Обладатель-сороковник - Юрий Иванович

Кроме одного человека, никто ничего не заметил, даже Яков. А вот Кракен в полной мере проявил свои способности. Меняя ракурс и угол зрения, он в конце концов отыскал некие два затемнения вокруг опорной трубки, а потом и указал на них пальцами. Всё это совпало с наблюдениями Загралова, после чего оба друга уже с максимальным старанием попытались донести истину в сознание остальных. Полчаса бурных споров, наущений и объяснений принесли свои плоды. И, наверное, как следствие этого, уже совсем через короткое время групповыми усилиями заметили два аналогичных затемнения, расположенных на трубке, всего на два уровня выше.

Дальше и рассуждать долго не пришлось, следовало попробовать. Иван встал ногами на нижнюю трубку, взялся руками за верхнюю и легко поднял верхнюю «челюсть» Пасти. С полминуты устройство не реагировало. Затем стало издавать ускоряющиеся звуковые сигналы, а ещё через минуту створки вновь сомкнулись.

Ликовали недолго, иных забот хватало. Провели серию экспериментов с разными участниками, выясняя закономерности и последовательности. Пасть слушалась, открывалась руками только обладателей. Ни фантомы, ни иные люди открыть доступ к сиденью не могли. Закрытие также имело некие системы безопасности, призванные не защемить конечность зазевавшегося (а может быть, и тяжелораненого) обладателя. Подставленная рука прекрасно замечалась диковинным сплавом, верхняя челюсть замирала, и сигнальный звук становился сродни противному скрипу. Такой и мёртвого поднимет, если выражаться аллегорически. Но если и это не помогало устранить препятствие, Пасть опять раскрывалась и начинала процедуру закрытия через минуту ожидания.

Что особо интересно, на подставленную конечность постороннего человека конструкция никак не реагировала. Оставалось только догадываться, что случилось бы, не успей добровольцы отдёрнуть собственные руки или убрать ноги.

Вроде всё нормально, и вроде уже вознамерились усаживать Якова в Пасть, как дельное замечание сделал Евгений Кравитц:

– Представьте себе такой случай: обладатель внутри получил бешеную дозу, как недавно Ивану досталось, и продолжает сидеть. Приходит, так сказать, в себя. А тут устройство вновь и захлопнулось. Что после этого? Ведь сидя на том месте, вот за эту трубку для рук никак не ухватишься и вверх не потянешь!

Резонно и своевременно он заметил просчёт. Изнутри открыть устройство невозможно, оставалось бы сидеть некоторое время и ждать, пока он самопроизвольно не разрядится в очередной раз. А когда такое может случиться? Вдруг не через сутки или двое? И вдруг второго коллеги для оказания помощи рядом не окажется?

Решили, что всё-таки некая кнопка просто обязана быть. Ну и стали вновь ощупывать конструкцию уже с точки зрения иной целесообразности.

Как раз к тому времени и Валерий Дашéн прибыл на комплекс. Его провели, причём уже без предварительного собеседования, нисколько не сомневаясь в подобном кандидате, сразу в жилой корпус, в один из пустующих апартаментов. Поэтому Шереметьеву пришлось отвлечься на добрых полчаса для создания себе фантома под номером девять. Ну и для подробного объяснения самой сути создания фантомов и рационального их использования. Публицист и писатель оказался человеком более чем семи пядей во лбу, и его широкие познания вкупе с современными знаниями позволили воспринять новые изменения в собственной жизни с восторгом и даже с некоторой экзальтацией.

Ну а пока Яков создавал, делал обязательные эксперименты и давал полное создание новому фантому, остальные продолжали работать над разгадкой устройства иной цивилизации. На этот раз повезло высшей ведьме. Именно чувствительные пальчики Зариши, да при помощи прочих умений и познаний естества нащупали тончайшие бороздки, незаметные простому глазу. Потому что те казались не более чем царапинами и находились в не совсем удобном месте для какой-либо кнопки. Их оказалось много, целых десять овалов, каждый для своего пальца. И чтобы их нажать, следовало завести руки назад и верх, дотянуться до одной из трубок над головой и уже на ней расположить пальцы в довольно простой последовательности. Примерно как если бы человек возжелал подтянуться.

Уж какого труда стоило Загралову, не усаживаясь в кресло, а оставаясь снаружи, сделать то, что предполагалось! Уж как он извивался телом и выкручивал себе руки! Но дело того стоило: Пасть послушно раскрылась после правильного касания! Вторая функциональная особенность была найдена и опробована в полной мере.

И когда появился Яков, уже в сопровождении счастливого Валерия Филипповича, всё было готово к его первому «потустороннему» (если не считать заёмной энергии из сигвигатора Загралова) притоку сил венгази. Тем более что, по мнению более опытного коллеги, зелёная линия внутри всей структуры была не больше трети от своей максимальной насыщенности. Значит, по сознанию сильно не ударит и внутренние каналы восприятия не разорвёт. Поэтому меры безопасности приняли скорей по привычке, и самые минимальные.

А далее и передача энергии состоялась. Но уж никак не штатно и не без последствий. Иван сосредоточился на наблюдении за резервуаром коллеги, очень мечтая рассмотреть возможный момент деления и создания второго экземпляра. Поэтому не слишком следил за восседающим в центре конструкции телом. И можно сказать, что остался несколько разочарован увиденным. Бревно увеличилось, можно даже утверждать, что раздалось и напухло, словно надувное, но вот удлиняться или удваиваться так и не удосужилось. Странно… И жаль, что так…

К тому времени паника поднялась вокруг тела, получившего всё-таки чрезмерную дозу «счастья». Яков оказался без сознания, некоторые мелкие кровеносные сосуды лопнули, как и у Загралова в своё время, и общий вид его оставлял желать лучшего.

Пасть уже раскрылась и ждала, пока клиент покинет её чрево. Тут его коллега ворон ловить не стал, зная прекрасно, что двигать бесчувственное тело можно и нужно. Выдернули, перенесли на стол, веддана дала нюхнуть некую особую гадость, ну и совместными силами влили в расслабившийся организм нужные ручейки для бодрости и оживления тока крови.

Подействовало. Яков кое-как открыл глаза, полежал немного, блаженно улыбаясь, и только потом признался дивно осипшим голосом:

– Вот это вставляет!.. Ну, чистый мак, с творогом и мёдом! – Больше всего из сладкой сдобы он любил сырный медовик с растёртым маком. – Возле такой Пасти любой мазохист наркоманом станет.

– Ну, тебе-то это не грозит? – с улыбкой поинтересовался коллега.