Герман Геринг — маршал рейха - Генрих Гротов

В ознаменование начавшихся Олимпийских игр кое-кто из видных наци надумал устроить празднество, и Геринг решил, что празднование у него будет необыкновенным и самым лучшим.

«Мы провели в Каринхалле не один час, обсуждая, какой именно прием это будет, — говорит Томас фон Кантцов. — Через своих шпионов он уже знал, что двумя его главными соперниками в этом мероприятии будут Иоахим фон Риббентроп и Йозеф Геббельс. В отношении Риббентропа, которого он презирал, Герман не испытывал никакого беспокойства. „Он собирается сделать барбекю и подать шампанское, — сказал он. — Быка будут жарить до полного изнурения присутствующих, а шампанское, как обычно, окажется мочой (намек на брак Риббентропа с дочерью Хенкеля, крупнейшего германского производителя шампанского, у которого он прежде был коммерческим агентом). Но с Геббельсом дело обстояло иначе“».

Маленький министр пропаганды уже оприходовал небольшой островок Пфауенинзель на озере в Ваннзее, куда проложил понтонный мост, и разослал приглашения двум тысячам гостей, включая весь дипломатический корпус и все прибывшие на игры делегации. Его затея обещала оказаться вполне удачной вечеринкой с хорошей закуской и обильной выпивкой, а также достаточным количеством геббельсовских фавориток-актрисок для приятного возбуждения гостей.

Но Геринг придумал еще лучше. Он решил, что Каринхалле для гостей находится слишком далеко, чтобы посещать его между спортивными состязаниями, но его дворец на Лейпцигерплатц будет более чем равноценной заменой. Альберт Шпеер сделал его апартаменты весьма впечатляющими, достойными самих Борджиа, которых Геринг кое-кому напоминал, и их же украшали некоторые из имеющихся у него наиболее ценных произведений искусства. Вокруг было просторно, земли хватало, а внизу, под дворцом, находились сауна, гимнастический зал и подогреваемый плавательный бассейн.

Геринг отправил в одну часть огромного сада слуг, и они превратили ее в своего рода мюнхенский сад, каким он бывает в пивной праздник Октябрьского урожая со светлым и темным пивом из бочек, а также шампанским и крепкими напитками, сосисками, жареной дичью, вареной кукурузой в початках и горами жареного картофеля и кислой капусты.

Для развлечения гостей Геринг задействовал ведущих танцоров и кордебалет Берлинской оперы, а вскоре после того как гости собрались в саду, на биплане прилетел Удет и устроил фантастический показ аэробатики.

«Получилось так, — вспоминает Томас, — что этот вечер оказался не идеальным для пирушки на открытом воздухе. Было прохладно. Как и многие гости, Герман был одет в короткие баварские кожаные штаны, расписную рубашку и тирольскую шляпу с букетиком эдельвейсов, и временами его колени выглядели совсем синими. Но все были полны решимости развлекаться и были очень довольны и веселы, выигрывали большие призы в тире, катались на карусели, чертовом колесе и сумасшедшем аэроплане».

Вечеринка продолжалась до четырех-пяти утра, пока наконец не осталось лишь несколько пар, которые продолжали танцевать под музыку баварского оркестра в саду, другие обнимались или спали внутри просторного дворца.

«Перед самым рассветом, — говорит Томас, — я спустился к плавательному бассейну. Подводные огни были включены, и я увидел там девушку, не спеша плавающую туда и обратно, но время от времени она делала паузы, чтобы наполнить фужер шампанским из бутыли, стоявшей у края. Она была совсем нагой. Она была очаровательна, и я узнал ее — Элеонору Холм, пловчиху из Америки. Тут я заметил, что был там не один — в полумраке, у края бассейна, сидели, обнявшись, Герман и Эмма и любовались прекрасной американкой, скользящей в голубовато-золотистой воде».

Национал-социалисты были вполне удовлетворены результатами Олимпийских игр 1936 года. При этом единственный имевший на них место «инцидент» был связан с самим Гитлером, который заранее покинул свою ложу, чтобы избавить себя от рукопожатия с чернокожим американским легкоатлетом Джесси Оуэнсом, завоевавшим несколько золотых медалей и ставшим героем игр. Америка поступает нечестно, заявил он, используя в качестве спортсменов негров, так как их предки сравнительно недавно вышли из джунглей, и они, являясь по сути первобытными существами, имеют более высокие физические данные, чем цивилизованные белые спортсмены.

Но, несмотря на превосходство черных американских спортсменов, победительницей игр стала Германия, завоевав 33 золотые, 26 серебряных и 30 бронзовых медалей и набрав суммарно 181 очко против 124 очков у США (24 золотые, 20 серебряных и 12 бронзовых медалей). За ними шли Италия, Финляндия, Франция, Венгрия и Швеция, а Британия была на десятом месте. Олимпийский триумф Германии безусловно имел серьезный пропагандистский эффект. Из десятков тысяч людей, посетивших Германию тем летом, лишь немногие сознавали, что над страной все сильнее сгущаются грозные тучи. Еще не выехавшие «граждане второго сорта», которых до поры оставили в покое, стали надеяться, что шквал ненависти и преследований миновал. Не тут-то было.

Опять болеутоляющие

В 1937–1938 годах собственный вес представлял для Геринга большую проблему, чем когда-либо прежде, и случалось, он значительно превышал 125 килограммов, которые Геринг положил себе как предел. Это было связано с тем, что он стал, говоря без особого преувеличения, самым занятым человеком в рейхе. Начиная с сентября 1936 года Геринг был не только рейхсминистром авиации — Гитлер назначил его главным уполномоченным так называемого четырехлетнего плана по переводу экономики страны на военные рельсы. Не являясь большим специалистом в экономических вопросах, импульсивный и самолюбивый Геринг вошел в конфликт с консервативно настроенным министром экономики и президентом Рейхсбанка Яльмаром Шахтом. В результате Шахт отказался работать под его началом и ушел в отставку сначала с одного поста, потом с другого. Герингу предстояла нелегкая задача добывать иностранную валюту, а также увеличивать производство высококачественной стали для удовлетворения растущих потребностей перевооружения. В этих целях он основал летом 1937 года гигантский финансово-промышленный концерн «Рейхсверке А. Г. „Герман Геринг“ по добыче железной руды и угля. При этом он по-прежнему серьезно относился к своим обязанностям главного лесничего и главного охотничего, постоянно посещал музеи и антикварные магазины в поисках предметов искусства и старался хоть один час в день проводить с Эммой.

Такая неистовая активность, частые поездки за границу, постоянные консультации с Гитлером, где бы он ни был — в Берлине, Мюнхене или Оберзальцберге, — возбуждала в нем жуткий аппетит, который Геринг был не в состоянии обуздать. Он постоянно перекусывал. Он выходил из своего дома, который построил в Берхтесгадене выше дома Гитлера, спускался к нему и угрюмо садился за трапезу из „ужасной еды“, как он ее называл, которую фюрер устраивал каждый день для своих приближенных. Гитлер питался салатами и морковным соком, а Геринг все это просто не переваривал. После трапезы он присоединялся к Гитлеру, отправляющемуся во главе процессии бродить по горам, чтобы обсуждать с ним вопросы высшей политики: как отговорить Муссолини от нападения на Австрию, как запугать французов и вызвать расположение британцев, как склонить поляков отдать коридор между Пруссией и Восточной Пруссией без объявления войны и т. п.