Мистер Кэвендиш, я полагаю.. - Джулия Куинн

– Мне нравится, когда так говорят, – заметила Милли.

– Милли! – зашипела на нее Элизабет.

– Он не может меня слышать.

– На самом деле, могу, – буркнул Томас.

Амелия прикрыла рукой рот, заглушая смешок.

– Вы закончили? – Лорд Кроуленд бросил на своих дочерей раздраженный взгляд.

Они промолчали; продемонстрировать большее неповиновение было бы опасной беспечностью.

– Что ж, хорошо, – продолжил лорд Кроуленд, поворачиваясь к Томасу. – Что Вы собирались мне сказать?

– Прежде всего, – ответил Томас, – я хотел бы формально расторгнуть помолвку.

Элизабет судорожно сглотнула, и даже Милли выглядела шокированной этим публичным заявлением.

Амелия только улыбнулась. Она не представляла, что именно он задумал, но она верила ему.

– Считаю, вопрос улажен, – заявил лорд Кроуленд. – Хотя я думал, что все уже было решено.

Томас слегка кивнул.

– Лучше все прояснить до конца, вы согласны?

Лорд Кроуленд несколько раз моргнул, не совсем понимая, о чем речь.

– Я хотел бы прояснить еще одну вещь, – добавил Томас.

И затем он повернулся.

Посмотрел Амелии в глаза.

Пересек комнату.

Взял ее руки в свои.

Гостиная исчезла, остался только он… и она… и радость. Амелия почувствовала, как в ней легким беззвучным, немного беспечным смехом поднимается волна счастья – такого огромного, что она уже была не в силах сдерживать его в себе.

– Амелия, – вымолвил он, и его глаза неотрывно смотрели прямо на нее.

Она кивнула, хотя краешком сознания понимала, что он еще ни о чем не просил ее. Но она была не в силах сдержаться. Он просто прошептал ее имя, а ей уже хотелось кричать во все горло. Да! Да!

Он опустился на одно колено.

– Амелия Уиллоуби, – начал он четким и ясным голосом, – окажете ли Вы мне великую честь, став моей женой?

Она продолжала кивать. Она не могла остановиться.

– Я спрашиваю, – продолжил он, – потому что на сей раз – это Ваш выбор.

– Да, – прошептала она. А затем повторила, – звонко и четко. – Да! Да!

Он надел кольцо на ее дрожащий палец. Она даже не заметила, что на его руке тоже было кольцо, – настолько все ее внимание было сосредоточено на лице Томаса.

– Я люблю вас, – произнес он. Вот так просто, прямо перед всеми.

– Я тоже люблю вас, – в ее голосе была слышна дрожь, но слова прозвучали уверенно и твердо.

Он встал, все еще удерживая руку Амелии, и повернулся к ее отцу. – Я надеюсь, вы благословите нас, – он произнес эту фразу легко, но за внешней легкостью чувствовалась непоколебимая решимость. Они в любом случае поженятся – с одобрения ее семьи или без оного.

– Вы сможете обеспечить ей достойную жизнь? – прямо спросил лорд Кроуленд.

– Я достиг соглашения с новым герцогом. У нее будет все, что она пожелает.

– Но у вас не будет титула, – заметила леди Кроуленд, впрочем, весьма мягко. Это было скорее напоминанием дочери, что не стоит торопиться с решением, что, возможно, стоит немного подумать над предложением.

– Мне не нужен титул, – ответила Амелия. И уже позже, вспоминая эту сцену, она поняла, как, должно быть, светилось от счастья и любви ее лицо, если на глазах ее матери выступили слезы, и леди Кроуленд, отвернувшись, смущенно забормотала что–то о случайно попавшей пылинке.

– Что ж, хорошо, – изрек лорд Кроуленд с таким видом, словно он уже далеко, со своими собаками. – Полагаю, вопрос улажен. – И машинально добавил: – Снова.

– Мне следовало жениться на тебе раньше, – сказал Томас Амелии, поднося к губам ее руку.

– Нет, не думаю. Я могла бы и не влюбиться в тебя, если бы ты был моим мужем.

– Не желаешь объясниться? – спросил он с удивленной улыбкой.

– Пожалуй, нет, – отказалась она, чувствуя себя удивительно дерзкой.

– Да, кстати, совершенно забыл, – внезапно спохватился он, – у меня для тебя подарок.

Она усмехнулась про себя; ей никогда не удавалось оставаться невозмутимой в предвкушении подарков.

Он пересек комнату под взглядами ее, все еще не пришедших в себя от удивления, родственников, и поднял большой плоский пакет.

– Это здесь, – он положил пакет на ближайший стол.

Амелия поспешила подойти поближе, как это сделали все остальные Уиллоуби.

– Что это?

– Открой. Только осторожно, оно хрупкое.

Она последовала его совету, с большой осторожностью разворачивая оберточную бумагу.

– Что это? – нетерпеливо поинтересовалась Милли.

– Тебе нравится? – спросил Томас.

Амелия потрясенно кивнула.

– Очень нравится.

– Да что же это? – продолжала упорствовать Милли.

Это была карта. Карта в виде сердца.

– Сердцеобразная проекция, – пояснил Томас.

Она в возбуждении вскинула на него глаза.

– Она не искажает размеры. Посмотри, какая маленькая Гренландия.

Он улыбнулся.

– Должен признаться, я выбрал ее из–за сердцевидной формы.

Она повернулась к своим родным.

– Ну, разве это не самый романтический подарок, который вы когда–либо видели?

– Карта, – промолвила леди Кроуленд. – Как это интересно, не правда ли?

Элизабет откашлялась.

– Можно взглянуть на кольцо?

Амелия протянула сестрам руку, давая возможность поохать над новым бриллиантом, а сама не отрывала взгляда от своего нового — точнее сказать, бывшего, а ныне нового бывшего – жениха.

– Могу ли я теперь сделать умное замечание, что тебе доступны все пути к моему сердцу? – спросил он.

– Ты можешь сделать это, не заставляя меня плакать?

Он обдумал ее слова.

– Я так не думаю.

– Что ж, скажи это в любом случае.

Он сказал.

Она заплакала.

– Да, это брак по любви, – провозгласила Милли.

Они кивнули. Конечно, так оно и было на самом деле.

Эпилог

Виндзорский замок

Июль 1823

– Ну что, на сегодня все?

Король скучал. Георгу IV никогда не доставляли удовольствия встречи с лордом–камергером. Почему–то они всегда происходили в самое неподходящее время. Он не знал, как Монтрозу это удавалось, но почему–то эти встречи всегда накладывались на запланированную трапезу.

– Только еще один вопрос, ваше величество. – Герцог Монтроз, исполняющий должность лорда–камергера вот уже более двух лет, переложил несколько бумаг, мельком бросил на них взгляд, затем поднял глаза. – Граф Кроуленд умер.

Георг моргнул. – Какая жалость.

– У него пять дочерей.

– Сыновей нет?

– Ни единого. Наследника нет. Титул возвращается к вам, ваше величество.

– Давно это произошло?

– В начале месяца.

– Что ж. – Георг зевнул. – Мы предоставим вдове достаточно времени для скорби, прежде чем вернем короне собственность.

– Весьма великодушно с вашей стороны, ваше величество.