Глоток Мрака - Лорел Гамильтон

— Мое пальто не делалось специально для моих плеч, Мирабелла, — сказал Шолто, посмотрев на нее.

Она пожала плечами, и что-то в этом движении подсказало мне, что плечо под рукавом было человеческим, по крайней мере, там была кость, не соответствующая щупальцу.

Она наконец посмотрела на своего короля. В ее прекрасных глаза плескалось возмущение. Она упала на колени, тяжелые юбки ее платья расплескались вокруг нее.

— Простите меня, мой Король, но гордость взяла верх надо мной. Если благие увидят мою работу после многих лет работы на Вас, Король Шолто, то я хочу, чтобы они были впечатлены. Я хочу, чтобы они видели, какую одежду они могли бы получить из этих двух рук, если бы Таранис не забрал бы одну из них.

Это ответило на один мой вопрос. Когда-то давно у Мирабеллы были две руки.

— Значит ты не ложилась спать всю ночь, чтобы сшить это пальто и одежду для Дойла.

— Вспомните, Ваша Выличество? Я создала для Вас красное пальто, но королева не одобрят этот цвет в своем дворе, и Вы больше никогда не одели его.

Шолто нахмурился, а потом улыбнулся, качая головой.

— Она думала, что это был слишком яркий цвет для ее двора. Она назвала его благим. Я забыл.

Дойл был одет в красное пальто, красивое темно-красное, и выглядело эффектно на фоне черноты его кожи. Контраст был почти черезчур красив. Пальто было похоже на современный пиджак, за исключением цвета и кроя. Покрой польстил его широким плечам и узкой талии — спортивное телосложение, как называлось это в магазинах. Еще были соответствующие брюки, собранные на талии небольшими складками так, что они очень плотно прилегали наверху, к бедрам и ниже темно-красная ткань стекала, пряча под собой черные с золотом мокасины.

Она выбрала шелковую рубашку цвета серого льда, которая дополняла и подчеркивала красноту пальто и черному кожи Дойла. Швею сопровождал ночной летун, сейчас он заплетал длинные волосы Дойла, вплетая в них красные ленты, тянущиеся к его лодыжкам.

— И Уна помогла мне сшить пальто. Она стала искусной, и я завидую ее рукам. — Она показала на ночного летуна, заплетающего волосы Дойла.

Ночной летун поклонился.

— Вы слишком добры, хозяйка.

— Я говорю то, чего ты заслуживаешь, Уна.

У Уны покраснел бледный низа живота.

— Я впечатлена, что Вы так быстро сделали ботинки для Мистраля, — сказала я.

Мирабелла пораженно посмотрела на меня.

— По размерам угадали. Как Вы узнали, что они новые?

— Я выбирала обувь для стражей в магазинах Лос-Анджелеса. После этого хорошо определяю размеры.

Она застенчиво улыбнулась.

— У Вас хороший глаз.

Я начала было говорить спасибо, но не знала как давно Мирабелла жила в волшебной стране. «Спасибо» могло быть оскорблением для давно живущих.

Вместо этого я сказала:

— Стараяюсь, и пальто, которое Вы сделали для меня, прекрасно.

Она довольно улыбнулась.

— Ты не сама делала ботинки, — сказал Шолто.

Она покачала головой.

— Это была сделка.

— Гном, — сказал он, и сделал это так, как будто имел ввиду какого-то конкретного гнома. В Новом свете было не так много гномов, но некоторые из них были у нас.

Она кивнула.

— Ты до сих пор встречаешься с ним? — спросил Шолто.

Она покраснела.

— Он любит свою работу, как я люблю свою.

— Он нравится Вам, — заметила я.

Она смущенно глянула на меня.

— Думаю, да.

— Ты же знаешь, что нет никаких запретов среди слуа, встречайся с кем хочешь, — сказал Шолто, — но гном ухаживал за тобой около ста лет, Мирабелла. Я думал, что ты посчитала его неприятным.

— Да, но…, - она протянула свою руку и широкое щупальце. — Кажется, я больше не считаю его неприятным. Мы говорим об одежде, и у него дома есть телевидение. Он приносит мне журналы мод, и мы их обсуждаем.

— Он нашел путь к Вашему сердцу, — сказал Дойл.

Она хихикнула и улыбнулась. Это говорило о том, что гном уже получил награду за выполненную часть сделки.

— Да.

— Тогда благославляю вас. Вы это знаете, — сказал Шолто, улыбаясь.

Лицо Мирабеллы стало серьезным и даже мрачным.

— Тулли ухаживал за мной около ста лет. Он был нежен, и он никогда не нажимал на меня, в отличие от некоторых, кого я могу назвать.

— Таранис, — сказал я. Я произнесла это имя ничего не чувствуя. Это отчасти меня немного ошиломило, но все же это было хорошо.

Она впилась в меня взглядом, затем ее лицо смягчилось.

— Если я не слишком самонадеянна, Королева Мередит, я слышала, что он сделал Вам, и я очень сожалению. Его нужно было остановить еще несколько лет назад.

— Видимо, он попробовал с Вами свою версию ухаживания.

— Ухаживание. — Она почти выплюнула это слово. — Нет, во время примерки он попытался взять меня силой. Я была приглашена в волшебную страну и мне обещали безопасность и соблюдение чести. Он должен был убрать все иллюзии для человека, и его магия, которая заставляла всех женщин видеть его красавцем, на меня не действовала. Я знала, что он обрастает жирком на талии. Я знала все недостатки, прятавшимися под иллюзиями. Я видела правду и он не мог соблазнить меня магией.

— У Вас наверное булавки и иглы были из холодного металла, — сказал Дойл.

Она посмотрела на него и кивнула.

— Вы правы. Мои инструменты помогали мне не попадать в его ловушки. В гневе он оторвал мою правую руку. — Она показала на щупальце. Оно изящно двигалось в воздухе, как подводное существо. — А потом он изгнал меня из ситхена, потому что однорукая швея ему была не нужна.

— Какой долго Вы были к тому времени в волшебной стране? — Дойл спросил.

— Лет пятьдесят, думаю.

— То есть если бы Вы вышли из ситхена, то эти годы обрушились бы на Вас, — сказал Мистраль.

Она кивнула.

— Как только я коснулась бы земли. Но не все в его двре согласились с его поступком. Некоторые из благих женщин отнесли меня к Неблагому Двору. Они подали прошение королеве и она сказала почти то же самое, что Таранис: 'На что мне однорукая швея?' — В ее глазах блестели непролитые слезы.

Шолто подошел к ней в красивой черной с серебром тунике, брюках и мокасинах, которые она сделала или нашла для него. Он поднял ее с коленей, держа за руку и щупальце.

— Я помню ту ночь, — сказал он.

Она смотрела на него.

— Я тоже, Мой Король. Я помню то, что Вы тогда сказали: 'Мы будем рады видеть ее среди слуа'. Вы никогда не спрашивали, как я буду у Вас работать, если буду. Леди благих заставили Вас обещать, что Вы не убьете меня, хотя они боялись слуа.

Шолто улыбнулся.