, будто оттирая от бандитского рукопожатия. Он заметно повеселел. Достав из-за пазухи плоскую бутылочку «Мартеля», он отвернул пробку и принялся жадно пить прямо из горлышка. Потом вытер горлышко и протянул стеклянную фляжку Шашкову. Тот тоже сделал несколько глотков, чтобы снять стресс. Охранники пили кока-колу. У них от напряжения тоже пересохли глотки. Моташов небрежно отбросил недопитую бутылку, охранники проводили ее жадными взглядами и побросали свои.

— Поехали пообедаем, — предложил он Шашкову. — Отпустим своих олухов и посидим вдвоем. Согласен?

Тот кивнул и пересел в его «БМВ». Чибис недовольно смотрел ему вслед: он тоже надеялся на приглашение.

Сопровождающие Моташова охранники сели в «Кондор», машины синхронно развернулись и выехали из трущобного района Лысой горы. Затаившиеся на время жители убогих хибарок опасливо выбрались на волю, удивляясь отсутствию стрельбы и трупов. Обычно дорогие автомобили заезжали сюда отнюдь не для того, чтобы оставить недопитые бутылки с колой или дорогим коньяком.

— Давай в «Постоялый двор», Савелий! — скомандовал Моташов водителю.

Они с гостем развалились на заднем сиденье. В машине было тепло и уютно, холодный осенний ветер и проблемы остались за лакированными бортами хотя бы на время.

— Хорошо, что так все обошлось, — со вздохом сказал Моташов. — А ведь они вполне могли нас пострелять!

— Как так? Они ж прикормленные!

— Как волка ни корми… — Начальник СБ махнул рукой. — У них мозги по-другому устроены. Они ни о чем не задумываются. Решил стрелять — и стреляет! Что кругом куча свидетелей, что тебя узнали, что мстить будут — все это ему по фигу! Это будет потом, а значит, представляется нереальным!

Шашков усмехнулся.

— У некоторых народов это качество возведено в доблесть. Даже поговорка есть: «Никогда не станет героем тот, кто думает о последствиях!»

— Вот и расплодили героев. Без оружия из дому не выйдешь.

— Тебе хорошо, у тебя хоть оружие есть.

— Неизвестно, хорошо это или плохо. Только первобытный человек должен был всюду ходить с дубиной.

— Да ты философ!

За разговорами они незаметно подъехали к ресторану, стилизованному под старинный постоялый двор, как его представлял себе провинциальный архитектор. Сруб из бревен, купол, как в княжеском тереме, колодец. Здесь хорошо готовили мясо на огне.

В просторном и довольно прохладном зале людей было немного. Шашков поежился.

— И раздеваться не хочется.

— Сейчас поедим, выпьем, сразу жарко станет!

Моташов заказал себе ханский шашлык: сердце, печень, почки и семенники молодого барашка. Шашкова такая экзотика не привлекала, и он взял свиную корейку. Пить решили водку.

Ожидая заказа, Шашков осмотрелся. Вдали у окна сидела взрослая пара, которая чем-то привлекла его внимание. Мужчина и женщина, лет под пятьдесят, а смотрят друг на друга, как молодые влюбленные. Но не только это вызвало интерес. Мужчина хотя и сидел вполоборота, но показался чем-то знакомым.

— О, вот и мой коллега, — неожиданно сказал Моташов. — Посиди секунду, подойду поздороваюсь.

Он направился к необычной паре, мужчина встал, они дружески пожали друг другу руки. В этот момент Шашков понял, где он его видел. В Кузяевке, с Фокиным и Кардановым!

— Кто это? — спросил Шашков, когда его спутник вернулся.

— Это Вася Ходаков. Он у нас ведет линию экономической безопасности. А что?

— Да нет, ничего.

Молодая официантка принесла хлеб, водку и ароматную кавказскую икру из печеных овощей. С улыбкой наполнила рюмки и пожелала приятного аппетита. Шашков сидел не шевелясь.

— Ходаков был сегодня с теми, кого мы ищем. С Кардановым и Фокиным. Вот такая картина получается.

Моташов замер с рюмкой у рта.

— И что? С тем типом вопрос-то решен.

— Второго найти надо. Спроси у него, где Фокин.

— Сейчас.

Он выпил, закусил икрой, вытер рот и вновь подошел к Ходакову. Через несколько минут вернулся.

— Они с другом сегодня собрались улетать, но передумали. Недавно позвонили ему, сказали — поживут в Тиходонске пару дней. Остановились в гостинице «Каравелла».

— Это где?

— Да здесь же, на левом берегу. Недалеко. Ты ешь, пей. Шашков ковырнул пахнущую костром икру. Аппетит пропал.

— Этот Ходаков ничего не заподозрил? Не понял, зачем ты расспрашиваешь?

— Да нет. Мы же коллеги. Обмен информацией — дело обычное.

Шашков отложил вилку.

— Позвони этим, своим. С Фокиным тоже надо решать. Моташов покачал головой.

— Они же не мои подчиненные. Второй раз за день я к ним обращаться не могу. Я вообще стараюсь с ними не общаться, опасно! Я же тебе говорил!

— Тогда вдвоем поедем, — сказал Шашков и одним движением опрокинул в рот рюмку.

Сотрапезник покачал головой еще раз.

— Я в таких делах не участник. Обходитесь своими силами.

Шашков поставил рюмку с такой силой, что она раскололась пополам.

— Что ж, придется привлекать Чибисова, больше некого. Вернусь — доложу, как вы нам здесь помогали.

Моташов развел руками.

— Я в таких делах не помощник.

Тиходонск,

6 октября 2004 года,

02 часа 11 минут.

Три крупные фигуры, полностью облаченные в черную одежду, растворились в ночном мраке. Бараев припарковал машину в таком месте, где улица совсем не освещалась ни придорожными фонарями, ни неоновыми рекламами супермаркетов. Такая темень была здесь всегда, даже двадцать лет назад, когда учащийся радиотехникума Сергей Лапин пришел на практику на завод «Электроприбор».

С тех пор территория некогда важного «номерного» объекта заметно скукожилась, потесненная различными торговыми точками. Высокий забор сдвинулся назад, освободив место для большого супермаркета, и полностью утратил свою непоколебимую монументальность. Исчезла колючая проволока, бетон заменили пережженные кирпичи, да и высота уменьшилась на добрый метр.

За ним располагалась запущенная территория «Электроприбора», давно уже не представлявшего никакого интереса для государства и частных предпринимателей, не говоря уже о шпионах. Где-то там, в непроглядной мгле, располагался и некогда особорежимный Институт ядерной физики. Его былая стратегическая важность тоже значительно поуменьшилась, а если говорить совсем откровенно, то приблизилась к нулю. Снизилось финансирование, ослабла бдительность охраны и режим контроля. Шпионов, стремящихся проникнуть на территорию института, никто теперь не ловил. Да шпионам и нечего было здесь делать. То, чем занимались в институте сейчас, не представляло ни для кого интереса, да и секрета особого не составляло. Об этом открыто писали газеты и популярные журналы.

Бараев проводил взглядом троих подельников и, только когда они растворились в ночи, откинулся на спинку сиденья. Дорогой и престижный «стечкин» согревал его под расстегнутой до груди курткой и наполнял уверенностью в себе. В руке он держал мобильник. Перед уходом Гепард строго-настрого приказал не выпускать телефон из рук и ответить на вызов точно на пятом звонке. Что ж, задание сложным не назовешь. Пока все шло нормально; чтобы время шло быстрее, он включил музыку. Тяжелые басы ритмично били в уши. Ильяса это убаюкивало.

— Эй, парень, ты чего нам спать не даешь? — через несколько минут вынырнула из темноты какая-то фигура.

— Пошел на хер, — лаконично ответил Ильяс и увеличил звук.

— Что?! — Неизвестный распахнул дверцу. Он явно нарывался, и его следовало проучить.

— Ты что, не понял?! — Ильяс повернулся и полез наружу. Но тут в свете салонной лампочки он увидел глаза незнакомца и понял, что ошибся. Очень сильно ошибся.

Холодная сталь пронзила его грудь, проткнула сердце и со скрежетом уткнулась в позвоночник. Он еще понял, что после такого удара выжить невозможно. И сознание померкло навсегда.

Три темные фигуры подошли к забору. Макс двигался первым, за ним шел Рохланов, замыкал цепочку Гепард. В тишине внезапно раздался хруст бумаги и чавканье.

— Ты опять жрешь, Заурбек? — строго спросил Гепард. — Тебе надо к врачу сходить. У тебя солитер завелся.

— Что такое солитер? — невозмутимо спросил тот, доедая сникерс.

— Глист такой. Огромный глист, это он заставляет тебя без конца жрать!

— Э-э, нет никакого глиста. Просто аппетит хороший. Макс поднял руку.

— Тихо. Давайте сюда!

Между бетонными плитами зияла щель, и все трое один за другим проскользнули сквозь нее на территорию института. Здесь лежала груда кирпичей и целая гора песка, пришлось обходить неожиданное препятствие.