Шиза - Егор Алексич

Красный маячок моей камеры тоже погас. Всё, можно выдохнуть. Я встал и отключил всю аппаратуру. Ну что, товарищ Титов, поздравляю вас, всё идет пока что по вашему персональному плану. И даже главные военные чины не смогли внести коррективы.

Как скомандовал адъютант, так я решил и поступить. Нужно было немедленно закрывать весь этот вопрос. И самому не терпелось, и оперативность в последствии порадует начальство. Поэтому я тут же скинул китель и напялил полевую форму, висящую в соседнем с кинескопами шкафчике.

— Машину через две минуты. — скомандовал я в коммутатор на столе и вышел из кабинета.

Всю дорогу до Сарданска я проспал. В машине меня всегда укачивало, особенно на хороших трассах. Спасибо генералу путей и сообщений, что могу скоротать время в пути, проспав всю дорогу. Даже прощаю ему его писклявый голос. Была еще одна причина, по которой я предпочитал спать: я не любил смотреть в окно авто. Всё, что я там видел, раздражало меня. Обшарпанные панельные серые многоэтажки с разноцветными заплатами балконов. Покосившиеся избы рядом, эдакие гномы-старики в окружении новых построек. Люди в одинаковой серой и черной одежде. Изрисованные дорожные указатели. Мусорные баки на обочинах, словно им нельзя было найти более укромное место. Грязный снег зимой и пыльная трава летом. Торнадо из оберток, обрывков бумаги и пыли. Впалые глаза людей, провожающих взглядами меня. Я решительно не понимал, как эти люди допустили такое состояние окружающего их мира. Этому миру нужно было преображение, этому миру нужны были новые люди.

Водитель разбудил меня, когда мы подъехали к первому пропускному пункту. У нас проверили документы, осмотрели машину и пропустили. На втором пропускном процедура повторилась, и мы въехали в город по восстановленному мосту. Еще недавно Сарданск был практически стерт с лица земли. Большинство зданий было разрушено, дороги напоминали решето из-за воронок. Но как только верховный принял решение о закреплении на этом плацдарме, город срочно начали восстанавливать. И даже наша подземная база теперь переехала в красивое здание на поверхности земли. Разрушенные многоэтажки сравняли с землей, мусор вывезли. А на их месте поставили быстровозводимые бараки и казармы. Вот на такое перерождение было приятно смотреть. И пускай говорят, что война лишь метод разрушения действительности. Нет, это еще и метод созидания новой действительности, нового мира. Эти же многоэтажки были посмешищем и частью убогости города, серые, невзрачные, с тряпками на балконах, с кривыми дверьми в подъезды. Они заслуживали уничтожения. А теперь на их месте зеленые, ровные, пропорционально сложенные ангары, чистые и ухоженные. Армия знает толк в красоте и лаконичности.

Машина эффектно затормозила с легким визгом шин перед крыльцом командного пункта. Мой водитель знал эту особенность прибытия начальства: если прибыть резко, словно гася ускорение, то это же ускорение принимает на себя встречающая сторона и начинает бегать, суетиться, спешить. И нужный эффект был достигнут. От крыльца к дери автомобиля подбежал солдат, открыл дверь и вытянулся по стойке «смирно». Я только начал вылезать с заднего сиденья, как на крыльце появилась делегация встречающих. Все чины, кроме той, которая была мне сейчас нужна. «Тётушка» не вышла. А ведь именно она была частично в курсе проводимой операции «Картотека», именно она получила второй прототип излучателя, именно она отправляла Левина в путь.

— Здравия жел… — начал полковник, позывной которого я даже не стал читать на нагрудной бирке.

— Отставить. — жестко остановил его я. — Уровень секретности максимальный. Очистить мой путь от персонала, оградить меня от контактов. Связь только через капитана научной части с позывным Тётушка.

Видя враз посеревшие лица встречающих я понял, что нужный эффект достигнут. Мне не нужны навязчивые или даже случайные свидетели, так что лучше их сразу отодвинуть на хорошую дистанцию. Сейчас всё решают не звания и ранги, а полномочия. Встречающие исчезли так же быстро, как и появились. А я прошел внутрь здания, отметился на пункте идентификации и направился в научную часть, пока не представляя, где она теперь находится. Эх, нужно было хотя бы полковника на крыльце спросить. Но на выручку пришли порядок и стандартизация. Нет ничего прекрасней простой прямоугольный формы армейских построек. Здания командных пунктов планировались по типовым проектам, и научная часть наверняка располагалась в правом крыле в самом конце длинного коридора.

Так и оказалось. Дверь с надписью «Научная часть» оказалась заперта, но после властного стука она отворилась без промедления. Стучать в двери, отсылать любопытных и резко тормозить — вся эта атрибутика нарабатывается с опытом.

— Капитан. — я кивнул ей и не смог удержать улыбку.

— Подполковник. — она так же ответила кивком и слегка склонила голову на бок, рассматривая меня.

Давно же мы не виделись. Эх, жаль, что такой высокий уровень секретности и запрет на интерес к моей персоне вызовет обратный эффект по отношению ко всем, с кем я буду контактировать. А так бы я снова ночевал у нее.

— Уровень секретности максимальный. — сказал я негромко, чувствуя, что мой голос приобрел извиняющиеся ноты.

— Жаль. — так же негромко ответила она.

Она всё понимала.

Лида отступила, пропуская меня внутрь, и я шагнул внутрь. И оказался в просторном светлом аквариуме, отгороженном от других секций прозрачными стенами с такими же прозрачными дверьми. За стеклом копошились люди в белых комбинезонах с масками на лицах вокруг своих лабораторных столов, и на нас никто не обращал внимания. Лида нажала что-то на панели рядом с дверью, и стены моментально стали матовыми, потеряв свою прозрачность. Я посмотрел на неё вопросительно и для конкретизации не заданного вопроса покрутил пальцем в воздухе и приложил его к уху. Она кивнула, а затем подошла к шкафу, выдвинула один из ящиков и что-то внутри нажала. Помещение наполнилось легким, осязаемым гулом работающего подавителя.

— Конечно слушают. — сказала она и снова улыбнулась.

— Давай сразу к делу, а то ты слишком опьяняюще на меня действуешь. — позволил я себе лёгкий комплимент, заметив, что ей это польстило. — Шиза вернулся. Он где-то недалеко. Начинается финальная фаза. В каком состоянии тело азарийского донора?

— В отличном. Глубокий сон несколько месяцев, что может быть лучше. Показать? — и она указала рукой куда-то в сторону.

— Не обязательно. — я ей доверял в этом плане, Лида была профессионалом высочайшего класса. — Его нужно будет подготовить для обратной трансплантации сознания. Но чуть позже. Сейчас я на узел связи. Где он находится?

— Второй этаж, прямо над моей лабораторией.

— Хорошо. — и я направился к выходу, потому что обсуждать было больше нечего. — И, знаешь, я рад тебя видеть.

Из узла связи, маленькой комнаты, набитой аппаратурой и людьми,