Двуликий Берия - Борис Соколов

Справедливости ради укажу, что иногда Лаврентий Павлович смягчал участь депортируемых. Так, 31 октября 1944 года он одобрил предложение своего заместителя В.В. Чернышова и начальника отдела спецпоселений МВД М. Кузнецова в некоторых случаях удовлетворять просьбы бойцов и командиров Красной Армии об освобождении их родственников из спецпослений, но при этом «не принимать широкой практики» и действовать исключительно в индивидуальном порядке. Ранее, 1 августа 1944 года, Берия согласился освободить из спецпоселений, но только после персональной проверки, татарок, армянок, гречанок и болгарок, которые имели русских мужей. Но это была капля в море.

По мере того как стал ясен исход войны и близился ее победный финал, Сталин принялся разбираться не только с народами, но и с отдельными членами высшего военного и политического руководства. Он исподволь начал готовить почву для устранения тех, кто выдвинулся в годы войны. Иосиф Виссарионович опасался, что в скором будущем они могут угрожать его безраздельной власти над страной. 8 декабря 1944 года Сталин как нарком обороны издал грозный приказ: «29 мая 1944 года Главным маршалом Артиллерии тов. Вороновым был представлен на утверждение зам. наркома маршала Жукова без предварительного одобрения со стороны Ставки Верховного Главнокомандования Боевой Устав Зенитной Артиллерии Красной Армии (две части).

18 октября 1944 года также без представления и без доклада Ставке Верховного Главнокомандования тов. Вороновым был вынесен на утверждение маршала Жукова Боевой Устав Артиллерии Красной Армии.

Маршалом Жуковым без достаточной проверки, без вызова и опроса людей с фронта и без доклада Ставке указанные уставы были утверждены и введены в действие.

Проверка показала, что эти уставы в связи с поспешностью, допущенной при их утверждении, имеют серьезные пробелы, они не учитывают ряда новых систем орудий и не увязаны с планом принятия артиллерии уставов Красной Армии.

Народный Комиссариат Обороны исходит из того, что устав, — это не приказ, имеющий силу на короткий срок. Устав — это свод законов для Красной Армии на годы. Поэтому требуется перед утверждением уставов тщательная их проверка с вызовом товарищей с фронта. В таком порядке был утвержден Боевой устав пехоты. В таком же порядке надо было вести работу при представлении и утверждении этих уставов, чтобы не допустить ошибок и чтобы попусту не наказывать потом военнослужащих из-за нарушения дефективных уставов.

Приходится установить, что тов. Воронов пренебрег этим методом выработки и представления на утверждение уставов, а маршал Жуков забыл о нем.

В связи с этим:

1. Отменяю приказы № 76 и 77 от 29.V.44 г. и № 209 от 18.X.44 г. Заместителя Наркома Обороны СССР маршала Жукова об утверждении и введении в действие Боевого Устава Зенитной Артиллерии и Боевого Устава Артиллерии Красной Армии.

2. Ставлю на вид Главному Маршалу Артиллерии тов. Воронову несерьезное отношение к вопросу об уставах артиллерии.

3. Обязываю маршала Жукова впредь не допускать торопливости при решении серьезных вопросов.

Приказываю:

Для просмотра и проверки указанных выше уставов образовать комиссии:

а) Комиссию по просмотру и проверке Боевого Устава Артиллерии;

б) Комиссию по просмотру и проверке Боевого Устава Зенитной Артиллерии.

Заместителю Наркома Обороны СССР тов. Булганину определить состав комиссий и представить мне на утверждение.

Настоящий приказ разослать всем командующим фронтов (округов), армий, начальникам главных и центральных управлений и командующим родов войск Наркомата Обороны».

Дело было, конечно, не в том, что маршал Воронов по старой дружбе договорился с маршалом Жуковым об ускоренном принятии артиллерийских уставов, и не в том, что принятые уставы были чем-то особенно плохи. Далеко не факт, что все недостатки, если таковые имелись, были выявлены и устранены специально назначенными комиссиями, и вовсе не обязательно, что принятые ими уставы оказались лучше тех, что предлагал Воронов. Сталину гораздо важнее было одернуть «зарвавшихся маршалов» и показать высшему комсоставу, которому и разослали приказ, кто в доме хозяин. Он ясно дал понять Воронову и Жукову, что, несмотря на все былые заслуги, готов снять их с занимаемых высоких постов при повторном проявлении малейшего самовольства.

Воронова Сталин держал во главе артиллерии Советской Армии вплоть до 1950 года, после чего назначил на почетный, но ничего не значивший пост президента Академии артиллерийских наук. А Жукова уже в 1946 году отправил в не слишком почетную ссылку командовать Одесским и Уральским военными округами.

Точно так же еще в годы войны Сталин начал исподволь ограничивать влияние Берии. Уже в апреле 1943 года у Лаврентия Павловича были отняты госбезопасность, опять оформившаяся в отдельный наркомат во главе с Меркуловым, и армейские особые отделы, оформившиеся в Главное управление контрразведки Смерш во главе с Абакумовым. Последнее, особо важное в условиях военного времени, Сталин подчинил непосредственно себе, как наркому обороны.

Абакумов, всю войну возглавлявший военную контрразведку, сколько-нибудь впечатляющих успехов в борьбе со вражескими шпионами не добился. Как свидетельствуют публикуемые в приложении материалы расследования деятельности особого отдела 7-й отдельной армии, по большей части шпионами объявляли ни в чем не повинных красноармейцев, из которых побоями выбивали признания, а потом расстреливали.

Вот по линии разведки, которую до мая 1943 года курировал Берия, дело обстояло лучше. «Красную капеллу», как условно называли в гестапо советскую разведывательную сеть в Западной Европе, немцам удалось ликвидировать к концу 1942 года. Однако в этом провале Берия не был виноват. Его предшественник в руководстве разведкой В.Н. Меркулов не позаботился об оснащении резидентур за рубежом достаточным числом радиостанций в предвоенный период, полагаясь лишь на дипломатические каналы связи. Сыграло свою роль и то, что Сталин рассчитывал на успешный блицкриг и надеялся, что короткий перерыв в контактах с агентурой не приведет к большим последствиям. На практике же получилось так, что после 22 июня большинство наших разведгрупп либо оказались лишены возможности передавать ценнейшую информацию, либо вынуждены были замыкаться на немногие имевшиеся радиостанции, которые, из-за чрезвычайно интенсивной работы, легче стало запеленговать. А поскольку вся сеть оказалась замкнута на немногие радиоточки, провал одного радиста приводил к провалу большого числа агентов. Сам Берия, по утверждению Судоплатова, будучи профессионалом, такое нарушение элементарных правил конспирации вряд ли бы допустил.