Красные гиганты. История советского баскетбола - Марк Брет Кано

разыграна результативная комбинация. Едва Ваня принял мяч в руки, не начиная движения (!), канадский арбитр свистнул ему пробежку. В немедленно последовавшей атаке ”юги“ забили еще два, решив исход встречи, и в итоге победили <…> К сожалению, в дальнейшем это стало претендовать на тенденцию, и тот белградский чемпионат стал в известной степени символичным» [98, с. 302–303].

Вспоминать события минувших лет, безусловно, трудно, и это пробежка более чем сомнительна, поэтому стоит отметить, что в воспоминаниях Сергея Белова и Ивана Едешко есть некоторые ошибки. Спорная ситуация начинается при счете 86:82 на табло, а не 86:84. В целом претензии к судейству выглядят несколько преувеличенными, особенно если учесть, что Югославия вела на протяжении всей игры. Более того, такие важные игроки, как Жармухамедов и Александр Белов (7 очков в среднем за чемпионат), выступили на уровне, далеком от ожидаемого.

Югославия повторно стала чемпионом Европы, сместив СССР на непривычное для него второе место.

Олимпийские игры. Монреаль, 1976 год. Синий – новый красный

Сергей Белов: «Все были уверены, что это поражение разъярит нас и что в следующем году на Олимпиаде в Монреале мы просто порвем югославов на части. Ни у кого не вызывало сомнения и то, что судейство на олимпийском турнире будет к нам благосклонным, поскольку FIBA, допустившая этот ”праздник югославского баскетбола“ в Белграде, чувствует свою вину перед нами и постарается ее искупить. Все эти ожидания создавали дополнительную интригу к ожидавшемуся с нетерпением противостоянию – реваншу с американцами» [98, с. 303].

Что касается холодной войны, то 1970-е годы в большинстве своем были относительно спокойным периодом сосуществования двух держав. Однако к 1976 году, когда Никсон покинул свой пост, слово «разрядка» стало исчезать из американской политической сферы. Конфликт по-прежнему нарастал на основе так называемых прокси-войн, и напряженность в отношениях вскоре должна была только обостриться.

На Игры в Монреаль СССР приехал с задачей подтвердить мюнхенское достижение, а Кондрашин продолжал возрождение сборной. Сохранился костяк олимпийской команды: Сергей и Александр Беловы, Жармухамедов, Коркия и Едешко. Были привлечены российский форвард Анатолий Мышкин, недавно подписавший контракт с ЦСКА, и украинский центровой Владимир Ткаченко из киевского «Строителя» – внушительного роста 2,20 м, которому на тот момент было всего восемнадцать лет. Последний вскоре станет одним из самых известных игроков в истории советского баскетбола. В состав также вошли разыгрывающие ленинградского «Спартака» Владимир Арзамасков и Андрей Макеев, а более опытные игроки – Милосердов, Жигилий и Сальников, дополнили команду.

Мышкин: «По-моему, я был единственным игроком из советского Второго дивизиона, попавшим в сборную, что было тем более почетно, если учесть, что это были Олимпийские игры» [156].

Сергей Белов: «Специалистами высказывалось мнение, что состав советской сборной потенциально был одним из самых сильных и сбалансированных за все историю отечественного баскетбола» [98, с. 311].

Однако сибирский спортсмен также отметил свое несогласие с подготовкой, предложенной тренером: «Он проиграл ее еще задолго до начала турнира, когда, раздобыв где-то программу предсезонной подготовки команды NBA, стал буквально копировать ее для тренировок сборной. Это и стало началом нашего провала <…> Тренер прекрасно понимал принципиально важное: с ”программой“ с прошлой Олимпиады второй раз не выиграть. Для того чтобы бороться с США хотя бы на равных, нужно было что-то принципиально новое. И Петрович нашел в общем-то вполне логичное решение – побить американцев их же оружием <…> Все бы хорошо, но программа, которую взял за основу Кондрашин, была рассчитана по формуле «100 дней подготовки к 100 матчам в сезоне». Она была основана на бешеных тренировочных объемах, в основном беговых. Время на освоение этих объемов у нас было – как и всегда, к важнейшему соревнованию сезона сборная готовилась как раз 3–3,5 месяца. Но я не понимаю, почему такие высококлассные специалисты, как Кондрашин и Башкин, не учли, что эффект от этой подготовки у игроков NBA проявляется в течение всего сезона с кульминацией возможностей организма в завершающей стадии, когда начинаются игры плей-офф? <…> Но в нашем-то случае эти самые важные матчи приходились как раз на период ”ямы“! К турниру в Монреале мы подошли абсолютно опустошенными <…> атмосферу творчества, свободы и доверия, которая была перед Мюнхеном, Кондрашин на этот раз создать не смог <…> Все было заурегулировано, все делалось под присмотром, как будто из-под палки, постоянно шли тестирования и рейтингование игроков. Для меня все кончилось тем, что за месяц до отъезда на Олимпиаду я подошел к Кондрашину и заявил: ”Уберите от меня подальше своего ассистента, иначе я его просто убью“ <…> Приехав в Монреаль, мы, возможно, были готовы выступать в целом ряде видов олимпийской программы – в основном, конечно, в циклических видах спорта. Но точно не в соревнованиях по баскетболу» [98, с. 309–311].

Интересно, что мнение Ивана Едешко прямо противоположное: «При подготовке к Монреалю нами использовались новые методики. Нам помогал опытный фитнес-тренер Юрий Портной. Мы не были привычны к таким упражнениям, но вскоре стало ясно, что перед турниром мы все были готовы на 100 %» [110, с. 76–77].

И хотя недавние поражения в играх против Югославии вызвали повышенный интерес к возможной дуэли между двумя сборными, главным событием для всех все равно было повторение мюнхенского финала. На этот раз США не собирались повторять ошибок предыдущей Олимпиады. Несмотря на споры вокруг последних трех секунд, которые продолжались еще долгое время, мало кто придавал значение важному факту – советская команда превосходила соперника на протяжении большей части игры. Замечая постоянно повышающийся уровень других команд, необходимо было что-то менять, чтобы избежать очередного поражения.

Как уже говорилось выше, NCAA взяла под контроль сборную США и, хотя чемпионат мира в Пуэрто-Рико прошел не так удачно, как ожидалось, была готова сделать все возможное, чтобы вернуть себе олимпийское первенство. В 1975 году главным тренером сборной стал Дин Смит из Северной Каролины. Контраст с Хэнком Айбой не был значительным, ведь новому тренеру было всего 44 года и его тренерская карьера была в самом разгаре.

Отсутствие игроков из-за полученных травм вновь стало серьезным препятствием, особенно на внутренних позициях, но все равно была собрана талантливая команда, которую возглавили легкие форварды Скотт Мэй и Эдриан Дэнтли. США снова вернулись к результативному набору очков и быстрому темпу игры, который исторически был успешно ими реализован [159].

В Монреале удача улыбнулась СССР, который попал в группу с относительно легкими противниками – с Кубой, Австралией, Японией, Мексикой и Канадой. В другой, гораздо более сложной группе, оказались Югославия, США, Италия, Чехословакия, Пуэрто-Рико и