Волчья стая - Александр Бушков

– Ладно. Пойду лопаты принесу.

Этот примечательный разговор происходил во дворе, возле ветерана-грузовика, развернутого теперь носом к дороге. А всего в трех метрах от беседующих, о чем они и не подозревали, за углом сараюшки, боясь дышать громко, примостился непрошеный свидетель, шантарский бизнесмен, а ныне геофизический бич господин Баскаков…

Душа у Вадима ликовала и пела. Приятно было сознавать, что интеллект удачливого предпринимателя, отточенный в битвах с законами, постановлениями, чиновниками, налоговиками и прочими монстрами эпохи первоначального накопления, безошибочно ухватился за разрозненные кусочки мозаики – в ту пору, когда из них просто невозможно было сложить мало-мальски толковой картинки. Нюхом почуял запах золота – и нюх не подвел…

Теперь никаких сомнений не оставалось. Разговор с бабкой окончательно расставил все на свои места. Все получало объяснение – странное служебное рвение Паши, уделившего необычное внимание зауряднейшему участку, моментально вышвырнутый в Шантарск Бакурин, некстати развязавший язык, исчезнувшие на семьдесят пять лет, так никогда и не всплывшие на свет божий купеческие сокровища… и очень уж кстати происшедший несчастный случай с Женей, тоже распустившим язык. Трудно говорить с уверенностью, но нельзя исключать, что треснуться затылком о неизвестный твердый предмет ему помог сам Паша. Женя недвусмысленно лез в долю, чересчур уж гладко для случайного совпадения…

Дня три назад Мухомор выпросил у Паши полистать старую книжку с примечательным названием «Геофизика в археологии» – от скуки. Никто в ней ничего не понял, очень уж специальным языком была написана, полна графиков и схем, но вывод был сформулирован в предисловии так, что его понял бы и кретин – как раз та самая электроразведка помогает без особого труда обнаружить в земле закопанный клад, остатки старых укреплений, даже пригоршню монет…

Теперь и книжка заняла свое законное место среди кусочков мозаики. Неизвестно, кто навел Пашу на какое-то конкретное место в Калауровской пади, но об этом, собственно, не стоит и гадать. Гораздо важнее результат: под видом стандартнейших полевых работ Паша старательно искал калауровский клад… и, практически нет сомнений, нашел место. Только что состоявшийся разговор убедил в этом окончательно: попросту не найти д р у г о г о объяснения странному желанию этих двух отправиться заполночь на профиль, к тому же вооружившись лопатами…

А потом? Если клад существует? Скорее всего, завтра же утречком Паша объявит, что участок закрыт и вся орава едет в Шантарск. Ценности окажутся под замком в его вьючнике – том самом обитом железом сундуке, играющем роль полевого сейфа, к которому работягам и подходить-то не следует. Ни одна живая душа ничего и не заподозрит. Сотоварищи по бригаде радостно примутся лопать водочку – не зря в багажнике «хонды» полная коробка «Абсолюта» – никому и в голову не придет задавать вопросы, выискивать странности, а все бросившиеся в глаза несообразности благополучно забудутся в самом скором времени. А Паша с этим неприятным Витьком преспокойно поделят все, что запрятал ухарь Калауров, – должно быть, оттого и крутился так долго возле Каранголя, что искал удобного момента, чтобы вырыть клад, а когда, наконец, решился, было уже поздно, чоновцы с ночи залегли на опушке с пулеметами…

И возникает закономерный вопрос: достойны ли эти плебейские рожи нежданно свалившегося к ним в руки богатства?

Ответ отрицательный. Вадима вел могучий рефлекс, тот самый, что загонял людей в джунгли, в африканские пустыни, на Клондайк и в Колорадо, что заставлял горсточку людей очертя голову бросаться на огромные индейские армии, голодать в песках и плавать под черным флагом.

Рефлекс срабатывал при одном-единственном слове, едва ли не самом волнующем из всех придуманных человечеством. ЗОЛОТО.

А потому отступать он не собирался. Он представления не имел, как заставить их поделиться, но твердо решил это сделать. И что бы там ни было завтра, но сейчас Вадим просто не мог упустить их из виду. Магическое слово стучало в виски горячей кровью. Он был пьян ровно настолько, чтобы преисполниться бесшабашности…

Ага! Вновь послышались шаги, один забрался на колесо, другой подал ему лопаты – не хотят лишнего шума, берегутся… Хлопнули обе дверцы, чахоточно застучал старенький мотор, грузовик тронулся с места.

Вадим в два прыжка догнал еще не успевшую вывернуть со двора машину. Сзади к раме была приварена удобная лесенка в две ступеньки, чтобы легче было забираться в кузов. Она сейчас и помогла. Без труда нашарил подошвой ступеньку, ухватился руками за борт, перебросил тело в кузов.

Грузовик, натужно взревывая мотором, переваливался на колдобинах. Вадима, конечно же, не заметили – с чего бы тем, кто сидит в кабине, бдительно таращиться в зеркала заднего вида? Это при полном-то отсутствии здесь уличного движения?

Последние дома деревни остались позади. Вадим сидел на лавочке у заднего борта, крепко держась за него руками, когда машину в очередной раз подбрасывало, привставал на полусогнутых ногах, плавно опускался на скамейку, не производя ни малейшего шума. Грузовик двигался медленнее, чем позволяла дорога, – кто бы ни сидел там за рулем, Паша или Витек, у него, безусловно, не было опыта ночной езды по проселочным стежкам на таком вот драндулете.

Это была феерическая поездка. Вадиму, так и не протрезвевшему, временами хотелось петь, орать. На небе сияли неисчислимые россыпи огромных звезд, вокруг то простирались залитые серебристым лунным светом равнины, то подступали к самому кузову загадочные, темные стены тайги и косматые ветви хлестали по деревянной будке, в кабине сидели два идиота, не подозревавшие, что их замыслы успешно раскрыл недюжинного ума человек… Он обнаглел настолько, что даже закурил, правда, пряча сигарету в кулак, а кулак держа ниже кромки борта, чтобы не выдали случайные искры.

Ох ты! Вадим пропустил момент, когда грузовик резко свернул с проселочной дороги на равнину, и приложился головой о будку так, что едва не взвыл. Стиснул зубы, превозмогая боль. Ночь была прохладная, хмель понемногу выветривался, и Вадим уже начинал думать, что проявил излишнюю прыть. Эти двое мало походили на нестрашного киношного злодея Индейца Джо – вряд ли, обнаружив свидетеля, они с радостными воплями кинутся предлагать долю. Дадут по голове, закопают, а потом в такой глуши тело не найдет и дивизия, никто ведь не знает, куда он поехал… Надо было, пожалуй, предупредить Томку и пообещать долю… Хорошая мысля приходит опосля… Ладно, поздно теперь сокрушаться. Из кузова еще можно выпрыгнуть незамеченным, но вот что делать потом? Пешком тащиться до деревни? Это километров пятнадцать. Нет, будем и дальше полагаться на Фортуну, уж если до сих пор благоприятствовала исключительно во всем – или почти во всем, – не подведет и теперь, дамочка свойская…

Грузовик остановился, мотор умолк. Вадим, едва хлопнули обе дверцы, на цыпочках кинулся в будку и затаился там, прижавшись к задней стенке. На полу валялись два электрода. Вадим заранее прикинул, который из них схватит в случае чего, чтобы дать как следует по башке первому, кто его обнаружит. Неизвестно, есть ли оружие у Витька, но Паше, как начальнику отряда, полагается пистолет, и он вполне мог прихватить его с собой. Все равно, шансы есть – дать одному по голове и броситься на второго, на его стороне – внезапность…

Обошлось. Они не полезли в кузов – достали лопаты, встав на колесо, отошли от машины, тихо переговариваясь. В передней стенке будки, как раз напротив заднего окошечка кабины, было вырезано немаленькое отверстие. Вадим, согнувшись, осторожненько посмотрел туда.

Метрах в двадцати от машины два луча шарили по земле. В ночи голоса доносились четко:

– Вэ-пять… Этот пикет. Двадцать метров в ту сторону… Витек, иди к соседнему пикету, освети его, чтобы я с направления не сбился. Иди-иди, нам же самим будет меньше работы…

– Паша, ты не вздумай устроить какой-нибудь сюрпризик, а то у меня кое-что в кармане завалялось… – послышался явственный металлический щелчок.

– Менжуешься?

– Сколько я кин смотрел, Паша, всегда в такой вот момент у кого-то появляется соблазн захапать себе все…

– Мы ж еще ничего и не нашли…

– Все равно. Береженого Бог бережет.

– Ну, у меня такая штучка тоже есть… – сказал Паша спокойно. – Я ее даже доставать не собираюсь, не то что некоторые. А поскольку кино я тоже смотрю, стоит уточнить: там, в деревне, один из моих работяг полностью в курсе – куда я поехал, с кем и зачем…

«Наверняка блефует, – констатировал Вадим. – Но до чего спокойно держится – словно каждый день выкапывает клады».

– Этот Вадик, что ли? То-то он на меня так зыркал?

– Какая разница, Витек? Свети давай…

– Так?

– Прямо на пикет, чтобы я его видел…