Age of Danger - Andrew Hoehn

сентября, что потребовало навыков и адаптации, а также использования новых технологий, особенно беспилотников. Кроме того, в Ираке были разработаны новые процедуры командования, позволяющие выявлять, нацеливать и ликвидировать террористическую деятельность в очень короткие сроки.

Вооруженные силы США оказались гораздо менее способными в выполнении миссий по стабилизации в Афганистане и Ираке. В конечном счете, практически невозможно добиться успеха в паре со слабым местным руководством - урок, полученный во Вьетнаме, который пришлось повторить в Ираке и Афганистане. Поддержка партнера - это одно. Принимать участие в боевых действиях за этого партнера - совсем другое. У Соединенных Штатов нет хорошего опыта ведения чужих войн. Это урок, который мы должны усвоить и запомнить.

Мы надеемся, что после Афганистана и Ирака нация усвоила еще один критически важный урок, который будет применяться в эту новую эпоху опасности: Вооруженные силы не выигрывают войн. Позвольте нам повторить это: Вооруженные силы не выигрывают войны. В лучшем случае, военные могут победить конкурирующие вооруженные силы. Только правительства, то есть усилия всего правительства, могут выиграть войну, установив прочный мир или, по крайней мере, длительный период стабильности. Гениальный план Маршалла для послевоенной Европы является хрестоматийным примером.

Поскольку перед Министерством обороны стояла задача выиграть две вечные войны, а машины предупреждения и действий были заняты Ближним Востоком, мы упустили наше военное преимущество перед Китаем. Как мы видели, история сложна, но реальность такова, что Соединенные Штаты могут проиграть войну за Тайвань, если нам придется в ней участвовать. Возможно, не в этом или следующем году, но в ближайшие годы. Многие люди прилагают все усилия, чтобы этого не произошло, и с некоторыми из них мы встречались на этих страницах. Но институты - машина - не проявляют чувства срочности, необходимого для того, чтобы гарантировать, что если американские вооруженные силы будут задействованы, они добьются успеха. Или, что еще лучше, чтобы никто из наших противников не пришел к выводу, что именно в эту неделю, месяц или год они могут одержать победу над вооруженными силами США. Перспектива поражения - это лучшая форма сдерживания. Нам нужно, чтобы наши потенциальные противники поняли эту идею. Никто не начинает войну, которую думает, что проиграет.

Энди Маршалл был среди тех, кто беспокоился о появлении Китая и о том, что это означает для глобальной безопасности. Мы беседовали с ним всего за несколько месяцев до его смерти в 2019 году. На тот момент ему было девяносто семь лет. Для Маршалла Китай был главной заботой. Он проводил многие часы бодрствования, размышляя о том, что Соединенные Штаты должны делать, как Китай будет реагировать и как Соединенные Штаты должны предвидеть, как Китай будет реагировать. Маршалл обдумывал ходы по несколько раз, подобно шахматисту. Он был не одинок, но таких Энди Маршаллов мало, и мало тех, кто думает с подлинным чувством неотложности.

Как ни странно, время может быть на нашей стороне, когда речь идет о Китае. Перспектива того, что население Китая может сократиться вдвое в течение следующих сорока пяти - семидесяти пяти лет, должна шокировать любого, кто задумывается о долгосрочном национальном потенциале Китая. Это должно быть пугающим для китайских лидеров. Общество, потерявшее половину своего населения за столь короткий срок, столкнется с почти бесконечной чередой внутренних проблем. Китай может рухнуть под тяжестью демографической имплозии, не говоря уже о проблемах, с которыми сталкивается Китай из-за значительного числа этнических меньшинств. И хотя закон администрации Байдена о снижении инфляции, принятый в 2022 году, был лишь авансом на замедление последствий изменения климата, Китай сделал гораздо меньше. Помимо потери людей, Китай также потеряет территорию, поскольку некогда пригодные для жизни районы будут освобождаться из-за жары и засухи.

Конечно, в этой истории есть свое "но". Китай приступил к самой амбициозной военной модернизации со времен нацистской Германии 1930-х годов. Наша цель здесь не в том, чтобы сравнивать современный Китай с нацистской Германией, а в том, чтобы предположить, что Китай может нарушить военный баланс, который существовал в Восточной Азии на протяжении нескольких десятилетий. Соединенные Штаты обладают огромным военным потенциалом. Только глупый противник может решить, что он сможет противостоять Соединенным Штатам и победить их с легкостью. Но военное преимущество Америки ослабло, и война за Тайвань была бы ближним боем. Никто из наших знакомых, детально знакомых с ситуацией, не считает иначе. Есть многообещающие идеи, которые могут помочь восстановить преимущество Америки - такие идеи, как кошки и котята и многое другое - но институты, которые должны провести эти идеи от доски для рисования до полигона и в поле, должны двигаться со скоростью, которая предполагает, что время не на нашей стороне. Не каждый ответ должен включать в себя некий технологический прорыв, то, что военные аналитики иногда называют "необтаниум", что-то сродни поиску Святого Грааля. Некоторые ответы можно найти в устранении известных проблем, применении известных технологий новыми способами, а также в том, чтобы заставить существующие институты работать за пределами их традиционных подходов. Именно к такому выводу пришли Хоуи Чандлер и Марти Нойбауэр. Военные службы не могут позволить традициям встать на пути решения оперативных проблем. Нация, которая посадила человека на Луну, может решить эту задачу, но не в том случае, если на это уйдут десятилетия. Опасность слишком велика.

Мы задали вопрос о срочности бывшему министру обороны Роберту Гейтсу. Он ответил четко и ясно. "Печально то, что в Министерстве обороны существует множество различных ведомств и организаций, которые имеют отношение [или роль] к любому решению о закупках. У вас есть все - от главного юрисконсульта до оценки затрат, от контролера до начальников служб. И ни один из них не может принять окончательное решение. Ни один. У председателя [Объединенного комитета начальников штабов] нет денег, поэтому он ничего не может сделать. В итоге получается, что любой вопрос, требующий срочности, не решается, пока за него не возьмется секретарь или заместитель секретаря".

Гейтс продолжил, что в срочных делах все зависит от людей и подотчетности. Руководство должно четко определить роли, а люди должны быть подотчетны. Гейтс, конечно, знает, о чем говорит. Когда он понял, что машина слишком медленно принимает меры по защите войск от придорожных бомб в Ираке, он принял меры, чтобы обеспечить производство новой бронетранспортерной машины вне обычной системы исследований, разработок, испытаний, оценки, производства и закупок. Он знал, что этого не произойдет, или произойдет несвоевременно, если он не будет принимать в этом непосредственное участие. Формула Роберта Гейтса - это люди и подотчетность.

Что касается борьбы с растущей