Расплата за дары - Ули Драфтер

Судорога отступает, и я накидываю оболочку не сразу справляясь с шоком от произошедшего. Гаргот же завел двигатель бага, крича мне поторапливаться, я встаю, пытаясь бежать и спотыкаюсь, падаю. Со второй попытки снова поднимаюсь и иду к багу шаткой походкой, заползая на заднее сиденье. Машина тут же трогается на большой скорости, а позади слышится грохот и ощущается сильный выброс энергии. Спустя какое-то время, мы оказываемся уже в штабе. Чувствительность так и не восстановилась, скорее всего, из-за заблокированной энергосистемы, но двигаться я могу, пусть даже точность страдает. Командующий отводит меня в одну из оборудованных комнат, где нахожу обычную дощатую кровать и просто падаю на нее. Мне предстоит не простая задача — нужно разобраться, как разблокировать энергосистемы, чтобы в последствии восстановить повреждения.

На утренний сбор выхожу, уже не напоминая безвольный манекен, но чувство слабости еще остается. На сегодня запланирована подготовка операции, намеченной на завтра. Гаргот распределяет посты и обговаривает время со своей группой. На совещании присутствуют смертные — представители городской охраны, у них особая роль в этом спектакле. Все должно быть достоверно. Мне необходимо доложить своему Куратору детали дела и обговорить перемещение эмиссара. Получив подробный план, отправляюсь в сопровождении командующего в центр города. По дороге Гаргот с осторожностью спрашивает:

— Ну что, крошка, пришла в себя? Надеюсь, не сильно тебя прижал? — в голосе сквозит самодовольство, но меня это не трогает. Отвечаю ему спокойно:

— Не так, чтобы отлично, но уже не плохо. Вы мне подкинули серьезную задачу. Надеюсь, командующий, вы поможете мне разобраться с этой головоломкой. — знаю, что сейчас ему это польстит, а значит он будет иметь положительный интерес во взаимодействии со мной. — Я надеюсь на реванш, когда мы разберемся с этим делом.

Функционал громко смеется, принимая мой вызов. Я отправляюсь на встречу с моим хозяином.

С Зорфом приходиться связываться с помощью сферы, он будет ждать на месте прибытия, сопровождать эмиссара буду только я. Отправление будет осуществляться через закрытую комнату в резиденции. Разработанный план мой Куратор одобряет. Позволяю себе впасть в краткий анабиоз для восстановления и перераспределения энергии.

Часть 43 Охота на эмиссара

В назначенное время прихожу на свой пост вместе с командующим. Мы совместно осуществляем мониторинг постов.

Когда солнце поднимается над горизонтом достаточно, чтобы осветить узкие улицы, операция по загону эмиссара начинается. Объект преследования появляется, но с запозданием, тем не менее, все идет по плану. Дорога перекрыта, движение перенаправлено по пути к резиденции представителя уровней. На определенном этапе перехожу к месту, где эмиссар перейдет в мое распоряжение. Авария, подконтрольно происходит как по нотам. Источник разрушен и деваться ему некуда. Его окровавленного, но живого извлеклииз смятого механизма и под контролем командующего подводят ко мне.

— Я уполномоченный представитель Уровней, предъявляю вам обвинение в попытке срыва договора и должен вас препроводить для допроса и вынесения решения. Если вы будете сопротивляться, вас ждет немедленная аннигиляция. — Сейчас или позже, какая разница. — говорит эмиссар, с трудом поднимая голову. Его оболочка сильно повреждена, но не фатально.

— Поверьте, мне, большая, — я знаю о чем говорю. Командующий ведет безвольного эмиссара за мной в точку перехода, где я, устанавливая ментальный контроль над ним, отправляю сигнал своему Куратору. Через несколько мгновений мы переносимся вапартаменты Зорфа. К комнате допроса я веду его сам. Оболочка эмиссара — немолодой мужчина, седые волосы, борода, морщины. Все что бы быть похожим на типичного политика мира смертных. Он молчит и не сопротивляется, но его приходится постоянно подгонять, из-за повреждений конечностей он идет медленно. Я завожу его в комнату, включая технику для фиксирования изображения и звука. Придерживая его, на спуске по лестнице, завожу в изолированную камеру. Перед тем как закрыть изоляционную дверь, задаю ему вопрос:

— У вас есть что-нибудь, что бы вы хотели передать или оставить на хранение?

Эмиссар снимает с пальца простое кольцо, протягивая его мне, я убираю его в сейф. Если бы он ничего не предложил, мне бы пришлось взять самому, вероятней всего часть тела, подвергнув стабилизации. Это будет являться доказательством аннигиляции, которую нужно будет представить светлым. Я закрываю камеру, эмиссар, лишенный поддержки, опускается на ее пол.

— Вам известно, что своей деятельностью вы угрожали сорвать работу представителей уровней? — я включаю максимальную защиту в капсуле, так он будет чувствовать только небольшой жар.

— Мы действовали в рамках договора, нам позволено взаимодействовать с людьми в социальных сферах, — он говорит спокойно, даже когда я принимаю свой истинный облик, оставив защиту третьей степени.

— Направление вашей работы никак не вписывается в рамки договора, — говорю я, сдерживая ярость, прибавляю температуру в капсуле, заставляя его чувствовать сильные страдания. — И не говорите, что это не ваша инициатива, блокировать работу научной сферы, используя смертных.

Он молчит, изо рта течет пена, но эмиссар еще в сознании. Я снижаю температуру в его камере. Немного придя в себя он отвечает:

— Не все люди поддаются вашему влиянию, мы лишь обеспечиваем их защиту.

— И гоните на убой своим неумелым руководством и бесполезными сказками, — говорю я, стараясь смотреть эмиссару прямо в глаза.

— Вас не переубедить, — спокойно говорит эмиссар, видно, что он теряет силы, — Делайте то что должны.

— Не так быстро, — меня раздражает его снисходительно-повелительный тон. Главный здесь я. — Для начала, расскажите какова цель вашей работы, — я увеличиваю температуру в его камере, слышу его стон через зажатые зубы. Возвращаю реостат в прежнее положение. Он часто дышит, приходя в себя.

— Вы это уже сами сказали, — говорит он, не справляясь с дыханием. Резко понижаю изоляцию, чтобы он ощутил сильный жар, тут же возвращая его на место.

— Мне нужна ваша версия. Лучше расскажите сами, иначе мне придется вытянуть ответ, причиняя вам сильные страдания, — эмиссар уже тяжело дышит, его смуглое лицо блестит от пота, одежда так же намокла. Отвечать он видимо, не намерен. Я снова на короткое время перемещаю реостат до середины, сразу возвращая его на место, — последняя попытка.

Его бьет легкая судорога, один глаз заволокло белым, но он еще в сознании.