Кей Дач. Трилогия - Сергей Лукьяненко

Боевых роботов не обучали, как воевать против космических кораблей.

Первым заработал гравитационный двигатель. Вектор тяги был ориентирован в противоположную от роботов сторону, и они не стали что-либо предпринимать. Массивные заслонки шлюза дрогнули, прогибаясь под виртуальной массой, но выдержали. Катер начал медленно отползать к грузовому коридору.

Движение длилось доли секунды, пока не включился плазменный разгонник — чудовищное нарушение правил поведения на борту станции. После неуловимого колебания «Охотники» расценили это как атаку, и шесть лазерных лучей принялись полосовать дюзы.

Наверное, будь у них больше времени, они смогли бы прожечь тританиум. Но огненная буря, клокочущая в доке, не знала пощады.

…В терминальный зал вначале донесся гул. Некоторые из солдат, замерших в ожидании капсулы с террористами, рискнули обернуться. Они увидели марево горячего воздуха, текущее из коридора. Потом, в оранжевых отблесках приближающегося пламени, в зал вкатились два оплавленных металлических клубка. Лишь лазерный луч, бьющий из чудом уцелевшего излучателя, выдавал в них «Охотников».

Потом пришла смерть.

Двери капсулы открывались неохотно, рывками. Когда щель достигла десяти сантиметров, в капсуле пахнуло гарью. Кас/с/ис вставил передние лапы в проем и раздвинул вначале двери капсулы, а потом и наружные — оплавленные и наглухо заклинившие. За ними была смрадная полутьма.

— Боги, — неожиданно сказал киборг.

Воздух был горячим и удушливым — в терминальном зале выгорело все, что могло гореть, и расплавилось все, способное плавиться. Решетки климатизаторов, выпирающие из лишившихся декоративных панелей стен, со всхлипами втягивали струи густого едкого чада. Только это и позволяло дышать.

А еще пахло сожженным белком.

Они вышли из капсулы — первым меклонец, затем Кей и последним Андрей с мальчишками на плечах. Подошвы зашипели, прикасаясь к полу, и даже Кас/с/ис засучил лапами. Обгорелые человеческие тела, иногда придавленные дымящейся, не справившейся броней, неровной горкой громоздились в углу зала — куда их откинул огненный шторм. На некоторых еще плясало пламя.

Кея затряс приступ кашля. Киборг уже шел к коридору, ведущему на их причал, меклонец озирался, словно оценивая эффективность нетрадиционного оружия.

— Тебе не простят, — негромко произнес он. — Кей, ты переиграл самого себя.

Выпустив из лап тонкие когти, он засеменил по раскаленному полу. Остановился, разглядывая груду металла, из которой бил в потолок тонкий, видимый лишь в клубах дыма луч. Под потолком с тонким звоном лопнула одна из уцелевших осветительных панелей, и стало еще темнее.

Кей побежал за меклонцем. Андрей уже скрылся в коридоре, и слабый детский стон дал понять, что кто-то из мальчишек приходит в себя. Температура там была никак не меньше сотни градусов — самая большая духовка в истории, если не считать планет, сожженных мезонными бомбами.

Перед коридором Кей остановился, вдыхая полной грудью горячий воздух. «Боевой коктейль» уже начал действовать, и подстегнутые химикатами мышцы позволили ему преодолеть дистанцию за две-три минуты, но дышать в это время он бы не хотел.

Тогда за спиной и ударил взрыв.

Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как плазменный заряд разносит одну из дверей в терминальный зал. Пораженный сектор станции был изолирован, но нападавшего это не остановило.

Возможно, Ванда Каховски и заметила асинхронность движений меклонца из СИБ, но Кею противник показался абсолютно совершенным. Самым странным в его облике была женщина — знакомая белокурая женщина в легкой броне, восседающая на спине чужого. Раньше Кею не приходилось встречать меклонцев, позволяющих такие вольности.

Он поднял «Эскалибур» так быстро, как только мог, и даже успел опередить меклонца. Фиолетовая вспышка заставила чужого подпрыгнуть, едва не сбросив свою гротескную всадницу. Потом Кей выстрелил.

Очень обидно стрелять, уже увидев, что промахнулся.

— Возьми их, Т/сан! — закричала Изабелла Каль, спрыгивая на пол. — Живыми!

И плазменный заряд переходящего в боевую трансформацию меклонца разнес ствол «Эскалибура» брызгами белого металла.

3

Цель пока была одна — человек по имени Кей Альтос. Т/сан бежал к нему на задних лапах, словно исполинский богомол, завернутый в металл и пластик. Глаза, куда более сложные, чем человеческие, следили за каждым движением Кея.

Человек едва не попал в него. Техника, проклятая техника, вот в чем люди ухитрились превзойти меклонцев. Усложнять устройства, встроенные в тело, было куда сложнее, чем совершенствовать внешнее оружие. Люди компенсировали медленную реакцию полуразумным оружием, а теперь еще и тахионными излучателями, нарушающими принцип причинности. Меклонцы давно уже не считали людей врагами — так было решено Совершенным и так стало. Но Т/сан знал прекрасный выход из положения — ненавидеть отдельных людей, а не человечество в целом. Когда-то эту мысль высказал ему Ахар, и меклонец счел ее здравой.

Теперь для него был достойный объект ненависти — мужчина в армейском мундире, сжимающий приклад поврежденного тахионника. Он явно собирался использовать его как дубинку, но за раскаленные остатки ствола взяться было невозможно.

Т/сан прыгнул, перелетая через человека, а давно уже наведенный станнер выпустил полный заряд.

Впервые меклонец встретил человека, чья реакция не уступала его. Кей начал двигаться в момент прыжка чужого, с неожиданной скоростью уходя в сторону. Заряд станнера прошел мимо, а человек нанес удар своим искалеченным оружием. Его сила была достойна булрати, а наложившись на скорость прыжка меклонца, удар оказал потрясающий эффект. Грудная чешуя вмялась, травмируя ряд органических органов и разрушая выдвинутый в боевую позицию станнер.

Сбитый на середине прыжка, меклонец мгновенно развернулся, контролируя противника. У человека явно была ненормальная реакция — работа генных инженеров Империи, чью деятельность так ловко скомпрометировала меклонская контрразведка много лет назад. Не обошлось, вероятно, и без химических стимуляторов — в инфракрасном спектре его тело было ненормально теплым. Человек сжигал себя, превращаясь в боевую машину, почти столь же совершенную, как киборг.

Меклонец нанес удар — передние лапы скрестились, исполинскими клешнями перерезая ноги Кея. Увернуться тот не мог и лишь шагнул вперед, к чужому, так что по голеням ударили не острые когти, а просто металлизированная плоть. Обычному человеку это стоило бы переломов, но от кожи Кея лапы меклонца спружинили, как от литых резиновых колонн. В следующую секунду Кей поднырнул под чужого, и Т/сан почувствовал, как триста килограммов его веса поднимаются в воздух. Толчок был не таким уж и сильным, но неожиданным. Он покатился к дымной металлической груде в углу зала, издал хрипящий звук, когда раскаленный металл коснулся чешуи. А потом боль, внезапная и яркая, опалила переднюю лапу. Т/сан рванулся, осознавая, что лишился конечности. Из полуразрушенного робота, на которого он налетел, бил в потолок, исчезая в оплавленной воронке, лазерный луч.