Кровь ведьмы - Влад Гора

Элизабет медленно разводила руки в стороны отворачивая ладони друг от друга. Земля вспучилась и неспешно расползлась в стороны. Черные, зернистые волны, поглощая кусты не созревших томатов, катились по огороду до тех пор, пока не образовалась яма подходящего размера. На лбу ведьмы выступили бисеринки пота, заметив это Батор не вольно подумал, что магия даётся ей совсем не легко.

— Я же говорила, что лопата не пригодится, — сказала девушка немного переведя дух, — Теперь бросайте этого негодяя вниз.

Мужчина сбросил в яму окровавленный мешок с останками и конечностями убийцы, затем уцепился за одежду, точнее за то, что от нее осталось после разъяренных когтей Люцифера, и поволок к яме туловище. Глядя на изуродованное тело очередной раз, он задумался, в кого же пришлось превратиться оборотню на сей раз чтобы сотворить такое. Но вспомнив медведя, который некогда отшвырнул его как пушинку, решил, что хватило бы и его. Тело глухо шваркнулось на дно уготованной ямы, которая на вскидку была около семи футов глубиной. После чего Батор подхватил на руки королеву и видимо собирался сделать с ее телом тоже самое, но Элизабет его остановила.

— Вам не кажется, что она достойна намного большего чем быть закопанной в огороде на заднем дворе одинокой хижины?

— Да, вы правы. Давайте отвезем ее во дворец и похороним на кладбище за замком со всеми подобающими почестями. Ах да, и не забудьте сказать Ричарду, что она его настоящая жена, а вы лишь ведьма в ее облике, — пыша скепсисом, язвительно ответил рыцарь. — У нас нет другого выбора и вы понимаете это не хуже меня.

— Есть, — немного подумав ответила Элизабет, — Мы предадим ее тело огню, а прах развеем на кладбище при замке, так чтобы этого никто не видел. Это будет правильно.

Батор нашел эту идею действительно хорошей и даже испытал чувство стыда за свою насмешливую тираду, но виду не показал. Безусловно он хотел отдать должное уважение королеве при погребении, разумеется в рамках сложившихся обстоятельств, но идея с сожжением не посетила его голову даже мельком.

— Хорошо, но нам понадобится много хвороста. Тело человека не так легко обратить в пепел.

— Не понадобится. Просто доверьтесь мне.

Элизабет похожим жестом рук, только в обратном порядке, приказала земле вернутся на свое место, и она так и поступила, мощными потоками стекаясь в яму. Через минуту от импровизированной могилы не осталось и следа, только теперь томатные культуры лежали хаотично корнями на поверхности.

— Положите Катерину на землю, — сказала Элизабет, закончив погребение убийцы.

Батор без возражений перенес тело и опустил на землю перед ведьмой. Сейчас, когда он не видел лица, скрытого под белой простыней, осознать смерть королевы стало значительно проще и боль утраты нахлынула с большей силой. Он задержался у неподвижного тела, делая вид, что поправляет простынь, вытирая при этом катившиеся по щекам слезы. Не годится мужчине его статуса показывать чувства, но уж слишком долго он держался. Батор почувствовал как на плечо опустилась рука.

— Не нужно прятать от меня своих слез, они не делают вас слабее. Катерина много для вас значила, так что не бойтесь быть живым.

Батор прикрыл лицо рукой и тихо заплакал. Ему было чуждо это состояние, он чувствовал себя неловко и даже стыдился, но ничего не мог с этим поделать. Элизабет за его спиной тоже плакала, не убирая руки с его плеча. Человеческое тепло и поддержка нужна была ей не меньше чем Батору. Она боялась, что вновь начнется истерика, но ее не случилось. Это были последние, самые горькие слезы, которые принесли осознание, что все это правда, а не страшный сон, и Катерины больше нет.

Пять минут спустя, когда слезы отступили оставляя лишь головную боль, Элизабет щелкнула пальцами и по ладони медленно разлилось пламя превращая ее в своеобразный факел. На этот раз Батор совсем не удивился, видимо слишком много чудес повидал он за последние пол часа — привык. Девушка подошла к телу и подпалила край белоснежной ткани, местами обильно пропитанной кровью несчастной. Она могла бы воспламенить ее дистанционно, с помощью все той же магии амулета, но посчитала этот вариант не уважительным по отношению к покойной.

Они присели на хлипкую с виду скамейку, под небольшим навесиком и уставились на бушующий огонь, который провожал Катерину Форингей в последний путь. Батор отметил для себя не естественно большое пламя, жар от которого ощущался на добрых девять футов, и это на вскидку, может и дальше. Полыхало так, будто предварительно ткань тщательно пропитали горючим маслом. Но объяснив себе это все той же магией, мужчина отогнал эту мысль. Тем более его отвлекло движение, которое он уловил боковым зрением. Рыцарь незамедлительно отреагировал резко повернув голову вправо, рука при этом рефлекторно потянулась к мечу, но это был всего лишь Люцифер. Оборотень уселся на одной линии со скамейкой, уставив взгляд в огонь. Батор был не из тех, кто верил в наличие разума у животных, даже магических, но сейчас он буквально видел скорбь в огромных, желтых глазах черного, как сама тьма, кота. На мгновение ему даже показалось что кот плачет, а может и нет. В этом он был не уверен, но крохотная, сверкающая на свету, капелька определенно скользнула по мохнатой щеке. Вероятно он успел привыкнуть к новой хозяйке, или даже полюбить. Кто знает? Но определенно точно Люциферу было жалко королеву. А если все же верить в наличие у него разума, то можно было подумать, что его гнетет чувство вины. Но это Батору показалось совершенной глупостью, в которую поверить он не мог.

— Я поеду с вами, — нарушила вдруг тишину ведьма.

— Что? Вы вернётесь со мной в замок? — удивлённо спросил Батор.

— Да. Я займу место Катерины. Буду матерью Вильяму и женой Ричарду.

— Спасибо, — мужчина явно воспрял духом.

— Вы верно рады, что все так сложилось?

— Рад? Чему именно? — уточнил мужчина с абсолютно растерянным лицом.

— Королева мертва, а значит вашей супруге — Мари ничего не угрожает. Теперь просто незачем пытаться снять