Своя дорога - Галина Ли

 – Доро! – позвал я его. – Ты чего под ногами валяешься?

 Туземец стащил корзину, испуганно покрутил головой и спросил:

 – Он улетать?

 – Давно уже, – успокоил мальчишку и поинтересовался. – Почему боишься?

 – Доро не бояться! – тут же выпрямился учинарку. – Доро отдыхать!

 Я подавил усмешку и серьезно сказал:

 – Раз ты устал, пора меняться.

 А потом крикнул волшебнику:

 – Агаи! Если снова уползешь в дом, завтра точно сойду на берег! Хватит без дела валяться, садись рыбу ловить!

 Юноша тут же схватился за удилище.

 Однако действенный способ – купание в холодной воде. Почти такой же, как ловля на обмане.

 И снова потекли дни, похожие один на другой. Сирин окончательно пришел в себя, смирившись с фактом, что Таниты больше нет рядом, хотя от мысли оживить оборотня не отказался. Ну и хорошо. Будет чем заняться, когда привезем девочку в город.

 Неторопливое путешествие по реке малышке нравилось. Она возилась со своими игрушками у наших ног или пыталась ловить рыбу. Доро в такие моменты сильно переживал за свою снасть, собранную из плетеного конского волоса и бронзовых крючков.

 Очевидно, и то и другое учинарки выменивали или покупали у степняков. (Кузниц на островах я не увидел, да и лошадь там была только наша. И чтоб мне на стаю упырей в своем доме нарваться, но степняки получат жеребца с остриженным под самую репку хвостом!)

 В итоге юный рыбак смастерил из короткой палки маленькую удочку, прикрепив к ней крючок без волосяного шнурка. Что и говорить – сообразительный паренек: и снасть сберег и ребенка не обидел. Рыба в огромной реке была "непуганая" и очень прожорливая – для ловли годилось и такое удилище.

 Течение медленно влекло нашу лодку дальше. Дни стояли безветренные, так что парус, сплетенный все из того же тростника, пользы не приносил. За весла мы садились не каждый день: спешить было некуда.

 Стая вервольфов, которую пустили вдогонку, оставалась пока угрозой лишь на бумаге. Вампиры тоже не появлялись. Они не полезут в открытый бой, да еще на реке. Я бы на их месте попытался выкрасть девочку в ближайшем городе, где много народу и легко затеряться. Так что, тревожиться пока не стоило.

 Время от времени мы встречали плавучие деревеньки – кроме учинарков вдоль берегов никто не жил, мешал таинственный лесной дух. Весьма полезное для маленьких рыбаков создание: из-за его ночного буйства никто на земли учинарков не зарился.

 В Агаи, наконец, проснулось любопытство, и он пристал к Доро как репей, выспрашивая про обычаи речного народа. Наш проводник блаженствовал, купаясь в океане внимания. Но иногда Агаи словно отключался, погружаясь в собственные тоскливые мысли. Углы губ юноши опускались вниз, глаза заполняла смертная тоска, а тонкие длинные пальцы тянулись к горлу, пытаясь остановить рвущееся рыдание. Непросто приходилось парню в последнее время. Ничего, это только умирать легко, а жить всегда трудно.

 На восьмой день странствования у нас появилось сопровождение – странные животные, похожие на больших рыб, но покрытых не чешуей, а глянцевой кожей. Они играли друг с другом в мелких волнах, поднимая маленькие фонтаны брызг при выдохе, и переговаривались трескучими голосами. Доро сказал, что это тоже учинарки, только ушедшие в реку.

 Поразмыслив над его словами, мы с Агаи решили – туземцы верят в то, что после смерти они воскресают, обращаясь в речных зверей.

 Наши новые попутчики с удовольствием подставляли погладить свои гладкие бока и не отказывались от угощения – мелкой рыбки, миновавшей котел. Морра баловала их, таская не только мелкую рыбу, но и ту, которая годилась для ухи, стоило нам только отвернуться. Мы ее не ругали: пусть ребенок развлекается, а еды на всех хватит.

 Иногда речные учинарки дружно срывались с места, уплывая на полдня, но к ночи обязательно возвращались. Доро важно объяснил, что они оберегают нас и теперь не отстанут до конца пути. Слова мальчишки мне понравились – просто замечательно, если рядом крутятся существа, способные заменить сторожевых собак. Пусть даже в них нет особой нужды.

 И была бы полная идиллия, если бы меня не терзало желание вспомнить, где я видел эту проклятую родинку. Понятно, что не в кровати – я не спал с хозяйкой приметного пятнышка, иначе легко узнал бы. Не так много женщин было в моей жизни, а если точнее – совсем мало. Нет, я видел эту отметину мельком. В вырезе декольте. Я отлично помнил, как это выглядело – низкий, украшенный дорогим кружевом лиф, оголенная чуть ли не до самых сосков грудь, которую торопливо прикрыли накидкой от нескромного взгляда. Моего, очевидно. Понятно, что это произошло во дворце: наряд дорогой, а кружево стоит баснословных денег. Но хоть убейте, не могу вспомнить того, что находилось выше лифа!

 Придурок похотливый, не мог на лицо глаза поднять, раз уж так грудь понравилась!

 Я хотел сплюнуть с досады, но в следующее мгновение сильный удар широкого хвоста о воду окатил меня брызгами с ног до головы, потом из реки вынырнула круглая голова с длинным рыльцем, и на меня уставились маленькие хитрые глаза. Водяной зверь открыл пасть и разразился каскадом разнообразных звуков, словно смеялся надо мной.

 Вот паразит!

 – Учинарку шутит, ты нравишься ему, – торжественно сказал Доро, пряча ехидные огоньки в глубине черных глаз. Мора звонко рассмеялась, невоспитанно тыкая пальцем в мою сторону. Даже сирин не смог сдержать улыбку.

 Я утер мокрое лицо и выругался.

 А пошли бы такие симпатии в одно место! Теперь придется рубаху сушить.

 К берегу Доро старался не подходить. Свежие молоко и сыр, а также дрова для очага мы покупали у его соплеменников, подплывавших к нашему кораблю на своих лодчонках. Рыбу ловили сами.

 Сначала я не понимал, почему учинарку избегает причаливать, но однажды ночью нас разбудили беспокойные переговоры водяных зверей. Проследив взглядом за удаляющимися блестящими спинами "сторожей", я увидел, как к нашему суденышку приближается несколько лодок, ощетинившихся копьями.

 Разбойники! Ну да, без этих господ просто не обойтись!

 Справились мы с ними довольно быстро: сирин просто залепил в нападающих огненными шарами. Волшебное пламя тут же охватило плоскодонки от носа до кормы и жадным "пиратам", охочим до чужого кошелька, осталось только одно – прыгнуть в воду. Плыть в нашу сторону они благоразумно не пожелали.

 Мы, в свою очередь, проявили милосердие и добивать грабителей не стали. Только Доро, метнув дротик вслепую, долго ругался вдогонку неудачникам.

 После этого случая я простил нашим хвостатым сторожам их хулиганство и прожорливость.